Наши партнеры
Николай Алексеевич Заболоцкий
(1903—1958)
Два мира есть у человека:
Один, который нас творил,
Другой, который мы от века
Творим по мере наших сил.
Н. Заболоцкий
Боже мой, только сейчас... я сообразил, что он умер в сравнительно молодом возрасте, а вот казался всегда старше и по степенно-старомодным манерам провинциального бухгалтера, и по сделанному им в поэзии. Первая книга Заболоцкого «Столбцы» была мятежно-новаторской, уходя своими корнями в раннего Маяковского («Я сразу смазал карту буден...»), в хлебниковские неожиданно взламываемые ямбы, в живопись Шагала, Гончаровой и Ларионова. Вся книга была пронизана издевательским презрением к «мурлу мещанина», способного поглотить все великие идеи.
«Вторая книга», вышедшая в 1937 году, была бегством от социальности, становящейся опасной, в пантеизм. Но он тоже оказался небезопасен. В 1938 году Заболоцкий был репрессирован и вернулся в 1946 году благодаря заступничеству Фадеева. Сначала ушел в переводы, но затем, после 53-го года, снова выдвинулся в первые ряды поэтов, написав такие шедевры, как «Некрасивая девочка» и «Где-то в поле возле Магадана».
Во всех своих ипостасях1 Заболоцкий — замечательный поэт.
Евгений Евтушенко
Поэзия Николая Алексеевича Заболоцкого необычайно многогранна: это стихи, воспевающие родную природу, стихотворения, посвященные самому высокому ее творению — человеку, его жизни, труду, борьбе, произведения для детей и взрослых. Заболоцкий известен не только как оригинальный поэт, но и как замечательный переводчик.
Переводы Рабле, Шарля де Костера, «Витязя в тигровой шкуре» Шота Руставели, наконец, «Слова о полку Игореве», выполненные Н. А. Заболоцким, приблизили к русскому читателю гениальные произведения древнерусской и зарубежной литературы.
Во многих исследованиях литературоведов и критиков, посвященных Н. А. Заболоцкому, отмечались его яркий талант, упорный труд, творческие поиски, богатство тем и мотивов его поэзии, разнообразие художественных средств выражения, благозвучие стиха.
Николай Алексеевич Заболоцкий родился в 1903 году недалеко от Казани, где его отец работал агрономом, затем вместе с семьей переехал в Уржумский уезд, село Сернур. Учился Заболоцкий в реальном училище, качество преподавания в котором ценил весьма высоко. Там он увлекался различными предметами — историей, химией, рисованием. Позднее учился на историко-филологическом факультете 1-го Московского университета, одновременно — на медицинском факультете 2-го Московского университета, затем в Петрограде окончил факультет русского языка и словесности Педагогического института им. А. И. Герцена. В 1926 году был призван в армию.
Заболоцкий рано начал писать стихи. Первоначально он подражал Блоку, Есенину, Маяковскому. После армии работал в детских журналах «Еж» и «Чиж». В это время он познакомился с Д. Хармсом, А. Введенским, С. Маршаком. Его первая книга «Столбцы» была принята, как и его поэма «Торжество земледелия», враждебно. Но поэт продолжал работать, экспериментировать. Одновременно он занимается естественными науками, ведет переписку с К. Циолковским, увлекается философией. Все эти интересы отражаются на его поэтическом творчестве. С 1934 года начинается его необычайно плодотворная переводческая деятельность.
Жизнь, однако, не баловала поэта: в 1938 году его арестовали по ложному обвинению, не имевшему к нему никакого отношения. Сын поэта, Никита Заболоцкий, в книге «Жизнь Н. А. Заболоцкого» справедливо сказал об этом так: «Вся нелегкая жизнь Заболоцкого была скрытым единоборством с господствующим в стране тоталитарным2 режимом, и не так-то легко определить, насколько велики были потери поэта, неизбежные в этом поединке, и в какой степени он сумел защитить самого себя. Во всяком случае, ни зубодробительная критика 30-х годов, ни тюрьма и лагеря ГУЛАГа, ни последующая полицейская слежка, ни жестокий прессинг3 официальной идеологии не заставили Заболоцкого отказаться от самостоятельной мысли и преданности своему делу. Томик его стихов прочно вошел в сокровищницу русской классической поэзии».
Удивительна жизнь стихотворных произведений Заболоцкого. Чем дальше уходят годы от времени создания им поэтических произведений, тем ближе, дороже, понятнее становятся они людям. Сбывается предвидение поэта, когда-то сказавшего своему сыну: «Меня уже не будет, но ты увидишь: лет через восемь меня начнут широко печатать». Действительно, сочинения Заболоцкого пришли в дом к взрослому читателю, их читает и юное поколение.
В творческой лаборатории Н. А. Заболоцкого
Как человека и поэта Заболоцкого всегда отличали суровая самодисциплина, необычайная строгость в отношении к себе и своему поэтическому труду, ясные, простые и твердые жизненные принципы, которым он следовал с самых ранних лет до последних дней. Вот что пишет о нем его сын, как никто другой знавший особенности характера своего отца: «Это был человек, который всегда стремился анализировать свои поступки, свое творчество и безжалостно отбрасывать то, что ему мешало идти намеченным путем в жизни и в литературе. Его требовательность к самому себе, а иногда и к окружающим выразилась в последнем его стихотворении, где сказано о воспитании души:
А ты хватай ее за плечи,
Учи и мучай дотемна,
Чтоб жить с тобой по-человечьи
Училась заново она.
Такая жестокость к собственной душе провозглашалась во имя гуманности и высокой нравственности. Поэтому-то он хотел, чтобы его душа жила «по-человечьи», то есть целеустремленно служила добру, справедливости и подлинному искусству. И вот, в соответствии с программой воспитания собственной души, многие черты характера, интересы и наклонности, сформированные в детские и юношеские годы, Заболоцкий принял и перенес в свою новую жизнь».
Сам поэт об этом писал еще более определенно и жестко, выявляя главное и обязательное в творческой деятельности: «Поэт работает всем своим существом, разумом, сердцем, душою, мускулами. Он работает всем своим организмом, и чем согласованней будет эта работа, тем выше будет ее качество. Чтобы торжествовала мысль, он воплощает ее в образы. Чтобы работал язык, он извлекает из него всю его музыкальную мощь. Мысль — Образ — Музыка — вот идеальная тройственность, к которой стремится поэт».
Понаблюдаем за мыслью, за созданием образа, за музыкальностью в его стихотворениях. Для примера возьмем описание первых лет после революции в учебнике истории и в стихотворении Заболоцкого «Ходоки».
В учебнике истории читаем: «Трудно жилось в то время, особенно тяжело было в Петрограде и в Москве. На улицах лежали груды мусора, не ходили трамваи, не отапливались здания... Мерзлая картошка была праздничным блюдом. Спичек, соли, мыла, керосина, сахара, чая не было. Из-за недостатка топлива останавливались поезда, фабрики, заводы. В стране свирепствовал тиф».
Поэт рисует эту картину так, что читатель не только представляет себе происходящее, но и наиболее глубоко и полно переживает, чувствует свою сопричастность к нему:
Русь металась в голоде и буре,
Все смешалось, сдвинутое враз.
Гул вокзалов, крик в комендатуре,
Человечье горе без прикрас...
Здесь интересны и метафоры (например, «Русь металась в голоде и буре» и др.), и звукопись. Кажется, что слышатся крики, гул, и Русь, как живое существо, мечется в страшной болезни, ища облегчения. Так, оформляясь в образ, превращаясь в звук, в музыку, воплощается мысль автора о народной беде в страшные революционные годы.
Единство мысли, образа и музыки «видимо» и «слышимо» и в других стихотворениях поэта, рисующих разные времена бытия.
Вот, например, величественные картины зимы —
Сверкающих снегов над выступами сада.
В одежде кристаллической своей
Стоят деревья...—
сменяются в других стихотворениях описаниями простого одуванчика или подорожника. Поэт тонко чувствует дыхание первых весенних дней, его радует появление первых листьев, «на рассвете весеннего дня», чутко слышит он весенние шумы «беспредельных полей и дубрав», перенося читателя «в государство ромашек, в края, где ручей, задыхаясь, поет...».
Воспевая природу, поэт обращает свой взор на человека и любуется красотой человеческих лиц:
Поистине мир и велик и чудесен!
Есть лица — подобья ликующих песен!
Для Н. А. Заболоцкого характерно чувство постоянного обновления мира в целом и каждой личности в отдельности:
«Как мир меняется! И как я сам меняюсь,—
Лишь именем одним я называюсь...
Итальянский переводчик и критик Витторио Страда подчеркивал в Заболоцком «мудрое искусство метаморфоз и верности самому себе...». В Тарусе, где Заболоцкий жил последние два года, были созданы замечательные лирические и философские пейзажи. Таково ставшее уже хрестоматийным стихотворение «Вечер на Оке». По словам поэта Бориса Слуцкого, Заболоцкий, работая от зари до зари, написал десятки неповторимых стихотворений. Давид Самойлов в стихотворении «Заболоцкий в Тарусе» нарисовал его поэтический портрет, резко очертив в коротких строчках самобытные человеческие и творческие стороны характера Заболоцкого:
Вдруг понял я тайную повесть,
Сокрытую в этой судьбе,
Его непомерную совесть,
Его беспощадность к себе.
Современники поэта отмечали сдержанность, постоянную погруженность в свои замыслы, в свой труд, необычайную требовательность к себе, чистоту и благородство, ответственность за «ремесло» и осознание «высокой миссии поэта». В то же время он не признавал никакого снобизма, наигранности и лицемерия.
Незадолго до смерти Н. А. Заболоцкий в книге «Мысль — образ — музыка» (1957) рассказал об особом отношении поэта к слову: «Слова должны обнимать и ласкать друг друга, образовывать живые гирлянды и хороводы, они должны петь, трубить, плакать, они должны перекликаться друг с другом, словно влюбленные, подмигивать друг другу, подавать тайные знаки, назначать свидания и дуэли».
также создаваемой поэзией. Оценивая стихотворение «Север», в котором поэт достиг «простой человеческой правды», поэтесса Ольга Берггольц писала: «Стихи прекрасны... они обладают громадным обаянием скульптурной, любовной изобразительности... Шедевры поэтического видения». В качестве примера можно привести следующее впечатляющее четверостишие:
В воротах Азии, среди лесов дремучих,
Где сосны древние стоят, купая в тучах
Где волка валит с ног дыханием пурги...
«В этой роще березовой...». В нем отразились и философские раздумья поэта, и беседы с Циолковским об атомах, и жизненные наблюдения над окружающим человека миром природы. Контрастные картины мира и надвигающейся возможной гибели обнажены в стихотворении:
В этой роще березовой,
Вдалеке от страданий и бед,
Где колеблется розовый
Немигающий утренний свет...
Над рекой, где чернеет камыш,
Ты летишь над обрывами,
Над руинами смерти летишь...
Радостное восприятие жизни и серьезные философские размышления слышатся в стихотворениях «Уступи мне, скворец, уголок...», «Я не ищу гармонии в природе...». Многие стихотворения по праву считаются образцами философской лирики XX века. Среди них: «Завещание», «Можжевеловый куст», переложенные на музыку бардом Александром Сухановым, «Не позволяй душе лениться...», «Весна в лесу», «Журавли», «Некрасивая девочка» и многие другие.
люди лучше понимают себя и свои чувства. Поэт нашел слова, чтобы воплотить пережитое и им самим, и его благодарными читателями, например, в стихотворении «Я не ищу гармонии в природе...» (1947). Стихотворение посвящено отношениям природы и человека — одной из наиболее постоянных и ответственных тем русской философской лирики. Эта тема берет начало от Ломоносова и Державина, проходит через весь XIX век (Баратынский, Пушкин, Лермонтов, Некрасов и др.) и находит свое продолжение в поэзии XX столетия. Н. А. Заболоцкий тяготеет в своем понимании природы к традиции, начатой Е. А. Баратынским.
Если для одних русских поэтов природа — точка приложения усилий человека, противоположная ему стихия, подлежащая воздействию разума, если для других она предстает врачующей, исцеляющей силой, примиряющей борьбу страстей, сомнений, колебаний в душе человека, если для третьих она предмет эстетических наслаждений, демонстрирующий цельность, красоту и совершенство бытия, то Баратынский мыслит природу подвижным, способным к превращениям «равновесьем диких сил». Единство и цельность природы заключаются, по мысли Баратынского, в вечном борении составляющих ее стихий, которые, завершаясь примирением, снова поднимают мятеж друг против друга.
Заболоцкий, как легко понять из стихотворения, наследует Баратынскому и с ним же спорит, не соглашается.
Поэт строит стихотворение в духе своего знаменитого предшественника, в русле его суровой, сдержанной, афористичной манеры, в которой преобладает образное переживание глубокой философской мысли. Сюда можно отнести форму стансов, в которой каждая строфа, состоящая из законченных по мысли, завершенных четверостиший, достаточно четко отделена от другой. Строфическое построение4 поддержано мерным чередованием женских и мужских рифм5«высокий» стиль лексика, включающая старинные обороты и философские термины и выражения («гармонии в природе», «разумной соразмерности начал», «правильных созвучий», «стройных голосов», «сияньем немощным объята», «огромный мир противоречий», «бесплодною игрой», «прообраз боли человечьей», «из бездны вод», «дикая свобода», «от добра неотделимо зло»).
В первых двух строфах отрицается «гармония в природе». Лирическое «я» отвергает представление о согласии, царящем в природном мире, широко бытовавшее в поэзии. Здесь Заболоцкий целиком солидарен с Баратынским: в естественном бытии, в «натуре» господствует борьба, своеволие, своенравие бушующих стихий. Там нет разумности, не слышно стройных хоров:
Как своенравен мир ее дремучий!
В ожесточенном пении ветров
Согласно Заболоцкому, природа являет собой торжество противоречий, внутри ее идет вечное и беспощадное сражение стихий.
В заключительных строфах Заболоцкий полемизирует с Баратынским и резко отвергает его точку зрения. По его мнению, природа-мать любит человека и, подобно матери, пестующей своего ребенка, «таит в себе высокий мир дитяти». Только. вместе с ним она может обрести согласие, стремясь к тому, чтобы человек дал ей смысл, насытил ее жизнь разумом. Вне человека, отъединенная от человека, природа беспомощна. В содружестве с человеком она находит свое оправдание, начинает жить полнокровной жизнью («налитые током провода»), ощущает гармонию с собой и вне себя, являет красоту («блестящий вал турбины», «мерный звук разумного труда», «пенье труб», «зарево плотины») и обеспечивает себе бессмертие. Обогащенная разумом человека, лишь в единстве с ним она способна достичь света истины, добра и красоты, символом которых выступает солнце («вместе с сыном солнце увидать»).
Таким образом, философское стихотворение Заболоцкого посвящено идее единства и согласия двух таинств — природы (безумной матери) и человека (разумного сына). Поэт не может примириться с тем, что в природе и в человеческом обществе, а также между ними идет непримиримая и губительная, бесплодная и вечная война. Его не радует, что в ходе этой борьбы мир гибнет и возрождается вновь. Смысл бытия состоит в ином — в жизнерадостной, разумной и плодотворной совместной деятельности природы и человека, закрепленной в результатах их общих трудов, направленных на познание и совершенствование мира.
«Это был путь к широким просторам поэзии высших форм самосознания, философской народности. Это был путь к новому томлению, поиску, высшему беспокойству, труду души человека и художника».
Н. А. Заболоцкий о себе
Н. А. Заболоцкий был вправе сказать о себе: «Я — человек, часть мира, его произведение. Я — мысль природы и ее разум. Я — часть человеческого общества, его единица. С моей помощью и природа, и человечество преобразуют самих себя, совершенствуются, улучшаются. Но так же как разум еще не постиг всех тайн микрокосма, он и в области макрокосма еще только талантливое дитя, делающее свои первые удивительные открытия.
Я, поэт, живу в мире очаровательных тайн. Они окружают меня всюду. Растения во всем их многообразии — эта трава, эти цветы, эти деревья — могущественное царство первобытной жизни, основа всего живущего, мои братья, питающие меня и плотью своей, и воздухом,— все они живут рядом со мной. Разве я могу отказаться от родства с ними? Изменчивость растительного пейзажа, сочетание листвы и ветвей, игра солнца на плодах земли — это улыбка на лице моего друга, связанного со мной узами кровного родства.
Косноязычный мир животных, человеческие глаза лошадей и собак, младенческие разговоры птиц, героический рев зверя напоминают мне мой вчерашний день. Разве я могу забыть о нем?
— живое зеркало внутренней жизни, тончайший инструмент души, полной тайн,— что может быть привлекательней постоянного общения с ними, наблюдения, дружеского сообщества?
Невидимые глазу величественные здания мысли, которые, подобно деятельным призракам, высятся над жизнью человеческого мира, воодушевляют меня, укрепляют во мне веру в человека. Усилия лучшей части человечества, которое борется с болезнями рода людского, борется с безумием братоубийственных войн, с порабощением одного человека другим человеком, мужественно проникает в тайники природы и преобразует ее,— все это знаменует новый, лучший этап мировой жизни со времен ее возникновения. Многосложный и многообразный мир со всеми его победами и поражениями, с его радостями и печалями, трагедиями и фарсами окружает меня, и сам я — одна из деятельных его частиц. Моя деятельность — мое художественное слово.
— То, что ты привык видеть ежедневно, то, по чему ты скользишь равнодушным и привычным взором,— на самом деле не обыденно, не буднично, но полно неизъяснимой прелести, большого внутреннего содержания, и в этом смысле — таинственно. Вот я снимаю пленку с твоих глаз: смотри на мир, работай в нем и радуйся, что ты — человек!»
Современники о Н. А. Заболоцком
«Заболоцкий — поэт углубленного раздумья и подчас необычной и нелегкой формы — стал для тысяч наших читателей одним из любимых поэтов современности. «Слово о полку Игореве», «Витязь в тигровой шкуре» и другие переводы классиков и современных поэтов, сделанные им, прочно вошли в нашу духовную жизнь. Еще в 1948 году, когда критика упорно замалчивала Заболоцкого, помню, с каким волнением и восхищением говорил о его стихах мой старый товарищ — учитель и геолог. Как сразу же выделил он, ранее не знавший о Заболоцком, стихотворение «Творцы дорог» из всего потока тогдашней поэзии!
Помню вечер в Заполярье в начале 1958 года. Это был концерт самодеятельности, организованный местным геологическим управлением. Собрались геологи, механики, строители, буровики. Люди реальнейших и конкретных дел, «матросы тундры», как назвал их местный поэт... Оказалось, что стихи эти, рассеянные в разных журналах и собранные в небольшой книжечке, известны и любимы в этом далеком крае людьми сурового, напряженного труда. В зале находили глубокий отклик и стихи о строителях дорог, и стихи о весне и скворце, и стихи о некрасивой девочке...
Приходилось мне встречать стихи Заболоцкого и в «заветных тетрадках».
В последние годы имя поэта все шире начинает звучать и за пределами нашей страны. Его стихотворения переведены на албанский, английский, болгарский, венгерский, немецкий, польский, румынский, французский и другие языки.
За пятьдесят пять лет жизни и тридцать с небольшим лет активного участия в нашей литературе поэт прошел путь очень сложный и трудный, очень необычный и очень типичный для сложных и необычных путей нашего времени».
«Николай Алексеевич работал с утра до вечера, от зари до зари. «Эх, пожить бы еще десяток годков!.. Нет, что там десяток, хотя бы пяток, на худой конец. Я бы поработал!..» — говорил он».
Б. Слуцкий
«От него веяло какой-то особой чистотой и благородством. Всегда откровенно прямой, он никогда не кривил душой, не писал о том, в чем сам не был убежден».
Н. Степанов
«Он был сдержан, молчалив, все, что он делал, было проникнуто глубоким достоинством поэта».
Н. Чуковский
А. Фадеев
«Хорошо помню первое, очень, очень острое, почти ошеломляющее впечатление от стихов Заболоцкого, которые я слышал в его чтении... Чтение его резко отличалось от распространенного в то время «есенинского» выпевания стихов, лирической самоотдачи, уже лишавшейся душевной напряженности, превращавшейся в манеру. Заболоцкий читал так, как это соответствовало строю его ранних стихов: четко, императивно67, без всяких признаков «музыкального самозабвения»...»
Д. Максимов
«С каждой новой работой обнаруживались все новые стороны его колоссального дарования. Внутренний мир человека раскрывался перед ним все глубже. Зрела и ширилась мысль...»
И. Андроников
«14 октября 1958 года от второго инфаркта Николай Заболоцкий скончался. Жизнь завершилась. Теперь остается учиться у него по произведениям: в них и запечатлены его жизнь, натура, мудрость, судьба...»
Л. Озеров
Примечания
1 Ипостась (от греческого hypostasis) — лицо, сущность, проявление.
2 Тоталитарный режим (от французского totalitaire) — политический режим, в котором государственная власть всеохватно, всеобъемлюще, полно сосредоточена в руках какой-либо одной группы.
3 — активная форма давления на кого-либо или на что-либо.
4 — объединение стихов в строфы, представляющее собой законченное композиционное целое.
5 Женские и мужские рифмы — женские рифмы — это рифмы с ударением на предпоследнем от конца слоге; мужские рифмы — с ударением на последнем, конечном слоге.
6 Императивно (от латинского imperativus — повелительный) — здесь: повелительно, без возражений.
7 Мажорно (от латинского major — больший) — здесь: бодро, радостно.