Наши партнеры
X. ГИПНОТЕРАПИЯ И ЭРИКСОНОВСКАЯ ТЕРАПИЯ
1. ЭРИКСОНОВСКИЕ ПОДХОДЫ
Майкл Д. Япко
Психотерапия — занятие или ремесло, суть которого составляет использование отношений психотерапевт-клиент, характеризуемых взаимной восприимчивостью, для облегчения целенаправленных изменений во множественных аспектах опыта клиента. Следовательно, в ходе психотерапии мы ориентированы на цель и на будущее. Это предполагает динамический и индивидуализированный подходы, в рамках которых принимаются, ценятся и используются сильные стороны индивида и его система взглядов. Психотерапия обязательно предполагает устранение сложившихся у клиента дисфункциональных паттернов и создание новых паттернов, способствующих достижению желаемых результатов.
Когда говорят, что психотерапия — это в первую очередь искусство, то тем самым отодвигают на задний план понимание психотерапии как науки. Поскольку психотерапия всегда проводится в определенном контексте, где действуют многочисленные факторы, невозможно отделить используемые психотерапевтом методы от контекста. Психотерапевт А. может в точности повторять слова и действия психотерапевта Б., но получаемый им результат будет иным в силу того, что он другой человек. Психотерапия — процесс, ход которого определяется рядом субъективных факторов. Успех психотерапии зависит от нескольких переменных величин — ожиданий, используемого подхода, точности в оценке главных движущих сил и т.д. Самая главная из них — качество отношений между психотерапевтом и клиентом. Во многих направлениях психотерапии считается, что психотерапевт должен воздерживаться от оценок и безоговорочно принимать клиента, но сторонники директивной психотерапии полагают: нельзя ограничиваться только принятием клиента. В интересах дела следует использовать присущие клиенту ценности, убеждения, воспоминания и другие важные аспекты его системы взглядов. Включив в определение психотерапии концепцию отношений психотерапевт-клиент, характеризующихся взаимной восприимчивостью, мы тем самым подчеркнули значение способности психотерапевта оказывать влияние на клиента, которое может идти либо на пользу последнему, либо во вред. Психотерапевт использует эти отношения не для того, чтобы навязать клиенту то, чему он отдает предпочтение сам, и не для того, чтобы дать ему понять, что клиент получит одобрение психотерапевта, если станет "более похожим на него". Нет, эти отношения психотерапевт использует для того, чтобы помочь клиенту открыть или развить способности (или реакции) по целому ряду измерений (как внутриличностных, так и межличностных) для достижения целей, совместно признанных обоими участниками отношений желательными и важными.
В центре нашего внимания не находится вопрос, почему клиент в результате своего развития стал таким, какой он есть. Мы не пытаемся объяснять переживания клиента. Такие объяснения трактуются как ненужные отклонения от основного направления движения вперед, от прокладывания пути к желанной цели и определения конкретных шагов, необходимых для ее достижения. Мы, однако, не отказываемся от инсайта и не преуменьшаем его значения. Но динамическими процессами и глубинными причинами трудностей, с которыми сталкивается клиент, можно заниматься на уровне бессознательного. Директивная психотерапия (включая гипнотерапию и эриксоновский подход) может с успехом применяться для работы с психодинамическими процессами, лежащими в основе проблем клиента, но ее отличие в том, что в данном случае для этого нет необходимости обращаться к сознанию. Устранение дисфункциональных паттернов (мышления, чувств и поведения) и построение вместо них эффективных паттернов дает клиенту возможность осуществить желательные изменения. При этом клиент может сам решать, необходимо и желательно ли для него понимание на уровне сознания. Мы подчеркиваем, что возможность клиента делать выбор имеет для психотерапии первостепенное значение. Подбирая определенные психотерапевтические подходы, призванные облегчить изменение паттернов, психотерапевт руководствуется исключительно потребностями и способностями клиента. Таким образом, наш подход является центрированным на клиенте.
Психотерапия должна быть такой же многомерной, как и клиенты, обращающиеся к ней. Одномерные интервенции не могут соответствовать системному характеру жизни человека; ведь он сам и его мир складываются из многочисленных компонентов. Так, например, интервенции могут одновременно изменить паттерны мышления, чувств и отношений с другими. Вызывание паттерно-образующих переживаний в гипнозе с помощью директив (конкретных заданий), которые должны быть выполнены в реальной жизни, относится к числу техник, наиболее часто применяемых в директивной психотерапии.
Самой желанной целью психотерапевтической работы с клиентом является продуцирование лучшего из возможных в данных условиях выбора: наиболее адаптивного, дающего наибольший эффект и наибольшее удовлетворение. Чтобы добиться этого, клиент должен развить в себе способность гибко реагировать на свои внутренние потребности и требования жизни, поступающие извне.
Принятие директивной позиции терапевтом сопряжено с определенным риском. Среди профессионалов в области психического здоровья существуют серьезные разногласия по вопросу о допустимости намеренных действий для того, чтобы повлиять на ход терапии. Именно по этому поводу чаще всего критикуют сторонников директивной психотерапии. Какую позицию должен занимать психотерапевт: активно руководить ростом клиента или просто оказывать ему поддержку в то время, когда он ищет подходящее для себя направление движения? Критики часто утверждают: наш подход является манипулятивным, клиенты рассматриваются не как человеческие существа, а как шахматные фигуры, передвигаемые на доске психотерапевтом. Критики утверждают также, что практика директивной психотерапии неэтична, поскольку клиент не получает полной информации о причинах выбора стратегий психотерапевтической работы и ее ожидаемых результатов. (Тем самым исключается возможность получения согласия на терапию в условиях полной информированности.)
На самом же деле директивные подходы, если они применяются адекватно, настолько соответствуют потребностям и возможностям клиента, что превосходят в этом отношении любой другой центрированный на клиенте подход. Мы постоянно требуем уважительного отношения к прирожденной целостности клиента. Такое отношение облегчает позитивные изменения. Именно клиенты выбирают направление работы или цели, и мы полностью принимаем системы взглядов клиентов. Более того, именно от клиента исходит контроль за тем, что делается и что не делается в психотерапии, да и вообще почти за всеми аспектами психотерапии. Главное преимущество директивных техник заключается в научении на опыте — мы исходим из того, что наиболее успешно процесс научения происходит в условиях реальной жизни.
Другое преимущество — это доступ к базовым динамикам с помощью научения на опыте, а не благодаря инсайту. Такое научение является более многомерным, и его результатом вряд ли станет всего лишь понимание "умом". Критики часто неодобрительно отзываются о том, что мы ставим во главу угла решения и результаты, а не процесс роста, но они упускают из виду, что рост предполагает прогрессивное развитие новых решений старых проблем. Быстро справляясь со стоящей перед ним задачей, клиент, просто желающий как можно скорее почувствовать облегчение, получает подкрепление. После этого человек скорее примет внутренние обязательства по отношению к психотерапии, тем самым повышая ее долговременный эффект. Акцент на краткосрочной психотерапии также является большим преимуществом, но лишь в том случае, когда краткосрочная психотерапия уместна. К сожалению, психотерапевты часто используют приемы краткосрочной психотерапии в тех случаях, когда показана длительная работа. Ясно, что было бы крайне неразумным использовать тактические приемы директивной психотерапии в тех случаях, когда личные качества клиента, его межличностные отношения и условия жизни исключают их эффективность.
Критики обвиняют сторонников директивной психотерапии в том, что в своей работе они стремятся следовать готовым рецептам, как если бы они готовили обед, руководствуясь поваренной книгой. Что же, этот упрек заслуживает внимания. В данном случае можно сделать следующий вывод: высокие уровни осознания необходимы при рассмотрении показаний и противопоказаний. Общее правило: ту или иную стратегию просто не следует применять, если все возможные реакции клиента на нее потенциально не являются полезными для решения задач психотерапии.
Самое большое достоинство директивного подхода, возможно, заключается в том, что здесь подчеркивается активная роль клиентов в психотерапии. Клиенты не должны чувствовать себя беспомощными жертвами неизвестных сил и страдать, в то время как психотерапевт пассивно наблюдает и слушает.
Клиенты узнают, что они не больные люди, а просто люди, ограниченные в своих возможностях отсутствием осознания, более полной информации или выбора. Вопреки представлениям многих критиков, такой подход придает клиентам силы. Развитие позитивного потенциала для полноценного участия в психотерапии и в жизни — вот самая большая польза, которую клиенты могут надеяться получить от психотерапии.
Майкл Д. Япко — клинический психолог, занимающийся частной практикой в Сан-Диего, Калифорния. Он является директором Института Милтона Г. Эриксона в Сан-Диего. Во многих странах Япко проводит тренинга по гипнозу и директивному подходу в психотерапии. Степень доктора была ему присвоена в 1980 г. в Международном университете США. М. Япко является автором двух книг и многочисленных статей по краткосрочной психотерапии; он редактор информационного бюллетеня, издаваемого Фондом Милтона Эриксона.