Наши партнеры
Глава 5. Межличностные отношения как предмет терапевтического анализа
Представления М.Кляйн о ранних стадиях развития взаимоотношений постепенно дополнялись другими психоаналитиками британских школ. Экспериментальные исследования и многочисленные клинические наблюдения позволили выделить и описать характерные модели (паттерны) поведения матери и младенца, на основе которых складывается в дальнейшем стиль общения и поведения взрослой личности.
Особенно значительный вклад в проблему раннего генезиса объектных отношений внес Д.В.Винникотт, врач-педиатр, ставший крупнейшим авторитетом в области психоаналитического понимания младенчества. Вместо оценки влияния "хорошего" и "плохого" грудного вскармливания он использует понятие "холдинг"37 — материнская забота и поддержка. Именно забота и преданность матери, чутко реагирующей на все нужды ребенка, хорошо понимающей его желания и страхи, является, по Винникотту, ведущим фактором развития отношений. В отношениях холдинга складывается первое ощущение собственного Я:
"Все элементы, частицы ощущений и действий, формирующие конкретного ребенка, постепенно соединяются, и наступает момент интеграции, когда младенец уже представляет собой целое, хотя, конечно же, в высшей степени зависимое целое. Скажем так: поддержка материнского Я облегчает организацию Я ребенка. В конечном счете, ребенок становится способным утверждать свою индивидуальность, у него даже появляется чувство идентичности... Мать идентифицируется с ребенком чрезвычайно сложным образом: она чувствует себя им, разумеется, оставаясь взрослым человеком. С другой стороны, ребенок переживает свою идентичность с матерью в моменты контакта, являющиеся скорее не его достижением, а отношениями, которые стали возможны благодаря матери. С точки зрения ребенка, на свете нет ничего, кроме него самого, и поэтому вначале мать — тоже часть ребенка. Это то, что называют первичной идентификацией" [10, с.13].
Обеспечивая первичную поддержку, мать выполняет эту функцию естественно и просто. Она, пишет Винникотт, буквально поддерживает окружающее младенца пространство, заботясь, чтобы мир "не обрушился" на него слишком рано или слишком сильно. Неуверенные в себе, тревожные или депрессивные матери не способны обеспечить такую поддержку, и ребенок может пронести свое раннее ощущение "шаткости" окружающего мира и отношений с близкими через всю дальнейшую жизнь. У описанной мною ранее клиентки (госпожа Б.) эта проблема была, по-видимому, основополагающей. С самого начала работы я интуитивно чувствовала необходимость оказывать такую поддержку, однако г-жа Б. имела в ней ненасыщаемую потребность. Еще больше, чем поддержку, она ценила априорное восхищение собственнымЯ, причем "масштаб личности" того, кто воспринимал ее идеализированно, большого значения не имел.
В отношениях с людьми госпожа Б. проявляла не только выраженную потребность в поддержке и восхищении, но и своеобразную ревность к тем, кто выглядел иначе благодаря "хорошему старту", обеспеченному материнской заботой. Так, после совместной работы с устойчивым, уверенным в себе коллегой г-жа Б. высказала множество похвал в его адрес (он-де и компетентный, и умелый, и не теряется в трудной ситуации). В то же время она всячески обесценивала его как мужчину, с жаром доказывая, что в ее чувствах нет ничего трансферентного, а коллегу в этом качестве она "просто не воспринимает". Более того, г-жа Б. искренне полагала, что именно так (внешне непривлекательным и асексуальным) его видят и остальные женщины, и была немало удивлена тем, что ее оценка оказалась столь субъективной.
Холдинг или первичная поддержка матери — важный фактор психического развития и становления отношений в раннем детстве. В своих работах Винникотт описывает так называемую достаточно хорошую мать (good enough mother) — спокойную, заботливую, разумную и любящую, обеспечивающую, наряду с безопасностью и комфортом, возможность объектного удовлетворения. Такая естественная материнская способность складывается на основе специфической "одержимости" новорожденным ребенком: в большинстве случаев первый месяц мать полностью поглощена своим младенцем и практически игнорирует окружающий мир. Это состояние называется "первичной материнской озабоченностью" и представляет собой естественную адаптивную реакцию женщины.
Позднее для лечения детского аутизма38 на основе данных представлений была разработана холдинг-терапия — своеобразная имитация ранней фазы отношений младенца с матерью. Процедура такова: мать нежно, но крепко прижимает раздетого ребенка к своей обнаженной груди и, не выпуская из объятий, говорит ему о своей любви, напевает ласковые песенки, укачивает и т.п. При этом важно сохранять постоянный контакт глаз. Ребенок поначалу яростно сопротивляется и стремится вырваться, но постепенно устает и затихает у матери на руках. Эта своеобразная регрессия к началу младенчества приносит хорошие результаты в работе с детьми в возрасте 5-10 лет.
Достаточно хорошая мать в процессе ухода за младенцем и общения с ним создает потенциальное пространство для развития его объектных отношений.Она знакомит малыша с новыми объектами (пищей, игрушками, живыми существами), сообразуясь с его желаниями и возможностями. Это пространство, указывает Винникотт, становится источником образования связей между ребенком и объектами. В нем осуществляется взаимодействие внешнего и внутреннего, реализуется способность к символической игре, творческому и эстетическому восприятию действительности. Блестящее описание такого материнского поведения приводит Маргарет Мид в своей работе "Пол и темперамент в примитивных обществах"39:
''Когда маленький ребенок лежит на коленях матери, согретый и сияющий от ее внимания, она закладывает в нем доверие к миру, дружественное восприятие пищи, собак, свиней, людей. Она держит кусочек таро (тропическое овощное растение — Н.К.) в руке и, пока ребенок сосет грудь, повторяет нежным, певучим голосом: "Хорошее таро, хорошев таро, съешь его, маленький кусочек таро". А когда ребенок на мгновение выпускает грудь, она кладет ему в рот кусочек таро. В это время собака или поросенок суют свой вопрошающий нос под руку матери. Их не отгоняют, кожа ребенка и шерсть собаки соприкасаются, а мать нежно поглаживает их обоих, бормоча: "Хорошая собака, хороший ребенок, хорошие, хорошие" [с. 262].
Для объяснения того, как у ребенка формируется способность к самостоятельному, отделенному и отдельному от матери существованию, Д.В.Винникотт вводит понятие переходного объекта. Так называется любая вещь, которую младенец ценит и любит, поскольку с ее помощью справляется ситуациями, когда мать уходит и оставляет его в одиночестве. Он сосет пеленку или собственный палец, прижимает к себе край одеяла и т.п. "Переходный объект, — указывается в авторитетном психоаналитическом словаре, — это момент подступа к восприятию объекта, строго отграниченного от субъекта, и к собственно объектному отношению, однако его роль не упраздняется с развитием индивида. Переходный объект и переходные явления изначально дают человеку нечто такое, что навсегда сохраняет для него значение, они открывают перед ним нейтральное поле опыта" [37, с.294].
Такие объекты (наряду с переходным, Винникот и его ученица Р. Гаддини описали также предшествующий объект, связанный с первым опытом тактильных и вкусовых ощущений — им может быть пустышка, собственные пальцы или волосы ребенка и т.п.) не только помогают младенцу комфортно переносить отсутствие матери, но и служат опорой развития его представлений о внешней реальности. На взрослой стадии развития объектных отношений характеристики переходных объектов часто определяют индивидуальный выбор и предпочтения личности. Их символические характеристики могут воспроизводиться в широком контексте социально значимых ситуаций.
Иногда из-за различных нарушений раннего детско-родительского взаимодействия переходный объект становится абсолютно необходимым, приобретая статус фетиша. Филлис Гринейкр пишет, что при этом объекты утрачивают свои здоровые (способствующие развитию) качества и становятся "клочками" Самости или образа тела ребенка. Во взрослом возрасте поиск объекта-фетиша и взаимодействие с ним приобретают навязчивый (компульсивный) характер и часто включаются в структуру психической патологии.
Винникотт полагает, что переходный объект является лиминальным (пороговым) феноменом, сочетающим в себе функции внутренней и внешней реальности.Он структурирует опыт, связанный с соответствующими переживаниями, в которых причудливо переплетаются индивидуальные фантазии и групповые нормативные предписания (религиозные чувства, восприятие произведений искусства, понимание архетипической символики и т.п.). Можно предполагать, что переходный объект символизирует переход от Воображаемого регистра психики к Символическому (см. об этом в следующей главе).
Маргарет Малер сосредоточила свое внимание на том, как младенец постепенно освобождается от материнской опеки. Процесс разделения/индивидуации, в результате которого ребенок становится автономным и независимым, она назвала "психическим рождением человека" [117]. Разделение Малер рассматривала не как установление пространственной дистанции (самостоятельная ходьба и т.п.), а как развитие способности быть (играть, радоваться, удовлетворять потребности) независимо от матери. Индивидуация же — это восприятие собственной уникальности и попытка ребенка выстроить свою идентичность не как отдельного (отделенного) от матери, а как непохожего, отличного от нее.
Малер выделила четыре стадии процесса разделения/индивидуации. Начальная фаза — дифференциация — наступает в возрасте 4-5 месяцев и связана с первыми попытками младенца изучать окружающий мир, опираясь на одобрение и поддержку матери. Так, он тянется к различным предметам или к другим людям, но поощряющая улыбка или запрещающий возглас матери влияют на это поведение. В первом случае младенец продолжит знакомство с объектом, во втором — расплачется и вернется к маме.
Вторая стадия — фаза практики, она связана с прямо-хождением. "Ребенок обретает способность уходить от матери и возвращаться к ней, исследует все более расширяющийся мир и знакомится с переживанием физической разлуки и ее психологическими последствиями" [117, с. 132]. Третья стадия — воссоединение (rapprochement) — характеризуется выраженной амбивалентностью ребенка. Он уходит и возвращается, капризничает, присутствие матери далеко не всегда снимает напряжение и тревогу. Малер полагала, что первые самостоятельные действия и поступки ребенка приводят к осознанию своей беспомощности, а уверенная и компетентная мать вызывает двойственное чувство восхищения и зависти. На этой стадии формируется первичная способность разрешать противоречия между отстраненностью, потребностью в уединении, и желанием близости. Дети, которые "плохо справились" на стадии воссоединения, вырастая, могут испытывать тревогу в ситуациях, связанных с регулированием дистанции между собой и другими людьми.
Четвертая стадия — стадия постоянства объекта. Она связана со способностью и умением ребенка самостоятельно регулировать эмоциональные переживания, возникающие в связи с отсутствием любимого объекта. Малер говорит о постоянстве "внутреннего объекта" (воспоминания или образа) который может быть лучше реального и служить утешением и поддержкой. Внутренний объект, соединяя в себе желание и представление, обеспечивает устойчивое отношение к людям, которые бывают то добрыми и любящими, то агрессивными и сердитыми. Личность, страдающая от неумения переживать неприятные черты или поведение близких и любимых людей, являет собой пример проблем этой стадии.
Британские психоаналитики весьма подробно исследовали детско-родительское взаимодействие. Так, У.Р.Бион описал проективный характер отношений ребенка с матерью. По его мнению, в общении с младенцем мать выполняет функции своеобразного "контейнера" — она вбирает непонятные и вызывающие тревогу переживания и чувства, делает их осмысленными и безопасными и возвращает по назначению. Такое контейнирование широко используется в терапевтическом анализе: подобно матери, психотерапевт разумно и спокойно интерпретирует направленные на него и во внешний мир проекции клиента, избавляя последнего от безотчетного страха и бессознательной вины.
Р.Спитц исследовал генезис тревожности, связанной с приближением к ребенку незнакомого человека. У.Р.Фэйрберн описал три стадии развития объектных отношений, в основании которых лежит видоизмененная зависимость от матери.
Первая из них — стадия инфантильной зависимости — определяется абсолютной зависимостью младенца от ситуации кормления и материнской груди. Она всецело нарциссична, тогда как следующая, переходная стадия псевдонезависимости, допускает существование внутренних (интернализованных) объектов. Ребенок может их различать, принимать или отвергать. Наконец, на стадии зрелой независимости достигается полное разделение Я и объекта. Формируются отношения "брать и давать", путем взаимодействия с внешними объектами индивид развивает кооперативное поведение, которое в дальнейшем выступает как прототип взрослых объектных отношений.
Психоаналитические исследования ранних форм объектных отношений не только обогатили детскую психологию, но и внесли существенный вклад в развитие аналитических техник. Идея М. Кляйн относительно того, что в анализе воспроизводятся и повторяются отношения матери и младенца, оказалась очень плодотворной. С этой точки зрения получили объяснение многие аспекты переноса и контр-переноса, феномен негативной терапевтический реакции, различные формы регрессии и т.д.
В моей собственной практике структурирование терапевтических отношений по типу ранних отношений с матерью встречалось достаточно часто. Как правило, молодые люди (в возрасте до 25 лет) чувствуют себя в них совершенно естественно, а клиенты постарше демонстрируют амбивалентное отношение: они смущаются и тревожатся при проявлении и осознании собственных инфантильных реакций, и в то же время агрессивно реагируют или уходят в себя в тех случаях, когда поведение аналитика расходится с "материнской" моделью. Соответствующие интерпретации существенно облегчают установление терапевтического альянса.