Наши партнеры
Глава 4. Терапия проблем, связанных с личностным развитием
Следующая в онтогенезе анальная стадия психосексуального развития характеризуется дальнейшим продвижением ребенка от принципа удовольствия к принципу реальности. Одновременно происходит развитие самостоятельности и дальнейшая социализация, опирающаяся на три основных "завоевания" малыша — овладение правилами туалета, речью и ходьбой. Начинается формирование Супер-эго — посредством усвоения родительских требований и запретов, прежде всего тех, что связаны с опрятностью и безопасностью.
Легко представить себе, какие именно проблемы взрослой личности укоренены в этом периоде детства. Еще Фрейд в ранней работе "Характер и анальная эротика" (1908) описывает людей с анальным характером как очень аккуратных, бережливых и упрямых, подчеркивая, что "аккуратность обозначает здесь не только физическую чистоплотность, но также и добросовестность в исполнении иного рода мелких обязательств: на людей "аккуратных" в этом смысле можно положиться; противоположные черты — беспорядочность, небрежность. Бережливость может доходить до размеров скупости; упрямство иногда переходит в упорство, к которому легко присоединяется наклонность к гневу и мстительности" [80, с. 151].
Однако, по моим наблюдениям, такая (и сходная) проблематика нечасто служит предметом терапии именно как анальная. Клиенты испытывают естественное и вполне понятное чувство стыда, а терапевты, в свою очередь, не хотят выглядеть претенциозными и смешными. Об этом же говорит и Паула Хайманн, характеризуя современное состояние психоаналитической теории: "Мне бросилось в глаза, насколько наши кандидаты склонны не замечать анальную тематику в материале своих пациентов" [93, с. 599]. Она отмечает, что недооценка анальной стадии связана отнюдь не тем, что все проблемы были в свое время исчерпывающе описаны Фрейдом, Ференци и Эрнстом Джонсом. Игнорирование роли анальности в процессе становления личности ребенка и взрослого наносит ущерб эффективности аналитической работы. "Переход к анальной фазе, — пишет она далее, — привносит в душевную жизнь ребенка нечто совершенно новое, особое и абсолютно уникальное... Особенно с точки зрения роли, которую анальность играет в сообществе детей-сверстников, и различий в поведении детей в зависимости от того, находятся ли они в присутствии взрослых или в своем кругу" [93, с. 600-601].
Психические переживания на анальной стадии в основном сосредоточены вокруг экскреции, контроля над ней и всего, что с этим связано. Разумеется, для терапевтического анализа важен не так сам детский опыт, как его влияние на поведение взрослого. Однако разобраться в этом совсем непросто, и не только потому, что пациенты не стремятся рассказывать об анальных проблемах, а наоборот, настораживаются, как только терапия приближается к обсуждению последних. Фрейд в работе, датированной 1917 годом, т.е. почти через десять лет после выхода в свет первой статьи об анальном характере, пишет:
"Куда деваются анально-эротические влечения? Какова их участь после того, как они лишились своего значения в сексуальной жизни благодаря развитию зрелой генитальной организации? Сохраняются ли они неизмененными, но в состоянии вытеснения, подвергаются ли сублимированию и поглощению, превратившись в определенные черты характеpa, или вливаются в новую форму сексуальности, предопределенную приматом гениталий?.. Но в этом материале так трудно разобраться, — обилие повторяющихся впечатлений настолько путает, — что я и теперь еще не могу дать полного разрешения проблемы, а только материалы для выяснения этого вопроса" [77, с. 243].
Фрейд был склонен считать, что происходит своеобразное "слияние" анальных и эдиповых влечений, в результате которого в бессознательном устанавливается эквивалентность кала, денег (ценностей), пениса и ребенка, с легкостью заменяющих друг друга в сновидениях, сексуальных фантазиях и невротических симптомах. В цитируемой работе он предлагает графическую схему, иллюстрирующую этот процесс:
Это очень наглядная картинка превращения влечений в особенности анальной эротики. Поэтому вместо пояснений, которые читатель найдет в одноименной статье [см. 77], я приведу пример терапевтической работы, хорошо соответствующей излагаемым представлениям.
Клиентка, госпожа С., болезненно переживала разрыв дружеских отношений, длившихся около пяти лет. Ее особенно угнетали финальные эпизоды, в которых, по ее мнению, бывший друг повел себя как законченный и корыстный негодяй. Это выразилось, в частности, в том, что он посмел оставить себе полсотни книг, подаренных г-жой С. "в лучшую пору" их отношений. В устах клиентки, женщины гордой, не бедной и не жадной (скорее даже высокомерно акцентирующей эти моменты) такая претензия казалась по меньшей мере странной. Еще более непонятным выглядело настойчивое стремление госпожи С. принудить бывшего приятеля (назову его И.) вернуть книги — и не лично ей, как она всякий раз подчеркивала, а в библиотеку редакции, где они оба работали. Основная жалоба клиентки состояла в том, что ее друг, изображая высокую духовность, оказался обыкновенным потребителем, эгоистичным и неблагодарным. С учетом того, что г-жа С. рассказывала о своем конфликте с И., употребляя такие выражения, как "все, что он умеет и имеет, взято у меня", "неблагодарное ничтожество", "столько лет кормился от меня, а сейчас мне пакостит", было очевидно, что перед нами типичная анально-эротическая проблема.
Говоря о своих отношениях с И., госпожа С. (авторитетный литературный критик и профессиональный филолог) сказала, что они изначально строились как исключительно дружеские, основанные на общности интересов и взаимной симпатии, не переходившей в более интимную привязанность. Однако она легко признала, что эротический аспект отношений был представлен символически. Взаимная любовь метонимически27 сместилась на обоюдную страсть к литературе и поэзии. (Замечу в скобках, что в речи г-жи С. вообще много специальных терминов, так что большую часть из тех, что вошли в описание психотерапевтической работы, она предложила сама).
Объясняя свое настойчивое желание вернуть книги, г-жа С. рассуждала так:
Т: Что для Вас важнее — получить книги назад или наказать г-на И?
К: Главное — восстановить справедливость. Большую часть их он получил не просто в качестве приятеля, а как коллега и соратник, с котором мы вместе делали общее дело. Я давала книги ученику, если хотите — последователю. А теперь он не имеет на них никакого права.
Т: А сам господин И. какого мнения, как Вы думаете?
К: Этого уж я не знаю, да и знать не хочу. Надо совсем не иметь ни стыда, ни совести, чтобы в сложившейся ситуации вести себя так, как он поступил. И мотив мне понятен — элементарная жадность.
Т: Но, может быть, книги дороги ему не только по этой причине?
К: Другой причины нет, да и быть не может. Отношения разрушены полностью, я с ним даже не здороваюсь. Тему исследований он поменял — так зачем Владимир Сорокин и Набоков тому, кто способен лишь подсчитывать запятые и деепричастия в переводах из Рамбиндраната Тагора?
Т: Вы наверняка слишком строго судите г-на И. — уж очень зло о нем говорите. Беспощадно.
К: Да я злюсь теперь больше на саму себя. Надо уметь лучше разбираться в людях. Как подумаю, сколько сил и труда я в него вложила — и все это как в выгребную яму ухнуло. А книги — это последний штрих. Такое ощущение, что я их своими руками на помойку выбросила.
Если соотнести сказанное со схемой Фрейда, можно дать следующую интерпретацию: госпожа С. рассматривала свои отношения с И. как "символическое рождение" новой, высокоинтеллектуальной личности рафинированного литературоведа. Бессознательно она считала, что г-н. PL, точнее, его профессиональная ипостась — "символическое дитя" клиентки — должен был, как в сказках, расти не по дням, а по часам, дабы постепенно сравняться с нею в знаниях и умениях. Этого не произошло, а г-жа С. еще долго принимала желаемое за действительное. В конце концов ее самообман рухнул, и в полном соответствии с фрейдовской схемой ребенок у нее превратился в "какашку" (верхняя диагональ). Пришлось приравнять к фекалиям и подарки (нижняя строка схемы)28, а сама г-жа С. долго не могла смириться с мыслью о том, что ее друг оказался "таким г...ом". Какое-то время она бессознательно наслаждалась сложившейся ситуацией, но потом эти "маленькие анальные радости" ей надоели. Как все нормальные взрослые, она захотела "отмыться" от этой истории, использовав терапевтический психоанализ в качестве моющего средства. Судя по тому, с какой готовностью госпожа С. приняла такую интерпретацию, ей это удалось:
Т: Если Вы согласны со мной, то что собираетесь делать дальше?
К: Самое разумное — больше не расстраиваться из-за этих книг и не пытаться их вернуть. Не то я снова окажусь испачканной (смеется). Ну, и самое главное — не влипать больше в подобные ситуации. Знаете, я ведь многие отношения пытаюсь выстроить подобным образом, особенно с учениками. Сильно все-таки в нас бессознательное...
Т: Дело не столько в бессознательном, сколько в вытеснении.
К: Ну, если называть это самое "превращение влечения в особенности анальной эротики" всего лишь вытеснением... Уж я впредь постараюсь не путать— как бы это помягче выразиться — дефекацию с родами.
Т: Это уже будет не метонимия, а метафора, которая, как известно, замещает симптом.
К: Вы хотите сказать, что в бессознательном у меня это путается?
Т: Вот именно.
К: (После паузы). А что, может быть... То-то я не успею статью написать, как она через два месяца после выхода в свет уже кажется мне то примитивной, то глупой — словом, отвратительной.
Т: И часто так бывает?
К: Случается. Но, знаете, в этом есть свои плюсы — приходится писать все новые и новые работы.
Т: Это действительно неплохо. Только не стоит слишком уж обесценивать прошлые. И прошлое, и былых приятелей тоже...
К: Боюсь, это легче сказать, чем сделать. Но, видно, другого выхода у меня нет.
В терапевтическом анализе не обойтись без понимания того, какую роль играет анальная стадия в возникновении и переживании психологических трудностей и проблем. Принято считать [см. 30, 41, 46, 93], что анальность лежит в основе таких серьезных нарушений, как невроз навязчивых состояний, паранойя, гомосексуальность и др. Психиатры считают утрату контроля над дефекацией и мочеиспусканием диагностическим признаком, доказывающим наличие психоза. Амбивалентность, отношение к деньгам и ценностям, антагонизм активных и пассивных форм поведения, самоконтроль — все это также берет начало на анальной стадии развития.
Различные формы сексуальных извращений (перверсии), например, садо-мазохизм, часто непосредственно связаны с анальной фазой. Дело в том, что анальный мир представляет собой замкнутую, ограниченную систему, тогда как оральный нарциссизм открыт и безграничен. "Поскольку цикл анальной потребности, облегчения и удовольствия, — пишет П.Хайманн, — совершается без содействия и участия матери, мы должны предположить, что фантазии, относящиеся к анальным ощущениям, по своей сути лишены объектных идей, абсолютно нарциссичны и неопосредуемы. Чтобы перейти на ступень опосредования, они нуждаются в опоре на объекты" [93, с.605]. Связь с объектом, являясь произвольной и случайной, может формировать разнообразные формы перверсивного поведения. В работах сексопатологов и психиатров, начиная с Крафт-Эбинга, описаны специфические связи анальных (в особенности садистических) импульсов с объектами, далекими от привычных представлений о сексуальной привлекательности (животные, трупы и т.п.). А.А.Ткаченко [66] предлагает оригинальную классификацию перверсий, в основу которой положен "игровой мир трансгрессивной сексуальности" с выраженными формами анальной фиксации.
Описываемую стадию развития личности часто называют опально-садистической. Это связано с тем, что в поведении детей двух- и трехлетнего возраста часто наблюдаются ярость, гнев, вспышки злости и мстительности, зловредное упрямство. Под влиянием воспитания и наказаний по принципу реактивного образования могут развиваться противоположные черты — ответственность, сознательность, выраженный самоконтроль, сильное чувство долга.
Многие психоаналитики вслед за Фрейдом выводят особое значение анальной стадии из того, что именно в этот период происходит серьезное столкновение детского нарциссизма с объектными отношениями. Ребенка, предпочитающего нарциссическое удовольствие от задержки дефекации, обычно называют плохим — грязнулей, упрямцем и т.д. Послушные дети, контролирующие сфинктер в угоду требованиям взрослых, развивают, как правило, более успешные отношения с окружением. В обоих случаях у взрослых ситуации, связанные с утратой контроля, несдержанностью (в широком смысле этого слова) вызывают сильное ощущение стыда, "замаранности". Бессознательное анальное удовольствие тщательно вытесняется, и у человека могут формироваться различные невротические сценарии поведения.
Например, довольно часто (особенно у женщин) встречается убеждение "быть сдержанной (холодной), всегда контролировать себя — единственная возможность "не испачкаться" в любовных и сексуальных отношениях". Иногда это соединяется с бессознательным ожиданием насилия как нормальной формы сексуальной инициации. Так, одна из моих клиенток пережила опыт изнасилования как вполне приемлемый в сексуальном плане. В дальнейшем в отношениях с мужем она была чрезвычайно сдержанной и могла получить удовольствие только в тех случаях, когда супруг вел себя грубо. Клиентка называла его "грязным животным" (проекция) и становилась агрессивной в ответ на попытки мужа вести себя нежно и ласково. Интересно, что когда я в процессе терапии дала полную интерпретацию этого паттерна, клиентка внезапно расхохоталась и в середине долгого приступа смеха произнесла сакраментальную обсценную фразу "Усраться можно!" Получив (или дав себе) разрешение на удовольствие в столь необычной для нее речевой форме (клиентка была очень интеллигентной, воспитанной и утонченной дамой), она стала испытывать гораздо больше удовлетворения в супружеской постели.
Следует отметить, что обсуждение анальных проблем часто вызывает у клиентов сильное сопротивление, представляющееся им самим вполне естественным и даже необходимым. Особенно это касается людей с минимальными психологическими познаниями. Имея расплывчатое представление о том, что с психотерапевтом, скорее всего, придется обсуждать сексуальные проблемы, они совсем не готовы к разговору о прегенитальных формах эротических переживаний. Регрессия на анальную стадию может происходить легко и достаточно быстро — тем больше клиент упирается, отказываясь ее признавать. Зачастую общая динамика терапевтического анализа представляет собой миметическую29 копию свойственных клиенту регрессий и фиксаций: с широко открытым ртом он "поглощает", "всасывает" интерпретации, относящиеся к оральной стадии, а потом долго "тужится", чтобы высказать анальную проблему, с чувством замешательства и облегчения рассматривая результат (так сказать, "принюхиваясь" к нему). От аналитика он ждет материнского терпения и бессознательно побаивается, как бы тот не начал брезгливо морщиться в ответ на анальные признания.
Поэтому всегда полезно заранее рассказать пациенту об основных особенностях стадий психосексуального развития личности, подчеркнув, как важно понимать бессознательные механизмы, структурирующие проблемы взрослого человека по образу и подобию детских переживаний.