Словарь книжников и книжности Древней Руси
Статьи на букву "Л" (часть 1, "ЛАЗ"-"ЛЕТ")

Статьи на букву "Л" (часть 1, "ЛАЗ"-"ЛЕТ")

ЛАЗАРЬ, ПРЕДПОЛАГАЕМЫЙ АВТОР СКАЗАНИЯ О БОРИСЕ И ГЛЕБЕ

Лазарь (ум. 1117 г.) - епископ Переяславля Южного, предполагаемый автор Сказания о Борисе и Глебе и сказания о чудесах этих святых. По сообщению Повести временных лет в 1072 г. Л. был настоятелем храма Бориса и Глеба в Вышгороде, в 1088 г. - игумен Выдубицкого Михайловского монастыря, с 12 ноября 1105 г. - епископ Переяславля Южного (см. ПВЛ под 1072, 1088, 1115 и 1117 гг.). На основании анализа основного текста Сказания о Борисе и Глебе и сказания о чудесах этих святых Н. Н. Воронин предположил, что составителем двух названных памятников был Л., начавший работу над Сказанием по поручению Владимира Мономаха после торжеств в мае 1115 г. в связи с освящением церкви Бориса и Глеба в Вышгороде. Лит.: Воронин Н. Н. «Анонимное» сказание о Борисе и Глебе, его время, стиль и автор. - ТОДРЛ, 1957, т. 13, с. 11-56; см. также литературу в статьях: Иаков, монах Киево-Печерского монастыря; Сказание о Борисе и Глебе. О. В. Творогов

ЛЕВКЕЯ АИШЕВ

Левкея Аишев (Акишев) (2-я пол. XVI в.) - монах Иосифо-Волоколамского монастыря, ученик Евфимия Туркова, автор некролога Евфимию Туркову и книгописец. О нем известно, что он был игуменом Волоколамского монастыря с 1587 по 1590 г. вслед за Евфимием Турковым. Л. А., вероятно, пользовался авторитетом в церковно-политических кругах, поскольку его подпись имеется на грамоте об утверждении патриаршества (СГГД. № 99). Причины отказа его от игуменства неизвестны, однако влиятельного положения, по всей видимости, он не утратил, так как его подпись поставлена на грамоте об избрании на престол Бориса Годунова в 1598 г. (ААЭ. Т. 2. С. 15). Он как владелец рукописей и переписчик назван в Описи книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1573 г. Ему принадлежали рукописи: ГИМ, Епарх. собр., № 48, 153; ГБЛ, Волок. собр., № 314, 512. Подобранным в Волоколамском сборнике № 512 статьям составитель предпослал предисловие. Неизданный краткий некролог, посвященный Евфимию Туркову, приписан автором в конце Псалтири, которая была написана самим Евфимием (рукопись ГБЛ, Волок. собр., № 213, л. 491). Изд.: Иосиф, иеромонах. Опись рукописей, перенесенных из библиотеки Иосифова монастыря в библиотеку Московской духовной академии. М., 1882. С. 138-139. Лит.: Казанский П. Опись книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1573 г. // ЧОИДР. 1847. Кн. 7. С. 10-11. Р. П. Дмитриева

ЛЕВ ФИЛОЛОГ

Лев Филолог (1-я пол. XVI в.) - автор похвальных слов Михаилу, князю Черниговскому, и его боярину Феодору, а также Зосиме и Савватию Соловецким. По происхождению серб. Некоторые биографические сведения о Л. Ф. сохранились благодаря его работе над похвальными словами Зосиме и Савватию. В рукописи XVI в. из Прилуцкого монастыря (Субботин Н. И. Сведения... С. 523), местонахождение которой в настоящее время неизвестно, вместе со словами Зосиме и Савватию было переписано сопровождающее их письмо Л. Ф. соловецкому монаху Богдану Русину (других списков нет). Письмо, опубликованное Н. И. Субботиным, имеет заглавие: «Букви черноризца Ианикито Льва пь рькло Филольга мънаху Бьгьдану Русину» (Субботин Н. И. Сведения... С. 527). По другим рукописям с его произведениями он известен только как «черноризец Филолог» (иногда вместо «Филолог» пишут «Филог» или «Филогон»). Некоторые обстоятельства написания слов Зосиме и Савватию выясняются из содержания самих слов и сопровождающего их письма. Л. Ф. написал эти два слова по просьбе соловецких старцев, пользуясь как источником текстом Жития Зосимы и Савватия, привезенным ему Богданом, по всей видимости, в Сербию или на Афон. Л. Ф. в своем письме упоминает о том, что Богдану пришлось преодолеть «великую пучину расстояния», чтобы достигнуть «нашей земли». Под словами «наша земля» скорее следует понимать Сербию, но, может быть, и Афон, поскольку в том же письме как на своих духовных наставников писатель ссылается на Савву Сербского и Симеона Неманю, основателей Хилендарского монастыря. Слова Зосиме и Савватию были написаны между 1534 и 1538 гг., так как в Слове о Зосиме Л. Ф. говорит о том, что Иван IV остался без отца, но о матери его Елене Глинской, которая умерла в 1538 г., пишет как о здравствующей. В это время сам писатель находился уже в преклонном возрасте, он называет себя «слабым», «унылым», «состарившимся» и «обветшавшим». Существует предположение, что Слово Михаилу Черниговскому и боярину Феодору было написано на Руси, так как автор его «обращается к своим слушателям, как бы находящийся и проповедующий среди них лично» (Макарий. История... С. 386). Если принять это предположение, то Слово Михаилу Черниговскому появилось раньше произведений, посвященных Зосиме и Савватию, - над последними Л. Ф. трудился будучи уже старым и вне пределов России. Пребывание писателя на Руси надо связывать с более ранними годами его жизни. Содержание самого Слова Михаилу Черниговскому не противоречит этому, а скорее подтверждает высказанную вскользь в научной литературе догадку. Дело в том, что Л. Ф. оказался хорошо знакомым со Сказанием о князьях владимирских, которое было написано и уже использовалось в политической практике великокняжеской властью не позднее 20-х гг. XVI в. Л. Ф. в своем Слове не только использует конкретные детали из Сказания о князьях владимирских, но и подчиняет композицию произведения официальной политической концепции. Понять и применить эту концепцию писатель скорее всего мог находясь в той среде, где она бытовала. Видимо, действительно Л. Ф. примерно в 10-20-х гг. находился в России и был связан с кругом лиц, заинтересованных в распространении идей, изложенных в Сказании о князьях владимирских. Относительно этих связей можно сделать и далее идущие предположения: по-видимому, Л. Ф. работал на Руси в писательской среде, окружавшей Максима Грека и Вассиана Патрикеева. Изучение «конвоя» Слова о Михаиле Черниговском в рукописной традиции, возможно, даст какие-либо конкретные факты о его московских контактах. Во всяком случае Л. Ф. не был связан с иосифлянами. Макарий, будучи новгородским архиепископом, в Софийский список Великих Миней Четиих включил Слово Михаилу Черниговскому Пахомия Серба и только позднее, став митрополитом, Успенский и Царский списки дополнил сочинением Л. Ф. Упоминание имени (вернее, прозвища) в заглавии сочинений Л. Ф. свидетельствует о том, что он оставил на Руси по себе память как о выдающемся писателе. Поэтому и был отправлен в Сербию или на Афон к состарившемуся Л. Ф. монах Богдан Русин с имеющимся уже текстом Жития Зосимы и Савватия. В своем сочинении об основателях Соловецкого монастыря Л. Ф. сообщает, что он воспользовался трудами Досифея, Спиридона-Саввы и «иного брата писавшаго последи». Эта ссылка на источник помогает выяснить историю усовершенствования Жития, написанного Спиридоном-Саввой. Под «иным братом» принято считать игумена Вассиана, дополнившего Житие описанием новых чудес после Спиридона-Саввы (Субботин Н. И. Сведения... С. 536). Однако, судя по биографическим сведениям о Зосиме и Савватии, приводимым Л. Ф., в его распоряжении был текст Жития не в переработке Спиридона-Саввы с дополнениями Вассиана, а в новой редакции, которая обычно сопровождается предисловием, приписываемым Максиму Греку. Л. Ф. точен в перечислении лиц, работавших над самим текстом Жития, но конкретное имя автора той редакции, из которой он заимствовал фактический материал, им не было названо. Конечно, Богдан должен был привезти Л. Ф. самый новый вариант Жития и должен был знать его автора, так как инициатива создания произведений, посвященных основателям Соловецкого монастыря, во всех случаях исходила из среды этого монастыря. Имя составителя редакции Жития с предисловием, приписываемым Максиму Греку, не называется и в тексте самого памятника. О причинах соблюдения анонимности в данном случае можно только делать предположения. В настоящее время атрибуция Л. Ф. похвальных слов Михаилу Черниговскому, Зосиме и Савватию не вызывает сомнений. Однако в рукописной традиции эти его произведения нередко приписываются Зиновию Отенскому. В свою очередь, другой вариант похвального слова Михаилу Черниговскому (нач.: «И о Михаиле да речем вкупе и Феодоре...»), который, как полагают, написан был Зиновием Отенским, иногда в рукописях называется принадлежащим Л. Ф. В научной литературе высказано предположение, что Зиновий Отенский переводил произведения Л. Ф. с сербского языка на русский. Вопрос о связи между творчеством Л. Ф. и Зиновия Отенского остается открытым, прежде всего требуется проведение сопоставительного исследования рукописей с произведениями этих двух писателей. Впервые анонимное Житие Иосифа Волоцкого (так называемое «написанное неизвестным») причислил к произведениям Л. Ф. С. В. Иванов. В настоящее время, не приводя дополнительных аргументов, эту точку зрения принял Я. С. Лурье. Однако уже датировка Жития Иосифа Волоцкого, «написанного неизвестным», заставляет усомниться в том, что автором его мог быть Л. Ф. Житие было написано примерно в сер. XVI в., а Л. Ф. уже в 30-е гг. был в преклонном возрасте и проживал вне пределов России. Л. Ф. принадлежит к числу талантливейших писателей, с большой виртуозностью работавших в стиле «плетения словес». В русской агиографии XVI в. усиленно стремились к применению этого стиля. Обращение соловецких старцев именно к Л. Ф. свидетельствует о развитом литературном вкусе книжников этого литературного центра. В статье о творчестве Льва Филолога, вышедшей в 1970 г., Д. С. Лихачев, обращая внимание на необходимость исследования творчества этого выдающегося писателя, пишет: «Отсылая будущих исследователей творчества Аникиты Льва Филолога к статьям Н. И. Субботина и С. В. Иванова, я бы хотел указать на необходимость, во-первых, начать поиски других произведений Аникиты Льва в сербской и русской письменности, а во-вторых, на необходимость внимательного исследования языка как письма Аникиты Льва к монаху Богдану, так и языка его слов, дошедших в русском переводе, но сохранивших все же некоторые, хотя и незначительные сербизмы» (Лихачев Д. С. Забытый сербский писатель... С. 219). Изд.: Субботин Н. И. Сведения о Филологе черноризце, проповеднике XVI века // Прибавления к изданию творений святых отцов в русском переводе. М., 1859. Ч. 18. С. 522-547; Жития преподобных Зосимы и Савватия Соловецких и похвальные слова в память их // ПС. 1859. Ч. 2. С. 211-240, 347-368, 471-511; Ч. 3. С. 96-118, 197-216; Месяца септеврия в 20 день. В тъ же день Слово похвальное Филолога чръноризца о святых великомученику, иже от Чрьнигова, славную Михаиле великом князе, и Феодоре синглитици // ВМЧ. Сент. СПб., 1869. Стб. 1308-1336. Лит.: Ключевский. Древнерусские жития. С. 269-270; Макарий. История русской церкви. 2-е изд. СПб., 1891. Т. 7, кн. 2. С. 385-387; Иванов С. Кто был автором анонимного жития преп. Иосифа Волоцкого? // ВВ. 1915. Т. 3, сент. С. 173-190; Казакова Н. А. Крестьянская тема в памятнике житийной литературы XVI в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1958. Т. 14. С. 244, примеч. 17; Лурье Я. С. Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV - начала XVI века. М.; Л., 1960. С. 235-236, 410-414; Лихачев Д. С. Забытый сербский писатель первой половины XVI века Аникита Лев Филолог // Publications of the Modern Humanities Research Association. Vol. 2. Горски Вujeнац. A Garland of Essays offered to Professor Elizabeth Mary Hill. 1970. C. 215-219; Бегунов Ю. К. Три описания весны: (Григорий Назианзин, Кирилл Туровский, Лев Аникита Филолог) // Зборник историje кСљижевности. ОтдельеСље jезика и кСљижевности. Београд, 1976. КСљ. 10. С. 269-281. Р. П. Дмитриева

ЛЕГЕНДА О КРОВОТОЧИВОЙ ЖЕНЕ ВЕРОНИКЕ

Легенда о кровоточивой жене Веронике - апокрифическая легенда о Веронике, исцеленной Иисусом Христом и в благодарность поставившей статую с его изображением в Панеаде. Именем Вероники исцеленная женщина именуется также в апокрифическом Евангелии Никодима и в Хронике Иоанна Малалы. В древнерусскую литературу Л. попала из славянского перевода этой Хроники через посредство Летописца Еллинского и Римского: статья «О написании 2-го образа господа нашего Иисуса Христа в Панеаде граде» (нач.: «Ирод, вторый брат Филиппов, изыде из града Севаста...»), вошедшая в некоторые списки миней четиих под 16 августа, соответствующая тексту Малалы (см.: Истрин В. М. Хроника Иоанна Малалы в славянском переводе. Книга десятая. Одесса, 1912. С. 9-11; ср.: Ioannis Malalae chronographia / Ed. L. Dindorfii. Bonnae, 1831 (Corpus scriptorum historiae Byzantinae). P. 237-240), представляет собой выписку из Летописца. В Великих Минеях Четиих эта статья примыкает к сказаниям об обретении нерукотворного образа Христа и о перенесении его из Эдессы в Константинополь (см.: Подробное оглавление Великих миней четиих всероссийского митрополита Макария. М., 1892. Стб. 415-417). В литературе имеются указания на наличие этой статьи в списках Пролога (см.: Описание рукописей Соловецкого монастыря, находящихся в библиотеке Казанской духовной академии. Казань, 1885. Ч. 2. С. 463). В Хронографе Русском редакции 1617 г. (и в восходящих к ней редакциях) в гл. 53 содержится статья «О вопрошении кровоточным недугом исцелевшия жены от Ирода царя сотворити образ Христов», восходящая к тому же тексту Хроники Малалы. Краткое изложение сюжета апокрифа имеется в печатном «Соборнике» (М., 1642), л. 154-155. Изд.: Порфирьев. Апокрифы новозаветные. С. 68-72, 279-281; Франко. Апокрифы. Т. 2. С. 362-364. О. В. Творогов

ЛЕОНИД, ЕПИСКОП РЯЗАНСКИЙ И МУРОМСКИЙ

Леонид (XVI в.) - епископ Рязанский и Муромский, автор челобитной царю Феодору Иоанновичу. Биографические сведения о Л. скудны. Он был пострижеником и игуменом (до 1554 г.) Иосифо-Волоколамского монастыря, истым приверженцем Иосифа Волоцкого. Как свидетельствует его челобитная, в эти годы он был приближен ко двору новгородского архиепископа, будущего митрополита Макария, а впоследствии - новгородского архиепископа Феодосия. В 1554 г., очевидно, после того как рязанский епископ Кассиан выступил на всероссийском церковном соборе с «хулами» против книги Иосифа Волоцкого «на ересь новгородских еретиков» («Просветителя») и был за то лишен и епископской кафедры и сана, Л. занял его место. В 1580 и 1584 г., судя по актовым материалам, Л. участвовал в работе соборов, на которых правительство провело ряд мероприятий, ограничивающих вотчинное монастырское землевладение. 15 января 1581 г. датируется подпись «епископа Резанского и Муромского Леонида» под Соборным приговором о запрещении духовенству и монастырям приобретать вотчины («...митрополиту и владыкам или монастырем земель не покупати и в закладе не держати» - ААЭ. Т. 1, № 308. С. 372-375). В 1584 (1585) г., после 25 декабря, им была отправлена пришедшему к власти царю Феодору Иоанновичу челобитная на архиепископа Ростовского Евфимия (сохранилась в составе сборника кон. XVI в. - ГБЛ, Волок. собр., № 92, л. 75; опубликована дважды). В ней Л. выступил в защиту прав иосифлянской церкви. В своей челобитной Л. напоминает новому царю о привилегированности своего положения как «осифовского постриженика» при дворе Ивана IV и при митрополите Макарии, когда постриженики Иосифо-Волоколамского и Пафнутиево-Боровского монастырей занимали господствующие позиции, подчеркивает, что укрепление самодержавной власти царской семьи, начиная с Василия III, теснейшим образом связано с иосифлянами, имена которых он приводит: Иосиф Волоцкий, Пафнутий Боровский и его ученики, архимандрит Мало-Переяславльский Даниил, митрополит Даниил, ростовский архиепископ Вассиан Санин и др. Челобитная Л. переводит тему личной обиды, нанесенной ему ростовским архиепископом Евфимием во время царского рождественского пира, в общепублицистический план, превращая ее в тему защиты от подобного рода «укорины», ранее «небывалой». Челобитчик просит нового царя: «оборони пречистый дом от такого наветнаго и наноснаго слова». Просьба его возымела действие, и ростовский епископ Евфимий, известный по актам 1583-1585 гг., уже с 18 июля 1586 г. был замещен Иовом, ставшим впоследствии всероссийским митрополитом и патриархом. Как предполагает Н. С. Тихонравов, вместе с рязанской кафедрой Л., очевидно, унаследовал и библиотеку своего предшественника, участника Стоглавого собора, в том числе принадлежавший ему сборник 1-й четв. XVI в. с материалами к Стоглавому собору 1551 г. (ГБЛ, Волок. собр., № 566), который в 1576 г. был им отреставрирован. Запись на сборнике гласит: «Сий сборник владыки Леонида, Резанского и Муромъскаго, переделан лета 7084-го месяца июня 2 дня». Внимание ярого иосифлянина Леонида к этому сборнику, содержащему «Собрание некоего старца» Вассиана Патрикеева и новую переработку этого памятника «нестяжательской» литературы, требует специального рассмотрения. Н. А. Казакова объясняет его «новым пробуждением интереса к вопросу о монастырском владении в связи с соборами 1580 и 1584 годов» (Казакова. Вассиан Патрикеев... С. 219). Именно этому интересу отвечало основное содержание сборника, включавшего статьи, целиком или в извлечениях вошедшие в Стоглав или касающиеся тем, обсуждавшихся на Стоглавом соборе 1551 г.: Кормчая Вассиана Патрикеева, заметка «о церковных неисправлениях», Слово Феодорита о двуперстном сложении, «Никийского собора правило ереем, иже не облачаются в священныя ризы, или неразумением, или гордостью, или леностью», «Правило Иоанна Милостиваго» (о том же), «Слово о крестящихся» и др. И. У. Будовниц, ссылаясь на «Обзор» Филарета, ошибочно приписывает Л. авторство похвального слова Василию Блаженному. Между тем сведения о написании в 1588 г. Жития Василия Блаженного и похвального слова ему (см. рукопись Царского, № 128; ныне: ГИМ, собр. Уварова, № 424 (1216) (128) - сборник конца XVIII в., полуустав, в 4-ку, л. 1-117), которые приведены Филаретом под № 149 (Обзор. С. 165), должны быть отнесены не к биографии Л., а связаны с именем игумена Алексея, биографические данные о котором содержатся под тем же № 149. И. И. Кузнецов, исследовавший литературную историю Жития Василия Блаженного и похвального слова ему, среди предполагаемых авторов этих произведений имени Л. не называет (Кузнецов И. И. Святые блаженные Василий и Иоанн, Христа ради московские чудотворцы. М., 1910. С. 229-239, 260-264, 295-302, 308-329 (Записки Моск. археол. ин-та. Т. 8)). Изд.: АИ. Т. 1, № 216. С. 410-411; примеч. № 92. С. 15; Тихонравов Н. С. Заметка для истории Стоглава // Летописи Тихонравова. М. 1863 Т. 5. Отд. III. С. 137-144. Лит.: ААЭ. Т. 1, № 293. С. 358; Казакова Н. А. Вассиан Патрикеев и его сочинения. М.; Л., 1960. С. 198-199, 218-219. 238-239; Будовниц. Словарь. С. 151. Н. Ф. Дробленкова

ЛЕОНТИЙ, ЕПИСКОП РОСТОВСКИЙ

Леонтий (ум. в 1080-х гг.) - епископ Ростовский, предполагаемый автор «Поучения к попом». Сведения о Л. крайне скудны: в Летописи Лаврентьевской, в статье 1231 г., летописец, говоря о поставлении Кирилла (ум. 1262 г.) епископом Ростовским, назовет его преемником «святых епископ преже бывших Ростове: Леонтья святаго и священаго епископа Исайя, и Нестора» (ПСРЛ, 1962, т. I, стб. 457), а в Московской Академической летописи под 1230 г. упоминается о перенесении в новую церковь мощей «великаго святителя чюдотворца епископа Леонтия» (там же, стб. 512). Житие Леонтия Ростовского, по наблюдениям В. О. Ключевского, едва ли может быть надежным биографическим источником: характерно, что от редакции к редакции число фактических подробностей увеличивается и все они носят этикетный характер. Даже в первоначальном виде Житие, по словам В. О. Ключевского, содержание свое «черпало единственно из смутного предания, не основываясь на письменном источнике, на летописи или на чем нибудь подобном» (Древнерусские жития, с. 13). Спорно происхождение и обстоятельства смерти Л.: согласно Житию он грек, родился в Константинополе; крестив ростовцев, мирно почил среди своей паствы. Но такой трактовке, как кажется, противоречит текст Патерика Киево-Печерского, из которого скорее следует, что Л. был славянином и что погиб за веру как мученик. В патерике говорится: «От того ...Печерьскаго монастыря... мнози епископи поставлени быша... Первый - Леонтие, епископ ростовьскый, великый святитель, его же бог прослави нетлением, и се бысть первый престолник, его же невернии много мучивше, бивше, и се третий гражданин бысть Рускаго мира, с онема варягома венчася от Христа, его же ради пострада» (ПЛДР. XII век. 1980, с. 482). В рукописном сборнике XV-XVI вв., принадлежавшем архимандриту Амфилохию, и в «Минее новым чудотворцам» 1594 г. (ГПБ, Солов. собр., № 616/518, л. 213) находится «Поучение к попам о всем и наказание епископа ростовского Леонтия к попам о всем, како подобает дете своя духовныя учити и по правилом святых отец», нач.: «Слышите, крепкий иерейскый преподобный сборе, к вам ми слово...». Однако в других списках тот же текст приписывается Кириллу (ум. 1280 г.), митрополиту Киевскому. Издание Поучения в РИБ осуществлено по древнейшим спискам: ГПБ, собр. Погодина, № 31, XIV в. и ГИМ, Чуд. собр., № 4, XIV в. Изд.: Епископское поучение собору епархиального духовенства. - Памятники древнерусского канонического права. Ч. 1. (Памятники XI-XV вв.). РИБ, СПб., 1908, т. 6, стб. 111-116. Лит.: Ключевский. Древнерусские жития, с. 3-22; Голубинский. История церкви, т. 1, 2-я пол., с. 337-338; Никольский. Повременный список, с. 210-211. О. В. Творогов

ЛЕСТВИЦА ИАКОВА

Лествица Иакова - переводное апокрифическое сказание. В книге Бытия (XXVIII, 10-22) содержится рассказ о том, как Иаков, сын Исаака, видит во сне лестницу, основание которой покоится на земле, а вершина достигает неба; по ней всходят и нисходят ангелы. Бог предвещает Иакову величие его рода в будущем. В основанном на этом библейском сюжете апокрифе, условно называемом Лествица Иакова, содержится более подробное описание лестницы (на ней 12 ступеней, на каждой из них справа и слева лица, а на самом верху - «лице, акы человече, из огня изсечено»). Существенно расширено толкование видения: ангел разъясняет символику ступеней, лиц на них, движения по лестнице ангелов, которое предвещает сошествие Христа на землю; подробнее говорится о судьбе потомков Иакова. В той части апокрифа, где рассказывается о чудесах при сошествии Христа, имеется сюжетная перекличка с Сказанием Афродитиана. Апокриф этот упоминается в индексах запрещенных книг начиная с Номоканона XV в., где он именуется «Лествица» (см.: Яцимирский А. И.Библиографический обзор апокрифов в южнославянской и русской письменности. Пгр, 1921, вып. 1. Апокрифы ветхозаветные, с. 38-39). Текст Л. И. входит в состав Палеи Толковой, начиная с ее древнейшего Коломенского списка и Полной Хронографической палеи, причем, как предположил В. М. Истрин, составители обеих редакций располагали отдельными списками апокрифа, в настоящее время неизвестными. Время перевода апокрифа и пути его проникновения в древнерусскую литературу пока не установлены. Изд.: ПЛ, вып. 3, с. 27-32; Тихонравов. Памятники, т. 1, с. 91-95; Порфирьев И. Я. Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях по рукописям Соловецкой библиотеки. СПб., 1877, с. 58-59, 138-149; Палея Толковая по списку, сделанному в г. Коломне в 1406 г.: Труд учеников Н. С. Тихонравова. М., 1892, с. 153-157; Толковая палея 1477 г.: Воспроизведение Синодальной рукописи № 210. [СПб.], 1892, вып. 1, л. 100 об.-107 об. (ПДП, № 93). Лит.: Порфирьев. Апокрифы ветхозаветные, с. 284-285; Истрин В. М. 1) Рец. на кн.: Древняя русская литература Киевского периода XI-XIII вв. П. В. Владимирова. Киев, 1900. - ЖМНП, 1902, август, с. 419-420; 2) Редакции Толковой палеи. - ИОРЯС, 1905, т. 10, кн. 4, с. 150-151. М. А. Салмина

ЛЕСТВИЦА ИОАННА СИНАЙСКОГО

«Лествица» Иоанна Синайского (или Лествичника) - распространенная в Древней Руси с XIV в., но известная и ранее книга, состоящая из ряда произведений: собственно Л. обычно предваряется в этом сборнике кратким житием автора, написанным вскоре после его смерти монахом Раифского монастыря Даниилом, письмом к автору книги игумена Раифского монастыря Иоанна, ответным посланием автора, небольшими предисловиями и рисунком ведущей на небо лестницы, ступеньки которой помечены названиями добродетелей; сопровождается Л. «Посланием к игумену» того же автора; далее обычно следуют четыре патерикового типа рассказа о ее авторе (в московском издании 1647 г. они отнесены к Патерикам Синайскому и Алфавитному). Время жизни автора Л. ранее определяли как 483-563 гг. (Филарет), затем как 525-606 гг. (распространенная в литературе датировка), как десятилетия до 649 г. (Nau F. Note sur la date de la mort de S. Jean Climaque // Byzantinische Zeitschrift. 1900. T. 11) и как период, начало которого около 579 г., а конец после 654 г., но не позже 680 г. (БогдановиС› Дм. Jован Лествичник у византийскоj и стapoj српскoj кСљижевности. Београд, 1968. Обширную библиографию см. в статье: Jean Climaque // Dictionnaire de spiritualité ascétique et mystique: Doctrine et histoire. Paris, 1974. T. 8. Col. 369-389). С Иоанном Лествичником и его братом Георгием традиционно связывалась история сыновей константинопольского сенатора VI в. Ксенофонта и его жены Марии - Иоанна и Аркадия (в монашестве Георгия), учившихся философии в Вирите (Бейрут), потерпевших кораблекрушение при возвращении туда из дома, порознь спасшихся и постригшихся в Палестине в монахи; но надежных оснований для такого отождествления нет, за исключением того, что Иоанн Синайский был греко-культурным человеком и славился ученостью, по какой причине и был называем Схоластиком. Известно, что в шестнадцать лет он пришел в Синайский монастырь и стал послушником аввы Мартирия, в двадцать лет был им пострижен в монахи, причем другой авва, Стратегий, глядя на юношу, предсказывал, что тот будет «великой звездой вселенной», а Анастасий Синайский и Иоанн Савваит провидели в нем будущего Синайского игумена. Девятнадцать лет спустя, после смерти аввы Мартирия, Иоанн выбрал себе при подошве Синая уединенное место Фола и пещеру и стал там «безмолвствовать», днем молясь и возделывая свой огород, а по вечерам читая, переписывая чужие мысли и записывая свои. Аскетических крайностей он избегал. Совершил путешествие в египетскую Скитскую пустынь и в монастырь Тавенны, каковые и описал в Л. У него появился ученик Моисей (в частности, он носил ему плодородную землю для огорода); к нему приходили за помощью и советом другие монахи, так что кто-то назвал его «многоглаголивым и празднословным», вследствие чего Иоанн в течение года совершенно молчал. В игумены Синайского монастыря он был избран после сорока лет отшельнической жизни в возрасте 75 лет; пробыв несколько лет игуменом, он поставил на свое место брата Георгия, а сам вернулся к уединению в прежнем месте и вскоре скончался. Из предшествующих Л. посланий ясно, что Иоанн писал свою книгу, отвечая на просьбу игумена Раифского монастыря Иоанна, и что наименование книги «Лествицей», а глав ее «степенями», т. е. ступенями, было внушено заказчиком. Образ лестницы морального восхождения был к тому времени известен в учительной литературе (встречается у Иоанна Златоуста, Феодорита Кирского, Макария Великого; в форме лестницы добродетелей из 17 ступеней написаны наставления аввы Пинуфия). Видимо, под влиянием этого образа заказчик и просил у Иоанна Синайского слов, возводящих читателя «наподобие... лестницы даже до врат небесных». Автор как бы побоялся ослушаться этой просьбы; адресовал он свою книгу, однако же, не к заказчику, а к руководимой тем братии соседствующего (расположенного в тридцати километрах от Синая на берегу Суэцкого залива) Раифского монастыря. В этой книге Иоанн Лествичник собрал, вероятно, издавна ведшиеся им записки о духовной жизни. На него оказали то или иное влияние Григорий Назианзин, Евагрий Понтик, Макарий Великий, Нил Синайский и другие богословы IV-VII вв. Свое сочинение Иоанн Лествичник разделил на 30 «степеней» - по числу лет жизни Иисуса Христа до крещения и начала проповеди, как сказано в одном из предисловий. В общей композиции книги принцип духовного восхождения выдержан: первые 23 «степени» посвящены грехам, остальные 7 - добродетелям. Книга начинается темой отречения и уклонения от мирской жизни как естественной ради монашеской, называемой вышеестественной. Автор различает причины, по которым люди идут в монахи («или ради будущего царствия, или ради множества грехов, или по любви к богу»), указывает три вида иноческой жизни - наедине, с одним или с двумя и в общежитии, причем о среднем из этих состояний говорит как о «царском пути», приличествующем многим. Далее он объясняет связанные с отречением от мира монашеские обеты и дает наставления новичкам - часто с помощью небольших, патерикового типа рассказов о виденных им подвижниках. Эти рассказы роднят Л. с Синайским патериком, или Лугом духовным, Иоанна Мосха. Много внимания автор уделяет требованию безусловного послушания ученика наставнику, необходимости покаяния, постоянной памяти о неизбежности смерти и неустанного внимания к собственным мыслям и голосу совести. От монаха Иоанн требует быть кротким, не злопамятным, скупым на слова, правдивым, не унывающим, не ленивым, воздержанным в пище, целомудренным и чистым как внешне, так и внутренне. При этом - со ссылкой на «рассудительных отцов» - он дает (использованный затем в русской литературе Нилом Сорским) анализ пути развития в душе человека страсти: от первоначального возникновения в уме какого-либо образа до полного подчинения воли (различаются «прилог», «сочетание», «сосложение», «пленение», «борьба» и, наконец, «страсть»); отмечает «еще и иной... тончайший помысл, называемый набегом мысли, который так быстро проходит в душе, что без слова, и образа, и времени мгновенно представляет человеку потаенную его страсть». Из страстей, или помыслов, главными он считает славолюбие, сластолюбие, сребролюбие, которые порождают остальные - гнев, злопамятство, уныние, тщеславие, гордость. Но он говорит также о семи страстях (в 14-й «степени»), поясняя, что тщеславие является просто начальной стадией гордости. 15-я «степень» заканчивается несколько риторической речью души к собственной плоти и ответом ей плоти (в XI в. это место было использовано Филиппом Пустынником при написании «Диоптры», построенной как диалог души и плоти). Говоря о смиренномудрии, Лествичник, между прочим, высказывает убеждение (в XIV в. в Византии оно стало предметом споров), что недоступное существо может быть постигнуто «от действий его и свойств». В завершающих книгу «степенях» говорится о «священном тела и души безмолвии», о душевном и телесном предстоянии на молитве, «матери всех добродетелей», о бесстрастии как о «земном небе» и о союзе веры, надежды и любви как о высших ступенях «лествицы». В целом автору свойственна обращенность внимания вовнутрь, в душу человека. Он - наблюдательный, умный и проницательный психолог, знающий типы людей, их внутренние состояния, склонности, пристрастия, ошибки, уловки самообмана, трудности самообуздания и т. п. Главной целью земной жизни человека он считает достижение жизни вечной, воскресение души прежде общего воскресения, а главными причинами гибели людей во времени - страсти сластолюбия, сребролюбия и тщеславия. Мельком, в 1-й «степени», говоря о мирянах, Иоанн замечает, что если они удерживают свой язык от лжи и злословия, руки от воровства, ум от превозношения, а сердце от ненависти, не отрываются от церкви, сострадательны к нуждающимся, никого не соблазняют и к чужому не прикасаются, то они недалеки от царствия небесного. Язык Л. легок, в целом прост, афористичен, по большей части чужд витиеватости, хотя автор и прибегает к олицетворениям и аллегориям и иногда ритмизует свой текст; естественным образом в него входят народные пословицы и поговорки (их насчитывают 66). Каждая «степень» Л. завершается стихотворным резюме (см.: Герман (Осецкий). Преподобный Иоанн Лествичник и его Лествица постепенного нравственного усовершенствования. СПб., 1854; Житие преподобного отца нашего Иоанна Лествичника. М., 1885; Зеланд-Кодратов А. В. Лестница добродетелей. М., 1897; Корольков И. Н. Поучительное чтение о св. Иоанне Лествичнике. Киев, 1903). «Послание к игумену», или «Слово к пастырю», следующее обычно за Л., состоит из 15 глав, обращенных уже прямо к самому игумену Иоанну Раифскому. Здесь речь идет о качествах, необходимых для руководителя. Во множестве используются параллели из мирской жизни. Между прочим говорится, что «неприлично учителям от писаний других преподавать свою науку и живописцам только с чужих рисунков свои изображать»; перечисляются необходимые для врача «пластыри, разные приемы, глазные примочки, пития, губки, также негнушаемость, капли, жилосечива, прижигательные орудия, мази, усыпительные зелия, нож и обвязки»; упоминаются «малодушные корабельщики, кои во время крайнего зноя оставляют корабль свой и бросаются из корабля в воду для прохлаждения»; отмечается, что «дети бывают одни собственные и родные, другие от двубрачия, иные же подкинутые, и иные побочные, рожденные от рабынь». Труд духовного пастыря сравнивается, таким образом, с делом капитана, врача, художника и учителя; в частности, высказывается соображение, что если духовный врач изобилует «безмолвием духовным», то он имеет меньшую нужду в безмолвии «телесном». Оканчивается послание «соплетением венца» из похвал Иоанну Раифскому, получателю; среди прочего говорится, что он, «яко премудрый некий архитектон», положил основание лестнице добродетелей, возвел ее, побудив говорить своей пастве «нечистые уста» автора, и сам взошел по ней на самый верх. Л. сразу начала оказывать большое и длительное, возраставшее со временем влияние на византийскую литературу. Уже в VII в. ее использовали в своих сочинениях синаиты Филофей и Анастасий, в дальнейшем - Феодор Студит, Симеон Новый Богослов, Никон Черногорец, Григорий Синаит, Григорий Палама и др. Многие авторы, начиная с заказчика Л., Иоанна Раифского, в том числе патриарх Фотий, Михаил Пселл, Никифор Каллист, писали на нее толкования (см.: PG. Т. 88). С IX в. Иоанн Лествичник начал почитаться византийской церковью как преподобный. В византийской гимнографии существует канон, написанный (не позднее XI в.) под сильным влиянием Л. с использованием ее текста, в частности в виде акростиха. Церковным уставом было определено читать Л. в Великий пост с понедельника по четверг на утрени и на 3-м, 6-м и 9-м часах, по пятницам на 3-м и 9-м часах, а в четвертое воскресенье Великого поста совершать память ее автора, помимо дня его смерти, 30 марта. Судя по сохранившимся греческим спискам (их не менее 73), больше всего читателей у Л. в Византии было в XI в.; в XII-XIII вв. интерес к ней снижался, в XIV в., в период исихастских споров, повысился вновь, а далее опять стал падать и к XVII в. почти исчез. Первое издание греческого текста Л. было выпущено в Париже в 1633 г.: S. Ioannis Scholastici, abbatis Montis Sina, qui vulgo Climacus appelatur, Opera omnia / Interprete Matthaeo Radero. Lutetiae Parisiorum, 1633; переиздание: PG. T. 88. Col. 583-1248. Л. была переведена на сирийский, армянский, грузинский, арабский, эфиопский, славянский (неоднократно), латинский (неоднократно) и на многие современные европейские языки. Л. в испанском переводе с латинского суждено было стать первой книгой, напечатанной на Американском континенте (Mexico, 1532; см.: Cross F. L., Livingstone E. A. John Climacus // The Oxford Dictionary of the Christian Church. 2-nd ed. London, 1974. P. 747). Первый славянский перевод Л. появился, судя по всему, в Болгарии в X в. Как показал В. Федер (Vеder W. В. Le Protopaterikon Scaligeri // Полата кънигописьная. Nijmegen, 1981. № 4. P. 76-77), выписки из 1, 3, 7-11, 26 и 27-й глав славянского текста без указания на источник были, вероятнее всего, в то время соединены с выписками из Патерика Египетского, получившуюся же компиляцию использовал составитель сборника, русской копией которого является Изборник 1076 г. Извлечения из Л. в Изборнике 1076 г. тоже не надписаны или надписаны именем «Златоуста» (см.: Сводный каталог книг, хранящихся в СССР. XI-XIII вв. М., 1984. С. 41). Древнейшие сохранившиеся славянские списки Л. - русские XII-XIII вв.: ГБЛ, собр. Румянцева, № 198, XII в.; № 199, нач. (?) XIII в.; ЦГАДА, собр. МГАМИД, № 452/920, 2-я пол. XIII в. Отрывок болгарского списка XIII в. - ГИМ, собр. Щукина, № 921. Не позднее XIII в. выписки из Л. попали в Пролог (ГИМ, собр. Хлудова, № 187, Пролог, 1282 г., под 5 января, о Мине Синайском). В XIII в. на Л. сослался Симон, владимиро-суздальский епископ в послании Поликарпу. Первый перевод Л., по характеристике А. Горского и К. Невоструева, темен, маловразумителен, а во многих местах и совсем неверен. Его постатейное описание см.: Горский А., Невоструев К. Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. М., 1859. Отд. 2, ч. 2. С. 193-205. В XIV в. появились новые славянскиге переводы и редакции Л. Из записи в Октоихе XIV в. (библиотека монастыря св. Екатерины на Синае, № 19) известно, что некий старец Иоанн в афонской лавре св. Афанасия перевел и переписал («преложи и исписа») «из гръчьскых в блъгарскый наш язык» ряд книг, среди которых названа и Л.; по мнению Й. Иванова (Български старини из Македония. 2-е изд., доп. София, 1931. С. 274-275; фототип. переизд.: София, 1971), этот старец Иоанн трудился в 1-й пол. XIV в. Писец-редактор болгарского списка Л. сер. XIV в. (ГПБ, собр. Гильфердинга, № 48, л. 250 об.-251) сообщает, что он делал поправки в тексте Л. «от гръчьскаго извода»; Б. Христова (Монах Марко - неизвестен български книжовник и преводач от XIV век // Старобългаристика. 1984. Т. 8, № 3. С. 50-56) склонна раскрыть имя этого редактора как «М(а)р(ко) (мон)ах», думает, что он работал на Афоне либо в Тырново, что правленный им перевод представлен Феодосиевской Л. 1364 г. (собр. Рильского монастыря, № 3/11), написанной в монастыре Усте около Тырново, и был использован сербскими переводчиками этой книги; она сообщает также, что от XIV в. сохранилось 13 болгарских списков Л. Не позже 2-й трети XIV в. был сделан сербский перевод Л., содержащийся в списке ГБЛ, Волок. собр., № 463, 60-70 гг. XIV в. (на этот особый известный в одном списке сербский перевод указывает Л. П. Саенко). Но распространение получил не он, а появившийся примерно тогда же перевод Л., представленный списком ГБЛ, собр. МДА фунд., № 152, сделанным митрополитом всея Руси Киприаном в 1387 г. в константинопольском Студийском монастыре, а также большинством русских списков, написанных в XV в. и позже. А. Горский и К. Невоструев считали, что этот перевод возник около 1370 г. в Сербии по инициативе князя Георгия Бранковича, руководил работой над ним браничевский митрополит Савватий, а трудились вызванные из Хиландарского монастыря афонские старцы по найденным в Константинополе и Смедерево славянским спискам. Однако же, по мнению А. А. Турилова (оно сообщено мне в письме и выражено в статьях Л. П. Саенко), запись писца в «Браничевской» Л. 1434 г., послужившая - в неточном немецком пересказе П.-Й. Шафарика - основанием для мнения А. Горского и К. Невоструева, имеет в виду современного написанию рукописи сербского деспота XV в. Заметим, что такое понимание дела требует новой интерпретации всех связанных с этим переводом данных. Таким образом, кому принадлежит более точный и понятный, чем первый, болгарский, и наиболее распространенный перевод Л., еще надлежит выяснить. В хранилищах Югославии находятся 11 списков Л. 2-й пол. XIV в., 5 - XV в. и 4 - XVII в. (см.: БогдановиС› Д. Инвентар С›ирилских рукописа у Jугославиjи (XI-XVII века). Београд, 1982. С. 48-49, № 492-514. (Зборник за историjу, jезик и кСљижевност српског народа. Од. 1, кСљ. 31)), Значит, в Сербии во 2-й пол. XIV в. Л. переписывали гораздо более активно, чем впоследствии, в XV-XVII вв. Написанную митрополитом Киприаном Л. привез на Русь, вероятнее всего, сам писец-митрополит в 1390 г. В Москве ее неоднократно копировали. Некий иеромонах Прохор доставлял ее в Тверь к епископу Арсению: сохранился сделанный с нее там в 1402 г. торопливый список - БАН, собр. Тимофеева, № 9 (писец сообщает, что умолил епископа выдать ему автограф митрополита). Как установила Л. П. Саенко (Палеография, графика и орфография Тверской Лествицы 1402 года: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1984), эта копия и подавляющее большинство других отличаются от оригинала большим количеством и расположением вводных статей (значит, писцы располагали и другими авторитетными для них списками); точно следует Киприановской Л. только список ГБЛ, собр. Ундольского, № 192, сделанный «чернечищем Авраамищем» в 1412 г. От 1402 г. дошел и список старого перевода Л. - ГИМ, Синод. собр., № 141. Однако же новый перевод, активно переписывавшийся в XV в., быстро вытеснил старый. На Русь он попадал, видимо, неоднократно и разными путями. Например, в 1420-1421 гг. в константинопольском монастыре Богородицы Иперивлепто некий Евсевий-Ефрем сделал список Л. (ГБЛ, Волок. собр., № 462), который потом неоднократно переписывали на Руси (известны, по крайней мере, три его копии XV в.). В 1423-1424 гг. тот же Евсевий-Ефрем в Константинополе начал, а другой писец в Ватопеде на Афоне закончил еще один список Л., затем попавший на Русь (ГИМ, собр. Успенского собора, № 18-бум.). Часто в конце этого перевода Л. помещается «Толкование неудобь познаваемым в писании речемь». Списки различаются также и наличием или отсутствием и составом толкований. Старейший список толковой Л. (с толкованиями Михаила Пселла) - ГБЛ, собр. МДА фунд., № 3, XIV-XV вв. (см. также списки XV-XVI вв.: ГИМ, Синод. собр., № 367; ГПБ, Солов. собр., № 196; ГБЛ, Волок. собр., № 122). Всего в СССР русских и славянских списков Л. только от XII-XV вв. сохранилось значительно больше ста. Распределение их по времени таково: XII в. - 1, XIII в. - 3, XIV в. - 24, XV в. - 83 (см.: Предварительный список славяно-русских рукописей XI-XIV вв., хранящихся в СССР: (Для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР, до конца XIV в. включительно) // АЕ за 1965 г. М., 1966, а также: Предварительный список славяно-русских рукописных книг XV в., хранящихся в СССР: (Для Сводного каталога рукописных книг, хранящихся в СССР. М., 1986). Ясно, что интерес к Л. на Руси резко возрос в XIV в., особенно в его конце, - параллельно с интересом к родственным ей аскетическим сочинениям Исаака Сирина, Аввы Дорофея, Симеона Нового Богослова, Григория Синаита и др. По сборникам в большом числе распространились выписки из Л. - как с указанием источника, так и без него - и проникли в текст других произведений, например в книгу Стефанит и Ихнилат, в летопись. Во 2-й четв. XV в. популярность Л. на Руси, судя по количеству сделанных в это время списков, пошла на убыль, но в последней четв. XV и нач. XVI в. вновь возросла, причем в Заволжье, в Кирилло-Белозерском монастыре, кажется, значительно больше, чем в центральной Руси, в Троице-Сергиевой лавре. Это объясняется происходившим тогда оживлением, в Заволжьи особенно, скитского образа монашеской жизни, старчества, творчеством и влиянием Нила Сорского, в большой мере опиравшегося на Л. Высоко оценивалась Л. и Иосифом Волоцким, в монастыре которого, по наблюдению А. А. Турилова, появились в XVI в. «соборные» Л. размером в лист, предназначавшиеся для соборного чтения (Л. Герасима Черного, Герасима Замыцкого, Ферапонта Обухова; см.: Опись Иосифо-Волоколамского монастыря. СПб., 1911). Но в целом в XVI в. интерес к Л. на Руси снижался. Коллективно-хозяйственному духу «иосифлян» Л., несомненно, была все-таки более чужда, чем духу профессионалов борьбы со страстями, созерцателей-«нестяжателей», хотя бы в силу порицания ее автором всяческого любостяжания, каким бы общественно полезным оно ни представлялось. В XVII в. интерес к Л. продолжал снижаться, но тогда же Л. была впервые напечатана по-славянски - в Москве в 1647 г. В основу этого издания была положена рукопись ЦГАДА, собр. Синод. типографии, № 201, XVII в. (окончательный свой вид она приобрела после 1644 г.). Как установил Н. И. Николаев, подборку текстов, сопровождающих в этом списке Л., как и саму эту рукопись, создал соловецкий книжник Сергей Шелонин; издание же воспроизвело - с незначительным сокращением лишь некоторых маргинальных заметок - всю его композицию материалов: текст Л. перемежается здесь толкованиями, число которых значительно расширено выписками из книг Василия Великого, Никона Черногорца, Григория Синаита и др., в том числе из 1, 2, 5 и 10-й глав Устава Нила Сорского (наблюдения Н. И. Николаева). Пользуясь этим изданием, сибирский митрополит XVII в. Филофей Лощинский сделал выборку из Л., снабдил ее своими добавками и толкованиями и таким образом создал «Сибирский лествичник», собственноручный список которого (ГИМ, Синод. собр., № 262 (120)) подарил Дмитрию Ростовскому. В 1785 г. издание 1647 г. было перепечатано в Варшаве старообрядцами. Около сер. XVII в. соловецкий книжник Герасим Фирсов (ум. 1666) написал Слово похвальное Иоанну Лествичнику (издано Н. К. Никольским: Сочинения соловецкого инока Герасима Фирсова по неизданным текстам: (К истории севернорусской литературы XVII века) // ПДПИ. ОЛДП. Пг., 1916. Вып. 188. С. 65-101). В печатном Прологе, начиная с издания 1659 г., выписки из Л. обнаруживаются под 24 сентября, 3 октября, 20 декабря, 12 марта, 19 апреля, 7 мая и 25 июня. В новом славянском переводе Д. М. Ульянинского Л. была напечатана в Москве в 1785 г. и затем многократно переиздавалась (СПб., 1812, 1817; Киев, 1823, 1836, 1862, 1869). В каком-то из этих, очевидно, изданий Л. стала любимой книгой Н. В. Гоголя, с которой тот, по свидетельству доктора А. Т. Тарасенкова (Шeнрок В. И. Материалы для биографии Гоголя. М., 1897. Т. 4. С. 865), не расставался и которой оказался обязан именем и особенностью характера главный герой его повести «Шинель» (на Акакия Савваита, о котором идет речь в четвертой «степени» Л., как на прототипа Акакия Акакиевича указал К. Д. Зееман, см.: Seemann К. D. Eine Heiligelegende als Vorbild von Gogol’s «Mantel» // Zeitschrift für slavische Philologie. 1966. Bd. 33. H. 1. S. 9). В XVIII в. свой перевод Л. сделал также Паисий Величковский; его издал оптинский старец Амвросий: Преп. о. н. Иоанна, игумена Синайской горы, Лествица с алфавитным указателем и примечаниями. М., 1862; переиздания (с некоторыми отличиями в примечаниях): М.: изд. Козельской Оптиной пустыни, 1873, 1888, 1892, 1898, 1901. Другой русский перевод Л. вместе со «Словом к пастырю» см.: Преп. о. н. Иоанна, игумена Синайской горы, Лествица и Слово к пастырю / Пер. с греч. при Московской духовной академии. М., 1851; переиздания: М., 1854, 1869; Сергиев Посад, 1894. Печатались также «Лествица преп. Иоанна в сокращенном изложении» Нестора (Святосанова) (Одесса, 1903) и «Избранные места из «Лествицы»; преп. о. н. Иоанна, игумена Синайской горы (Собраны вел. кн. Милицей Николаевной)» (СПб., 1908). Лит.: Святой Иоанн Лествичник. М., 1881; Архангельский А. С. 1) Нил Сорский и Вассиан Патрикеев: Их литературные труды и идеи в Древней Руси. Ч. 1. Преподобный Нил Сорский // ОЛДП. СПб., 1882. С. 160-163; 2) К изучению древнерусской литературы: Творения отцов церкви в древнерусской письменности. СПб., 1888. С. 88-92; Соколов И. Преподобный Иоанн Лествичник и его «Лествица» // Душеполезное чтение. 1889, март. С. 277-320; Энцикл. словарь / Брокгауз и Эфрон. 1894. Т. 13а (26). С. 671-672; Яцимирский А. Мелкие тексты и заметки по старинной славянской и русской литературе. XX // ИОРЯС. 1899. Кн. 2. С. 471-475; ПБЭ. Т. 6. Стб. 1005-1007; Перетц В. Н. Исследования и материалы по истории старинной украинской литературы XVI-XVIII вв. // СОРЯС. Л., 1926. Т. 101, № 2, С. 73-77; Корнеева-Петрулан М. Лествица 1479 г. как памятник письменного языка Псковской области XV в. // Slavia. 1931. Roč. 10. Seš. 1. С. 1 - 16; Seš. 2. С. 226-241; ДушаниС› С. Браничевски превод Лествице Jована Синаита. Браничево, 1956; Нерреl М. 1) Some Slavonic Manuscripts of the «Scala paradisi» («Lestvica») // Byzantinoslavica. 1957. T. 18 (2). P. 233-270; 2) The Rila Manuscripts of the «Lestvica» (Scala Paradisi) // Byzantinoslavica. 1971. T. 32. P. 276-283; Ковтун Л. С. Русская лексикография эпохи средневековья. М.; Л., 1963. С. 217-260; Вздорнов Г. И. Роль славянских мастерских письма Константинополя и Афона в развитии книгописания и художественного оформления русских рукописей на рубеже XIV-XV вв. // ТОДРЛ. Л., 1968. Т. 23. С. 174-195; Прохоров Г. М. Келейная исихастская литература (Иоанн Лествичник, Авва Дорофей, Исаак Сирин, Симеон Новый Богослов, Григорий Синаит) в библиотеке Троице-Сергиевой лавры с XIV по XVII в. // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. 28. С. 317-324; Попов Г. В. Дионисий и московские миниатюристы: (иллюстрации Лествицы в рукописи Герасима Замыцкого - памятник белозерского периода деятельности художника) // Древнерусское искусство: Рукописная книга. М., 1975; Драгунский Д. В. «Лествицы» Пушкинского Дома // ТОДРЛ. Л., 1976. Т. 30. С. 345-374; Попов Г. Новооткрыто сведение за преводаческа дейност на български книжовници от Света гора през първата половина на XIV в. // Български език. 1978. № 5. С. 402- 410; Саенко Л. П. 1) К истории славянского перевода текста «Лествицы» Иоанна Синайского // Старобългаристика. София, 1980. Т. 4, № 4. С. 19-24; 2) К истории славянского перевода «Лествицы» Иоанна Синайского // Русско-болгарские связи в области книжного дела. Сборник научных трудов. М., 1981. С. 51-57; ТрифуновиС› Т. Речник уз српске преписе Лествице: Прилог познаваСљу средСљовековне лексикографиjе // Jужнославенскиj филолог. Београд, 1982. С. 79-87. Г. М. Прохоров

ЛЕТОПИСЕЦ ВЛАДИМИРСКИЙ

Летописец Владимирский - летопись XVI в., сохранившаяся в двух списках XVI в. (ГИМ, Синод. собр., № 793 и собр. Черткова, № 362). Л. В. был известен историкам XVIII - нач. XIX в. под названием «Летописца Кривоборского» (по имени владельца Чертковской рукописи XVII в.), однако в последующие годы он был забыт. В 30-х гг. XX в. Л. В. был вновь обнаружен М. Н. Тихомировым, отметившим его близость с Летописью Симеоновской и доступными нам фрагментами Летописи Троицкой. Совпадение Л. В. с этими летописями оканчивается известием 6887 (1379) г. Дополнительными источниками Л. В. были, очевидно, Летопись Новгородская IV и московское летописание XVI в., основанное на одном из московских великокняжеских летописных сводов; в последней части Л. В. обнаруживается совпадение (известие о причащении бывшего митрополита Зосимы в 1496 г.) с Прилуцким видом «Летописца от 72-х язык» и Летописью Тверской. Текст Л. В. доходит до 7031 (1523) г. В разделе, посвященном XVI в., содержится ряд известий о церковном строительстве и событиях в Москве при Василии III и митрополите Варлааме. Изд.: ПСРЛ. М., 1965. Т. 30. Лит.: Щербатов М. История российская от древнейших времен. СПб., 1773. Т. 1. С. 243, 250-258; Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1892. Т. 2. Примеч. 153; Тихомиров М. Н. 1) Летописные памятники б. Синодального (Патриаршего) собрания // ИЗ. М., 1942. Т. 13. С. 257-262; 2) Из «Владимирского летописца» // Там же. 1945. Т. 15. С. 278- 300; 3) Краткие заметки о летописных произведениях в рукописных собраниях Москвы. М., 1962. С. 13-20; Муравьева Л. Л. 1) Новгородские известия Владимирского летописца // АЕ за 1966 г. М., 1968. С. 37-40; 2) Об общерусском источнике Владимирского летописца // Летописи и хроники. Сб. статей 1973 г. М., 1974. С. 146-149; 3) Летописание Северо-Восточной Руси XIII-XV вв. М., 1983. С. 27; Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 25, 27-30, 36-44, 57. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЕЦ ВСКОРЕ ПАТРИАРХА НИКИФОРА

«Летописец вскоре» патриарха Никифора - переводной краткий хронологический свод. В рукописях он имеет названия: «Преподобного (или Пресвятого), отца нашего Никифора патриарха Констянтинграда летописец вскоре», «Никифора патриарха Царяграда летописец», «Никифора патриарха Царяграда летописец въкратце изложен» и др. Л. в. восходит к византийской хронике «Χρονογραφικὸν σύντομον», построенной по поименному принципу и составленной известным церковным деятелем IX в. патриархом Никифором (см. о нем: Alexander P. I. Patriarch Nicephorus of Constantinople. Oxford, 1968; Липшиц Е. Э. Очерки по истории визант. о-ва и культуры. VIII - 1-я пол. IX в. М.; Л., 1961). Греческий оригинал представляет собой сжатый хронологический перечень, начинающийся от Адама, в котором приведены имена библейских патриархов, царей иудейских и персидских, египетских Птолемеев, римских и византийских императоров с указанием времени их правления и перечислением особо важных событий всемирной истории, имевших место во время их царствования. «Χρονογραφικὸν» содержит и имена иерархов пяти вселенских патриархов - Константинопольского, Рима, Иерусалима, Александрии, Антиохии. Заканчивается текст изложением событий 829 г. (год смерти Никифора). Изд. греческого текста см.: Boor С. de. Nicephori archiepiscopi constantinopolitani opuscula historica. Lipsiae, 1880. См. также: Самодурова З. Г. 1) К вопросу о малых византийских хрониках // ВВ, М., 1962, т. 21, с. 127-147; 2) Греческие «рукописные сборники», содержащие малые византийские хроники, и их классификация // Проблемы палеографии и кодикологии в СССР. М., 1974, с. 200-241. Греческая рукописная традиция памятника насчитывает свыше десятка рукописей, которые разделяются на две редакции. В 870 г. папский библиотекарь Анастасий выполнил латинский перевод Хронографикона, который вошел в его «Chronographia tripertita» (Голенищев-Кутузов И. Н. Средневековая латинская литература Италии. М., 1972, с. 161). В древнерусской рукописной традиции дошло 52 списка летописца XIII-XIX вв. Древнейший список - в так называемой Новгородской Кормчей (ГИМ, Синод. собр., № 132, кон. XIII в., л. 567 об.-576) - издан в приложениях к т. 1 ПСРЛ и, по мнению Н. В. Степанова и М. Н. Тихомирова, относится ко 2-й редакции. Все дошедшие списки разделяются на три основные редакции: 1-я, Нераспространенная (определение дано А. А. Шахматовым: Шахматов А. А. Повесть временных лет и ее источники // ТОДРЛ, 1934, т. 4, с. 62-69), 2-я, Распространенная и 3-я, Сводная (Пиотровская Е. К. К изучению «Летописца вскоре» константинопольского патриарха Никифора // ТОДРЛ, 1975, т. 29, с. 170-177). В свою очередь тексты списков 2-й и 3-й редакций разделяются на виды (вторая - на четыре, третья - на три). Кроме этого, существуют две особые редакции, каждая из которых представлена в единственном списке: ГПБ, собр. Кир.-Белоз., № 22/1099, XV в. (Ефросиновская редакция, см. о ней: Лурье Я. С. Литературная и культурно-просветительская деятельность Ефросина // ТОДРЛ, 1961, т. 17, с. 130-168) и список XV в. из Никифоровского сборника, имеющий обширные вставки из Хроники Георгия Амартола (см. о нем: Белокуров С. А. Русские летописи: (1. Летописец патриарха Никифора. 2. Летописец Переяславля суздальского. 3. Хроника русская (Летописец вкратце) проф. Данилевича) // ЧОИДР, 1898, кн. 4, с. 1-90). Существуют и такие списки XVI-XIX вв., которые хотя и приписывают Л. в. патриарху Никифору, однако не соотносимы ни с одной из установленных редакций (например, ГПБ, Солов. собр., № 831/941, XVI в., л. 403-407; ГПБ, собр. Погодина, № 1568, XVII в., л. 114 об.-116 об.; ГБЛ, ф. 228, собр. Пискарева, № 197 (М. 632), втор. пол. XVII-XVIII вв., л. 179 об.-182 об.; ГБЛ, ф. 299, собр. Тихонравова, № 600, XVIII в., л. 180-185 об.; Научная библиотека Саратовского государственного университета, собр. Шляпкина, № 588 (Шл. 341), кон. XVII в., отдельная тетрадь; ГБЛ, Вологодское собр., № 168, 1885 г., л. 1-2 об.). Как правило, они содержат выборочные сведения и описания из Л. в., а также дополнительные хронологические выкладки из других хронографических сочинений, по-видимому, из не отождествленных еще малых хроник. Все три редакции древнерусской версии текста восходят к одному переводу. 1-я редакция (изученная Я. Н. Щаповым) отражает содержание оригинала точнее других. 2-я представляет собой переделку текста 1-й редакции, кроме того, она испытала влияние многих широко известных сюжетов хронографической литературы; в текст ее были также внесены сведения из истории славян. В 3-й редакции были использованы тексты двух предшествующих редакций, а также ряд дополнительных источников (издана в т. 9 и 27 ПСРЛ). Некоторые из этих источников явились переводами или переделками малых византийских хроник типа: «Цари, царствующие в Царьграде, православнии же и еретици», «счет лет» (ψῆφοζ ’ετῶν). Перевод «Χρονογραφικὸν σύντομον» предположительно был осуществлен в Болгарии по 1-й греческой редакции памятника, в кон. IX-нач. X в. Тогда же он, по-видимому, вошел в состав Кормчей и в числе других болгарских переводов попал к восточным славянам. Затем на древнерусской почве он подвергся переработкам и переделкам, вступая во взаимодействие с другими памятниками. 2-я редакция возникла, вероятно, в XIII в., когда в древнерусской письменности, казалось бы надолго угаснувшей после тяжелых и в большинстве своем непоправимых последствий монголо-татарского нашествия, с новой силой всколыхнулись, живые традиции летописного и хронографического жанров. 3-я редакция возникла во второй половине XV в., когда вызревала будущая политическая концепция «Москвы - третьего Рима»; в данном случае она нашла свое воплощение в создании Сокращенных летописных сводов конца XV в., прологом к которым и послужила новая редакция Л. в. Текст Л. в. дошел в рукописях самого разнообразного состава: Кормчий, летописные сборники, а также сборники историко-литературного содержания. Особенно следует отметить роль сочинения Никифора в древнерусском летописании и хронографии. С переводом труда Никифора связывали текст хронологических выкладок в Изборнике 1073 г. (Востоков А. X. Описание русских и славянских рукописей Румянцевского музеума. СПб., 1842, с. 499-506; Горский А. В., Невоструев К. И. Описание славянских рукописей Московской синодальной (патриаршей) библиотеки. М., 1859, т. 2, ч. 1, с. 365-405; Буслаев Ф. И. Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков. М., 1861, с. 266-267, 282 и др.), следы влияния Хронографикона заметны и в сочинении болгарского автора IX в. Константина Преславского «Историкии за бога въкратце» (Златарски В. Н. Най-стариат исторически труд в старобългарската книжнина // Списание на Бълг. Акад. за наук, кн. 27, клон ист.-филол. и филос.-обществ., № 15, София, 1923, с. 157-160), его влияние обнаруживали в Повести временных лет (Шахматов А. А. Исходная точка летосчисления «Повести временных лет» // ЖМНП, 1897, март, с. 217-222), в сочинении XII в. Кирика новгородца, посвященном Учению о числах (Степанов Н. В. Заметка о хронологической статье Кирика (XII в.) // ИОРЯС, 1910, т. 15, кн. 3, с. 129-150), в тексте Повести о житии Александра Невского (Лихачев Д. С. Галицкая литературная традиция в житии Александра Невского // ТОДРЛ, 1947, т. 5, с. 36-56). Однако, как показали текстологические сопоставления сочинения Никифора с текстами указанных памятников, не один только текст Л. в. был использован древнерусскими книжниками. Текстологические наблюдения позволяют считать, что древнерусским книжникам была хорошо известна традиция самых разнообразных форм малых византийских хроник (наряду с обширными трудами Иоанна Малалы, Георгия Синкелла, Георгия Амартолла), которая была интерпретирована ими совершенно оригинально. Впервые в науке текст Л. в. начинает упоминаться в связи с открытием и изучением Изборника Святослава 1073 г. Дальнейшее изучение было продолжено в работах Н. В. Степанова, А. А. Шахматова, М. Н. Тихомирова, А. Н. Насонова, Д. С. Лихачева, Р. П. Дмитриевой, Я. С. Лурье, Е. К. Пиотровской, Я. Н. Щапова. Изд.: ПСРЛ, СПб., 1846, т. 1, Приложения, с. 248-252; ПСРЛ, СПб., 1862, т. 9, с. XVI-XXII; Степанов Н. В. Летописец вскоре патриарха Никифора в Новгородской Кормчей // ИОРЯС, 1912, т. 17, кн. 3, с. 295-320; Тихомиров М. Н. Забытые и неизвестные произведения русской письменности // АЕ за 1960 г. М., 1962, с. 234-243; ПСРЛ, 1962, т. 27, с. 165-172 и 301-307; Щапов Я. Н. Византийские хронографические сочинения в древнерусской кормчей Ефремовской редакции // Летописи и хроники. 1976. М., 1976, с. 252-263. Лит.: Степанов Н. В. Летописец вскоре патриарха Никифора в новгородской Кормчей // ИОРЯС, 1912, т. 17, кн. 2, с. 250-293; кн. 3, с. 256-320; Шахматов. Обозрение, с. 119-127; Насонов А. Н. Летописные памятники хранилищ Москвы (новые материалы) // ПИ, 1955, т. 4, с. 243-285; Ангелов Б. Ст. 1) Le «ЛСЈтописСЈцъ въкратъцСЈ» du Recueil de Simeon (Симеонов сборник) de 1073 // Byzantino-Bulgarica. Sofia, 1966, t. 2, p. 83-105; 2) ЛСЈтописСЈцъ въкратцСЈ в Симеоновия сборник от 1073 г. // Ангелов В. Ст. Из старата българска, руска и сръбска литература, кн. 2. София, 1967, с. 75-88; Дмитриева Р. П. 1) Светская литература в составе монастырских библиотек XV-XVI вв.: (Кирилло-Белозерского, Волоколамского монастырей и Троице-Сергиевой лавры) // ТОДРЛ, 1968, т. 23, с. 143-170; 2) Четьи сборники XV в. как жанр // ТОДРЛ, 1972, т. 27, с. 150-180; Пиотровская Е. К. 1) О третьей русской редакции «Летописца вскоре» константинопольского патриарха Никифора // ВВ, 1974, т. 36, с. 147-153; 2) Краткий археографический обзор рукописей, в состав которых входит текст «Летописца вскоре» константинопольского патриарха Никифора // ВВ, 1976, т. 37, с. 247-254; 3) О времени перевода «Летописца вскоре» константинопольского патриарха Никифора на славянский язык // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1976, т. 7, с. 101-118; 4) Летописец вскоре Константинопольского патриарха Никифора и Учение о числах Кирика новгородца // Византийские очерки. М., 1977, с. 216-222; 5) Летописец вскоре Константинопольского патриарха Никифора и Изборник Святослава 1073 г. // «Изборник Святослава 1073 г.»: Сборник статей. М., 1977, с. 317-331; Щапов Я. Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в XI-XIII вв. М., 1978, с. 199-205. Е. К. Пиотровская

ЛЕТОПИСЕЦ ЕЛЛИНСКИЙ И РИМСКИЙ

Летописец Еллинский и Римский (в научной литературе именуется также Еллинский летописец; ЕЛ) - памятник хронографии. Автор и время создания неизвестны. А. А. Шахматов предполагал, что ЕЛ восходит к древнеболгарской «исторической энциклопедии» - компилятивному изложению всемирной истории, составленному в эпоху царя Симеона (X в.). К этой «энциклопедии», как считал исследователь, независимо одна от другой восходят обе известные ныне редакции ЕЛ. Эта точка зрения была опровергнута В. М. Истриным, установившим зависимость второй редакции ЕЛ от первой и датировавшим первую на основании косвенных данных временем до сер. XIII в. В настоящее время представляется, что и первая и вторая редакции ЕЛ восходят к общему архетипу - к не дошедшей до нас Архетипной редакции, состав которой лучше всего сохранился в первой редакции ЕЛ. В Архетипной редакции на основе Хроники Георгия Амартола, Хроники Иоанна Малалы и Александрии хронографической первой редакции излагалась всемирная история от царствования Навуходоносора до царствования византийского императора Романа Лакапина (сер. X в.). Что же касается вводной части ЕЛ первой редакции, в которой повествуется о древнейшей истории - от сотворения мира до падения Израильского и Иудейского царств и в которой большое место занимает пересказ античных мифов, то принадлежность ее Архетипной редакции спорна: возможно, что эта вводная часть появилась лишь в ЕЛ второй редакции, откуда впоследствии перешла в состав ЕЛ первой редакции. Первая редакция ЕЛ сохранила заголовок памятника: «Летописец еллинский и римскый». Она дошла до нас в четырех списках: ГИМ, Синод. собр., № 280; собр. Уварова, № 10/1334; ГПБ, собр. Погодина, № 1437 (только первая половина текста) и БАН, 45.10.6 - три фрагмента из памятника. Список БАН - кон. XV в., остальные списки - XVI в. Вторая редакция ЕЛ была составлена, видимо, в XV в., не позднее 1453 г. В основу ее был положен также текст Архетипной редакции, существенно дополненный по Хронографу по великому изложению. Кроме того, текст Александрии был заменен текстом другой, расширенной редакции памятника. Во вторую редакцию ЕЛ вошли полный текст Книги пророка Даниила с толкованиями Ипполита, почти полный текст Жития Константина и Елены, рассказ о взятии Иерусалима Титом, Сказание о построении храма святой Софии в Константинополе, два сказания о посмертном прощении императора-иконоборца Феофила, фрагменты из Жития богородицы Епифания Кипрского и ряд извлечений из других памятников. Основной компонент Архетипной редакции ЕЛ - текст Хроники Георгия Амартола - напротив, был сокращен: опущены фрагменты, содержащие богословские и мировоззренческие рассуждения. В заключительной части редакции читаются русское летописное сказание о взятии Царьграда фрягами в 1204 г. (см. Повесть о взятии Царьграда фрягами) и небольшие извлечения из летописей (о походах на Византию Олега и Игоря). Завершается редакция кратким перечнем византийских императоров, доведенным до Мануила Палеолога (вступил на престол в 1391 г.). Вторая редакция ЕЛ является значительным этапом в развитии древнерусской хронографии. В результате серьезной редакторской переработки текста Архетипной редакции памятник стал более сюжетным, значительно увеличился объем исторических сведений, в нем содержащихся. Текст был разбит на небольшие статьи, выделенные киноварными заголовками, что сделало памятник более наглядным, помогало ориентации в его тексте. Известны две разновидности редакции - Академический и Чудовский виды. Различие их в следующем. В списках Академического вида отсутствует вводная часть и изменен порядок статей в разделе, содержащем Видения пророка Даниила. Академический вид представлен списками: 1) ГБЛ, собр. Пискарева, № 162 (переписан в 1485 г. Иваном Черным); 2) БАН, 33.8.13, послуживший оригиналом для Пискаревского списка (список БАН неполный - отсутствует начало текста); 3) ГПБ,. Кир.-Белоз. собр., № 1/6, продолженный в рукописи ГИМ, Синод. собр., № 86; 4) ГБЛ, собр. Егорова, № 867 (копия Пискаревского списка); 5) ГПБ, Соф. собр., № 1520 (фрагмент ЕЛ от Александрии до статьи об императоре Тите). Кроме того, к спискам этого вида восходит список ГБЛ, собр. Ундольского, № 720 - фрагмент текста с многочисленными индивидуальными чтениями. Чудовский вид представлен тремя списками: Чудовским (ГИМ, Чуд. собр., № 51/353), списком ГПБ, собр. ОЛДП, F.33 и Толстовским (ГПБ, F.IV.91). Все списки в той или иной степени дефектны: в Чудовском отсутствует начало, в списке ОЛДП - начало и конец, имеются также утраченные листы на всем протяжении текста. Особенно много листов утратил Толстовский список. Особняком стоит недавно обнаруженный список БАН, Арханг. собр., С. 18. Он отражает, вероятнее всего, текст Академического вида, но на раннем этапе его истории, когда он был еще весьма близок к версии текстов, представленной списками Чудовского вида, но не содержавшей еще ряда вторичных изменений, им присущих. Однако Архангельский список имел специфическую индивидуальную историю. Текст «Александрии» в его составе в большей своей части отражает не вторую, а первую редакцию памятника, после «Александрии» в списке регулярно исключаются отдельные статьи, содержащие менее значительные, с точки зрения редактора, сведения; текст подвергается редакционной переработке Вторая редакция ЕЛ была широко использована при создании различных редакций Хронографа Русского - редакции 1512 г., Западнорусского, Пространного хронографа, редакции 1617 г., а также при составлении второго (БАН, 17.17.9) и третьего (ГПБ, F.IV.151) томов Летописного свода лицевого (см.: Творогов О. В. О составе и источниках хронографических статей Лицевого свода // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. 28. С. 353-364). С ЕЛ сходны по составу и источникам другие хронографические компиляции - Хронографы Архивский, Виленский, Софийский, Тихонравовский и Троицкий. Попытка издания ЕЛ была предпринята в начале нашего века К. К. Истоминым. Издание не было завершено; корректуры первой части памятника (до времени римского императора Аврелиана) хранятся в ИРЛИ АН СССР и ЛОИИ АН СССР. Незначительные фрагменты из обеих редакций памятника публиковались А. Н. Поповым, В. М. Истриным (в его изданиях Хроники Иоанна Малалы и Хроники Георгия Амартола). Лит.: Попов А. 1) Обзор хронографов русской редакции. М., 1866. Вып. 1. С. 1-95; 2) Библиографические материалы. Хронографы Московского Чудова монастыря // ЧОИДР. 1889. Кн. 3. С. 1-72; Шахматов А. А. Древнеболгарская энциклопедия X века // ВВ. СПб., 1900. Т. 7, вып. 1-2. С. 1-35; Вилинский С. Сказание о Софии Цареградской в Еллинском летописце и в Хронографе // ИОРЯС. СПб., 1903. Т. 8, кн. 3. С. 1-43; Истрин В. М. 1) Один только перевод Псевдокаллисфена, а древнеболгарская энциклопедия X века - мнимая // ВВ. СПб., 1903. Т. 10, вып. 1-2. С. 23, 26-30; 2) К вопросу о взаимоотношении Еллинских летописцев и Архивного (Иудейского) хронографа // ИОРЯС. СПб., 1912. Т. 16, кн. 4. С. 125-142; Лихачев Д. С. Еллинский летописец второго вида и правительственные круги Москвы конца XV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1948. Т. 6. С. 100-110; Кучкин В. А. Один из источников Еллинского летописца второго вида // ВВ. 1967. Т. 27. С. 319-324; Клосс Б. М. 1) Книги, редактированные и писанные Иваном Черным // Записки Отдела рукописей ГБЛ. М., 1971. Вып. 32. С. 61-72; 2) К вопросу о происхождении Еллинского летописца второго вида // ТОДРЛ. Л., 1972. Т. 27. С. 370-379; Творогов О. В. 1) К изучению древнерусских хронографических сводов. I. Редакции Еллинского летописца // ТОДРЛ. Л., 1972. Т. 27. С. 380-393; 2) Древнерусские хронографы. Л., 1975. С. 24-32, 111-159, 274-304; 3) Новонайденный список Летописца Еллинского и Римского // Материалы и сообщения по фондам Отдела рукописной и редкой книги. 1985. Л., 1987. С. 51-55. О. В. Творогов

ЛЕТОПИСЕЦ НАЧАЛА ЦАРСТВА

Летописец начала царства (в рукописной традиции: «Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича всея Русии») - официальная летопись, излагающая события 1533-1552 гг. Л. н. ц., основанный на документальных материалах, подробно освещает вопросы внутренней и внешней политики, городское строительство, дворцовые церемонии, содержит хронику военных операций. Л. н. ц. составлен в связи с победой над Казанским ханством и заканчивался описанием праздничных торжеств. В последующие годы Л. н. ц. неоднократно редактировался. Редакция, доведенная до 1556 г., вошла в состав Летописи Никоновской. По сравнению с первоначальным текстом здесь были сделаны вставки, возвеличивавшие правителя А. Ф. Адашева (который признается составителем и первой редакции), усилена критика в адрес своевольного боярства. Редакция 1556 г. впоследствии пополнилась статьями 1556-1558 гг., куда были включены и проекты двух адашевских реформ. Известна еще редакция Л. н. ц., доводившая изложение до 1560 г. (в этом году Адашев подвергся опале и вскоре скончался). Летописные записи последующего времени заносились в черновые тетради, хранившиеся в царском архиве. В 1568 г., согласно Описи царского архива, «Летописец» (т. е. Л. н. ц. редакции 1560 г.) и «тетрати» с записями за 1560-1568 гг. были пересланы в Александровскую слободу, где в это время находилась царская резиденция, и были подвергнуты обработке в связи с использованием в Летописном своде Лицевом. Несколько ранее (в сер. 60-х гг. XVI в.) Л. н. ц. редакции 1560 г. был включен в состав Свода 1560 г., который, в свою очередь, отразился в Летописи Львовской. После 1568 г., в связи с опричным террором и общегосударственными потрясениями, официальное летописание надолго прекращается и восстанавливается (в несколько иных формах) только к кон. XVI - нач. XVII в. Изд.: ПСРЛ. М., 1965. Т. 29. Лит.: Шахматов А. А. Разбор сочинения И. А. Тихомирова «Обозрение летописных сводов Руси Северо-Восточной». СПб., 1899. С. 175-176; Лавров Н. Ф. Заметки о Никоновской летописи // ЛЗАК. 1927. Вып. 1 (34). С. 77-90; Зимин А. А. И. С. Пересветов и его современники. М., 1958. С. 29-41; Клосс Б. М. Никоновский свод и русские летописи XVI-XVII вв. М., 1980. С. 195-196. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Б. М. Клосс

ЛЕТОПИСЕЦ ОТ 72-Х ЯЗЫК

«Летописец от 72-х язык» - летописная компиляция кон. XV - нач. XVI в., состоящая из двух основных частей: первой, доведенной до 6926 (1418) г. и сходной с Летописью Ермолинской, и второй, доходящей до 6985 (1477) г. и близкой в общих чертах с Летописями Никаноровской, Вологодско-Пермской и Летописным сводом Московским великокняжеским 1479 г. Окончание Л. различается в трех его основных видах - Лихачевском, Прилуцком и Уваровском. В Лихачевском виде после 6985 г. следует текст, близкий к Московскому своду кон. XV в.; в Прилуцком виде - текст, сходный с Летописью Типографской (Синодальной редакции) и доведенный до 7005 (1497) г.; в Уваровском виде до 6991 (1483) г. - текст, сходный с Прилуцким видом и Типографской (Синодальной) летописью, а с 6991 г. - текст, сходный с Летописями Софийской II и Львовской. В науке ранее других стал известен Уваровский вид Л. (Уваровская летопись) - текст памятника был сопоставлен с Ермолинской летописью, а отрывок из него напечатан в приложении к изданию этой летописи. А. Н. Насонов открыл Прилуцкий вид Л., назвав его летописным сводом 1497 г., и обнаружил его близость к Уваровскому. Прилуцкий и Уваровский виды Л. были полностью опубликованы в 1963 г. под названием «Летописные своды 1497 и 1518 г.». Уже после этого издания В. Ф. Покровская открыла Лихачевский вид Л. В большинстве списков памятник имеет название «Летописець русский от семидесят и дву язык», и это название следует, очевидно, закрепить за ним в научной традиции. Наиболее оригинальной является, несомненно, вторая часть Л., содержащая фрагмент великокняжеского летописания за 6925-6985 (1417-1477) гг. Текст этого фрагмента позволяет предполагать, что он восходит к великокняжеской летописи, предшествовавшей Московскому своду 1479 г.: в нем нет вторичных вставок свода 1479 г. - пространного рассказа о Флорентийском соборе 1439 г. и известия о том, что новгородцы в 1477 г. сами назвали Ивана III «государем». Видеть в первой части Л. именно редакцию 1477 г. великокняжеского свода позволяет также перечень князей, помещенный непосредственно после фрагмента в одном из видов Л. (Прилуцком): здесь упомянут старший сын Ивана III, но еще не упоминается второй сын Василий III, родившийся в 1479 г. В Лихачевском виде Л. основной текст дополнен окончанием из великокняжеского свода в редакции 2-й пол. 90-х гг. XV в. (но обрывающимся на 6996 (1488) г.). В Прилуцком виде окончание заимствовано из свода 1497 г., близкого к Типографской (Синодальной) летописи; конец летописи близок здесь к великокняжескому летописанию, но содержит оригинальные известия о поставлении ростовского архиепископа Тихона в 1489 г. и о покаянии Ивана III перед иерархами в 1497-1498 гг. в связи с убиением его брата Андрея Углицкого; известия эти, возможно, восходят к ростовской редакции великокняжеского свода кон. XV в. В окончании Уваровского вида отразился тот же свод 1497 г., что и в Прилуцком виде, и, в дополнение к нему, великокняжеский свод в редакции 1518 г. Изд.: ПСРЛ. М.; Л., 1963. Т. 28 (ср.: ПСРЛ. СПб., 1910. Т. 23. С. 163-188 - начальные статьи и окончание Уваровского списка). Лит.: Шахматов. Обозрение. С. 117-150; Насонов А. Н. 1) Материалы и исследования по истории русского летописания // ПИ. М., 1958. Вып. 6. С. 252-255; 2) История русского летописания XI - начала XVIII в. М., 1969. С. 374-378; Сербина К. Н. 1) Из истории русского летописания конца XV в. // ПИ. М., 1963. Вып. 11. С. 391-428; 2) Летописный свод 1518 г. // Вопросы историографии и источниковедения истории СССР. М.; Л., 1963. С. 587-608; Лурье Я. С. 1) Новые памятники русского летописания XV в.: (к выходу в свет тт. XXVII и XXVIII ПСРЛ) // История СССР. 1964. № 6. С. 126-127; 2) Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 139-141, 174-177, 221-223, 257-258; Покровская В. Ф. Летописный свод 1488 г. из собрания Н. П. Лихачева // Памятники культуры: Новые открытия. Ежегодник 1974 г. М., 1975. С. 28-32; Назаров В. Д. Конец золотоордынского ига // ВИ. 1980. № 10. С. 111-117; Клосс Б. М., Назаров В. Д. Рассказы о ликвидации ордынского ига на Руси в летописании конца XV в. // Древнерусское искусство XIV-XV вв. М., 1984. С. 283-313. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЕЦ ПЕРЕЯСЛАВЛЯ СУЗДАЛЬСКОГО

Летописец Переяславля Суздальского - краткий летописец XV в., отражающий Владимирский летописный свод XIII в. «Летописцем Переяславля Суздальского» М. А. Оболенский назвал летописный текст (в рукописи именуемый «Летописец русских царей»), обнаруженный им в сборнике конца XV в. из собр. ЦГАДА, ф. Моск. Главного Архива МИД, № 279/658 (прежний шифр: № 902/1468). Он полагал, что Л., как и предшествующая ему часть сборника, восходит к оригиналу - хронографическому своду 60-х гг. XIII в., но, как заметил А. А. Шахматов, есть все основания рассматривать текст Л. и предшествующий ему текст «Летописца вскоре» патриарха Никифора как добавление, сделанное составителем Архивного сборника после текста, который принято называть Хронографом Архивским. Л. содержит текст Повести временных лет, а затем статьи 1137, 1143 гг. и изложение событий 1138-1214 гг. В другом списке Л., из собрания Н. П. Никифорова, текст обрывается на статье 907 г. По наблюдениям А. А. Шахматова, оба списка восходят к общему оригиналу. Л. представляет собой компиляцию, в основе которой лежит «Временник великих царств» (по А. А. Шахматову) - летописно-хронографическая компиляция XIV в., Киевская летопись (Киевский Выдубицкий свод?) и Переяславская летопись (известия 1102, 1111, 1138-1214 гг.), в свою очередь восходящая к Владимирскому летописному своду нач. XIII в. Изд.: Летописец русских царей. - В кн.: Оболенский М. А. Супрасльская рукопись, содержащая Новгородскую и Киевскую сокращенные летописи. М., 1836, с. 161-172; Летописец Переяславля Суздальского / Изд. М. А. Оболенским. - ВОИДР, 1851, кн. 9, отд. II (отд. издание: Летописец Переяславля Суздальского, составленный в начале XIII в. (между 1214-1219 гг.) / Изд. М. Оболенским. М., 1851; Русские летописи: I. Летописец патриарха Никифора. II. Летописец Переяславля Суздальского. III. Хроника русская (Летописец вкратце) проф. И. Даниловича / По ркп., принадл. Н. П. Никифорову, с предисл. Сергея Белокурова. - ЧОИДР, 1898, кн. 4, с. V-IX, 7-17. Лит.: Лавровский П. А. Замечательные слова из Переяславской летописи. - ИпоРЯС, 1854, т. 3, л. 8, 9, Прибавления, с. 126-128; Поленов Д. В. Обозрение летописца Переяславского. - Учен. зап. II отд. имп. АН, 1854, кн. 1, отд. III, с. 59-98; Карский Е. Ф. К истории звуков и форм белорусской речи. - РФВ, 1892, № 4, с. 182-225 (о языке Летописца); Бережков М. Н. Еще несколько слов о Летописце Переяславля Суздальского. - Сб. Ист.-филол. о-ва при Ин-те кн. Безбородко в Нежине. Нежин, 1900, т. 3, отд. 3, с. 59-86; Шахматов А. А. Обозрение, с. 44-68, 119-127, 304, 305. О. В. Творогов

ЛЕТОПИСЕЦ ПОСТНИКОВСКИЙ

См.: Постник Губин

ЛЕТОПИСЕЦ РОГОЖСКИЙ

Летописец Рогожский - летопись 1-й пол. XV в. Единственный список Л. Р. сер. XV в. (ГБЛ., ф. 247, Рогожск. собр., № 253) был открыт в нач. XX в. Н. П. Лихачевым. Л. Р. состоит из нескольких частей. Вплоть до 6796 (1288) г. текст его представляет довольно краткую компиляцию, основанную на двух источниках - суздальском летописце, доведенном до посл. четв. XIII в., и кратких выдержках из Летописи Новгородской IV. Во второй части Л. Р., за 6796-6835 (1288-1327) гг., помещен текст тверского летописания, сходный с соответствующим текстом Летописи Тверской XVI в. Следующая часть Л. Р., за 6836-6882 (1328-1374) гг., представляет собой систематическое соединение двух источников - тверского, сходного с Тверской летописью, и общерусского, сходного с Летописью Симеоновской и восходящего, очевидно, к тексту, близкому к Летописи Троицкой. С 6883 (1375) г. следы тверского источника Л. Р. прерываются, и Л. Р. становится почти идентичным с Симеоновской летописью; как и в Симеоновской, текст этот с нач. 90-х гг. расходится с текстом Троицкой (судя по цитатам Карамзина). М. Д. Приселков предполагал, что в основе Л. Р. (и соответствующей части Симеоновской) лежит свод 1408 г. (протограф Троицкой) в редакции 1412 г., составленной в Твери. Поскольку, однако, буквальные совпадения Л. Р. с Троицкой доходят лишь до нач. 90-х гг,, не исключена возможность, что в основе Л. Р., как и Симеоновской летописи, лежала не Троицкая летопись, а ее протограф кон. XIV в. В пользу тверского происхождения этой редакции говорят тверские известия 1410-1412 гг. и Повесть о нашествии Едигея в 1408 г., где специально отмечается судьба тверских земель во время нашествия; составителем рассказа о нашествии Едигея в 1408 г. был, по предположению М. Д. Приселкова, автор-москвич, недовольный политикой Василия и бежавший в Тверь. Уже при редактировании Л. Р. к тексту редакции 1412 г. были добавлены чисто тверские известия за 1288-1375 гг. из тверского летописания. Ценность Л. Р. в значительной степени определяется ранней датировкой его единственной рукописи. Хотя Л. Р. был составлен, очевидно, не ранее 50-х гг. XV в. (время пребывания Дмитрия Шемяки в Новгороде), список его по своим палеографическим данным немногим позднее этих годов. В ряде случаев текст Л. Р. передает текст, близкий к Троицкой, точнее, чем Симеоновская летопись. Изд.: ПСРЛ. Пг., 1922. Т. 15, вып. 1 (фототипическое воспроизведение: М., 1965). Лит.: Насонов А. Н. Летописные памятники Тверского княжества // Изв. АН СССР. VII сер. Л., 1930. № 9. С. 724-738; Шахматов. Обозрение. С. 311-321; Приселков М. Д. История русского летописания XI-XV вв. Л., 1940. С. 115-118; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 458-459; Лурье Я. С. 1) Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 36-42, 49-55, 88-91; 2) О московском летописании конца XIV в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1979. Т. 11. С. 3-19; Прохоров Г. М. 1) «Летописец великий руський»: Анализ его упоминания в Троицкой летописи // Летописи и хроники. 1976 г. М., 1976. С. 67-77; 2) Избыточные материалы Рогожского летописца // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1976. Т. 8. С. 185-203; 3) Центрально-русское летописание второй половины XIV в.: (Анализ Рогожского летописца и общие соображения) // Там же. Л., 1978. Т. 10. С. 159-181. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЕЦ СОЛОВЕЦКИЙ

Летописец Соловецкий - летописец Соловецкого монастыря, составленный в кон. XVI в. О существовании местного летописания на Соловках в кон. XVI в. свидетельствуют три рукописи с летописными текстами: ГИМ, собр. Хлудова, № 184; ГПБ, Солов. собр., № 877/987 (далее - Сол. 877) и № 22/1481 (далее - Сол. 22). Эти летописцы не имеют между собой полного тождества в содержании, но восходят к общим источникам, в частности в передаче местных соловецких известий. Для установления точного взаимоотношения между ними требуется проведение специального исследования. М. Н. Тихомиров обратил внимание на текст летописной компиляции в рук. собр. Хлудова, № 184 и определил в ее составе как самостоятельный летописец текст, начинающийся с венчания на царство Ивана IV (1547 г.) и оканчивающийся смертью Федора Иоанновича (1598 г.). Этот летописец, по мнению М. Н. Тихомирова, безусловно, написан на Севере, так как в него включены известия местного характера, особенно подробно изложено о борьбе со шведами на Беломорском побережье. Но автор летописца по преимуществу основывался на новгородском летописании. Летописчики Сол. 22 и Сол. 877 начинают свое повествование с даты прихода Рюрика на Русь (862 г.), а заканчивают, так же как и летописчик рук. собр. Хлудова, № 184, известиями о борьбе со шведами на Беломорье в кон. XVI в. Как эти известия, так и общерусские во всех трех летописцах имеют общее происхождение. В списке собр. Хлудова, № 184 значительно меньше приведено местных соловецких известий и иногда в меньшем объеме передан общерусский и особенно новгородский материал. Ведение местного летописания на Соловках наиболее наглядно прослеживается в содержании летописцев в списках Сол. 22 и Сол. 877. Сразу же надо отметить, что они не идентичны. В Сол. 22 общерусские известия переданы в значительно меньшем объеме, чем в Сол. 877, причем они не представляют собой сокращения текста Сол. 877, а являются самостоятельной выборкой отдельных фактов. По сравнению со списками собр. Хлудова, № 184 и Сол. 22 наиболее полным в передаче общерусских известий является список Сол. 877. Вопрос о том, сокращал ли Сол. 22 текст списка Сол. 877 или, наоборот, последний вторично обращался к источнику с общерусскими известиями, остается открытым. Судить об общем источнике, передающем общерусские и новгородские известия, легче всего на основании текста Сол. 877. В летописи, из которой делались заимствования в Л. С., содержались некоторые оригинальные, не упоминаемые в официальном летописании факты, но они известны по новгородскому летописанию. Особенно характерными и наглядными являются совпадения в Л. С. с Летописью Новгородской II: 1) история сведения с архиепископства Серапиона (ПСРЛ. СПб., 1843. Т. 3. С. 147-148), 2) описание «грома» и «труса» во всей Русской земле в день рождения Ивана IV (там же. С. 14). Большой интерес составителя Л. С. к новгородской архиепископии и новгородским событиям позволяет думать, что источником для него послужил один из списков новгородского владычного летописания, близкий НIIЛ, которая очень плохо изучена (Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 444). Известия, относящиеся непосредственно к Соловецкому монастырю, почти полностью совпадают в списках Сол. 877 и Сол. 22, за исключением двух-трех случаев. Первым известием, имеющим отношение к Соловецкому монастырю, является дата кончины Савватия - 6944 г.; затем сообщается о Зосиме под 6986 г.: «Того же лета, апреля в 17 день преставися преподобный отец наш Зосима, Соловецкого монастыря началник» (Сол. 877, л. 150 об.). Записи эти сделаны, безусловно, на основании текста Жития Зосимы и Савватия. С 1538 г. в Л. С. включаются сведения о монастыре, носящие поначалу характер отдельных припоминаний о наиболее важных событиях: о пожаре, о строительстве церквей. В пользу такого происхождения записей свидетельствует то, что при этом не говорится о митрополите Филиппе II. В дальнейшем регулярно сообщается о смене игуменов и о их поездках в Москву и Новгород. Единственное лицо, деятельность которого прослеживается с момента приезда его в монастырь в 1564 г., - это Соловецкий игумен Иаков. Впервые в связи с этим известием упомянуто и о Филиппе Колычеве, при котором Иаков постригся в монахи. Отдельной летописной статьей является сообщение о том, что Иаков в 1573 г. с Соловков был взят в игумены в Палеостровский монастырь, о его двух поездках в Новгород как игумена этого монастыря, о возвращении его на Соловки в 1579 г., о назначении его игуменом Соловецкого монастыря по просьбе соловецких монахов. Это назначение он получил в Москве и по приезде в монастырь в 1582 г. приступил к строительству каменной крепости. Такое исключительное внимание к личности Иакова скорее всего может объясняться тем, что он был одним из организаторов ведения летописных записей в монастыре. Если учесть, что Иаков известен как любитель книжности и, будучи игуменом, поддерживал книгописную деятельность в монастыре, то мысль о роли его в создании соловецкого местного летописания покажется еще более убедительной. В. И. Корецкий обратил внимание на некоторые замечания в летописце Сол. 22, из которых следует, что составитель летописца говорит о себе как об участнике передаваемых событий (так, в статье 1570 г. он пишет: «А мы в ту пору зимовали на Москве с Терентием» - л. 61). Сопоставив подобные заметки в Л. С. с данными соловецких расходных книг 1571-1572 гг., исследователь пришел к выводу, что с кон. 50-х до кон. 80-х гг. XVI в. составителем летописца Соловецкого монастыря мог быть келарь, а затем соборный старец Петр по прозвищу Ловушка. Деятельность старца Петра, связанная с его поездками для нужд монастыря, достаточно четко прослеживается по расходным книгам до кон. 80-х гг. XVI в. Последнее упоминание о нем среди соборных старцев относится к 1587 г. Сообщения Петра Ловушки о его участии в поездках для нужд монастыря не вошли в текст более обширного исторического повествования в рук. Сол. 877. Между прочим, в летописце Сол. 877 оказалось опущенным известие о времени возвращения Иакова на Соловки из Палеостровского монастыря. Изд.: Тихомиров М. Н. Малоизвестные летописные памятники // ИА. М., 1951. Т. 7. С. 217-236 (переизд. в кн.: Тихомиров М. Н. Русское летописание. М., 1979. С. 192-206); Корецкий В. И. Соловецкий летописец конца XVI в. // Летописи и хроники. 1980 г. В. Н. Татищев и изучение русского летописания. М., 1981. С. 223-243. Лит.: Тихомиров М. Н. Краткие заметки о летописных произведениях в рукописных собраниях Москвы. М., 1962. С. 117-118; Кукушкина М. В. Монастырские библиотеки Русского Севера: Очерки по истории книжной культуры XVI-XVII вв. Л., 1977. С. 157-158; Буров В. А., Скопин В. В. О времени строительства крепости Соловецкого монастыря и ее зодчем монахе Тихоне // Памятники русской архитектуры и монументального искусства: Города. Ансамбли. Зодчие. М., 1985. С. 58. Р. П. Дмитриева

ЛЕТОПИСИ БЕЛОРУССКО-ЛИТОВСКИЕ (ЗАПАДНОРУССКИЕ)

Летописи белорусско-литовские (западнорусские) - летописи XV-XVI вв., представленные тремя основными сводами. Свод 1446 г., дошедший в нескольких вариантах XV-XVI вв. (Никифоровский, Академический, Супрасльский и Слуцкий), именуется в литературе «Белорусской первой летописью» (В. Чемерицкий). Основной текст летописи, доведенный до 6954 (1446) г. озаглавлен «Избрание летописания изложено вкратце» и представляет собою, действительно, сильно сокращенный летописный текст. Этот текст состоит из четырех частей. Начальная часть, до 6818 (1310) г., близка к Летописи Новгородской IV. Вторая часть, охватывающая период с 6817 (1309) по 6896 (1388) г., сходна с Летописями Троицкой и Симеоновской и отражает, очевидно, в сокращенном виде текст, близкий к митрополичьему летописанию кон. XIV в. или 1408 г. Третья часть летописи начинается 6893 (1385) г. (текст 6896 г. дублируется) и доведена до 6926 (1418) г. - она близка к Летописи Софийской I. Четвертая часть летописи - с 6927 (1419) г. - наиболее оригинальна: она включает под 6939 (1431) г. смоленскую хронику, похвальное слово великому князю литовскому Витовту; в целом же текст 6927 (1419) - 6954 (1446) гг. представляет собой, по всей видимости, продолжение митрополичьего свода 1408 г., составленное при преемниках Киприана - Фотии и Герасиме, руководившем общерусской митрополией из Смоленска (отсюда ряд смоленских известий за 1440-1445 гг.). После окончания основного текста «Избрания летописания... вкратце» в Летописи помещен «Летописец великих князей литовских» - своеобразная историческая повесть (без обычного для летописи погодного изложения) о борьбе за литовский престол между Ягайло и Кейстутом и о Подольской земле. Общерусская по характеру Белорусская I летопись несомненно возникла на территории Великого княжества Литовского в православной среде, однако точная дата составления этого памятника неизвестна. Если в нем, наряду со смоленским митрополичьим сводом 1446 г., были использованы также НIVЛ и CIЛ с их индивидуальными (вторичными по отношению к общему протографу - своду 1448 г.) чертами, то, очевидно, Белорусская I летопись в целом была составлена не ранее 50-х гг. XV в. В литературном отношении эта летопись особенно интересна как памятник, отражающий эволюцию исторического повествования от летописной к иной - хроникальной (более характерной для Польши и Литвы) системе изложения. На основе свода 1446 г. были составлены в XVI в. в Великом княжестве Литовском второй («Хроника Великого княжества Литовского и Жемайтского») и третий («Хроника Быховца») летописные своды общегосударственного характера. Изд.: ПСРЛ. СПб., 1907. Т. 17. Стб. 1-152; М., 1980. Т. 35. С. 19-84. Лит.: Данилова И. О литовских летописях // ЖМНП. 1840. № 11. С. 70-114; Szaraniewicz J. О latopisach i kronikach ruskich XV i XVI wieku a zwłaszcza о «Latopisie Wielikoho Kniaźtwa Litowske ho i Źomojtskeho» // Rozprawy i sprawozdania z posiedzeń Wydziału historyczno-filozoficznego Akademii Umiętności. Kraków, 1882. T. 15. S. 351-423; Smоlka S. Najdawniejsze pomniki dziejopisarstwa rusko-litewskiego. Rozbiór krytyczny // Pamietnih Akademji Unaiejetności w Krakowie. Wydzialy filologiczny i historyoczno-filozoficzny. Kraków, 1890. T. 8. S. 1-55; Prochaska A. Latopis litewski. Rozbiór krytyczny. Lwów, 1890; Тихомиров И. А. О составе Западнорусских, так называемых Литовских летописей // ЖМНП. 1901. № 3. С. 1-36; № 5. С. 7-119; Шахматов А. А. 1) О Супрасльском списке Западнорусской летописи // ЛЗАК. СПб., 1901. Вып. 13. С. 1-16; 2) Записка о Западнорусских летописях // Там же. С. 33-49; 3) Обозрение. С. 329-345; Сушицький Т. Захiдньо-руськi лiтописи як пам’ятки лiтератури. Киiв, 1930; Приселков М. Д. 1) История русского летописания XI-XV вв. Л., 1940. С. 155-158; 2) Летописание Западной Украины и Белоруссии // Учен. зап. ЛГУ. 1970. № 67. Сер. истор. наук. Вып. 7. С. 17-21; Чамярыцкi В. А. БелорускIя летапiсы як помнiкi лiтаратуры. Мiнск, 1969; Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 38-42, 115-116; Улащик Н. Н. Введение в изучение белорусско-литовского летописания. М., 1985. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСИ ПСКОВСКИЕ

Летописи Псковские - летописи XV-XVII вв., связанные единством происхождения, но представляющие собой несколько самостоятельных памятников. Уже издатели Л. П. в ПСРЛ в 1848-1851 гг. выделили две летописи под этим наименованием - Псковскую первую летопись (Архивский 1-й, Архивский 2-й, Строевский и другие списки) и Псковскую вторую (Синодальный список). А. Н. Насонов в издании 1941-1955 гг. привлек неизвестный прежде Тихановский список Л. П., близкий к Архивскому 1-му, и обнаружил важные различия между этими списками и Строевским, Архивским 2-м и другими. Он выделил на этом основании три Л. П.: Псковскую I (Тихановский, Архивский 1-й и другие списки), Псковскую II (Синодальный список) и Псковскую III (Строевский и Архивский 2-й списки). Л. П. содержат богатый материал по истории псковской земли, Новгорода, Прибалтики и Москвы. Летописное дело в Пскове зарождается в XIII в., в XIV в. оно принимает регулярный характер. Центром летописного дела в Пскове на протяжении XIV в. был Троицкий собор, руководили псковским летописанием выборные вечевые власти, в частности посадники. Псковская летопись XIII-XIV вв. носит по преимуществу деловой, местный характер. Центральное место в текстах XIII-XIV вв. занимают рассказы о сражениях с Ливонским орденом, описание «розратий» и ссор с Новгородом и Литвой, записи о строительстве церквей и городских стен, о поставлении князей и посадников, о неурожаях, голоде, болезнях, небесных знамениях и т. д. Сообщения об общерусских событиях в Л. П. немногочисленны и лаконичны. Трудно судить о том, сложились ли летописные записи XIV в. в свод. Г.-Ю. Грабмюллер считает, что первый псковский свод был составлен в 1368 г. Я. С. Лурье в рецензии на книгу Грабмюллера справедливо замечает, что существование свода сер. XIV в. возможно, но текстологически не доказано. В XV в. летописные записи становятся все более подробными, охватывая весь круг событий военной, гражданской и церковной жизни Пскова и приобретая постепенно общерусский характер, тематика их расширяется, интерес начинают вызывать события, которые не имеют прямого отношения к Пскову: борьба в Орде, удельные смуты, события в Литве и Новгороде. К кон. XIV - 1-й пол. XV в. можно отнести составление одного из первых псковских летописных сводов, его следы обнаруживаются в общерусском летописании: псковский свод (его состав не изучен) был одним из источников общерусского свода 40-х гг. XV в., протографа Летописей Софийской I и Новгородской IV. Г.-Ю. Грабмюллер выделяет несколько псковских летописных сводов 1-й пол. XV в. - своды 1410, 1426, 1436, 1447 гг., но и их существование не имеет точных текстологических доказательств. 2-й пол. XV в. датируются первые дошедшие до нас псковские своды; в это же время выделяются три ветви псковского летописания, различные по своим идейно-политическим тенденциям, - Псковские I, II и III летописи (ПIЛ, ПIIЛ, ПIIIЛ). ПIЛ имеет несколько редакций XV-XVII вв. Самая ранняя - свод 1469 г. - представлена Тихановским списком. ПIЛ по Тихановскому списку открывается Повестью о Довмонте, затем следует краткое хронографическое введение, после чего начинается изложение русской и псковской истории. Заканчивается свод рассказом о событиях 1464-1469 гг., связанных с борьбой Пскова за самостоятельную епископию. Этот свод, как считает А. Н. Насонов (Из истории псковского летописания. С. 271-272), восходит к своду 1464 г., общему протографу Л. П. Близость между тремя Л. П. наблюдается до 1482 г.; А. А. Шахматов предполагал существование свода 1481 г. Новая редакция ПIЛ представлена сводом 1547 г. (списки Погодинский и Оболенского, оригинал этого свода представлен Варшавским списком, который датируется 1548 г.); под 1446 г. в нем читается Летопись Новгородская Хронографическая (НVЛ), а с 1447 г. текст, близкий Архивскому 1-му списку. Составление свода 1547 г. связывают с Псковским Елеазаровым монастырем и именем старца Филофея. В своде 1547 г., как и в посланиях Филофея, сочетаются уважение к великому князю московскому и безусловное приятие его власти с обличением московских наместников и тех порядков, которые они установили в Пскове. Особенно отчетливо эти настроения проявляются в описании событий 1510 г. (см.: Повесть о псковском взятии), а также в статьях 1528 и 1541 гг. В XVII в. свод 1547 г. был переработан на основе общерусского и новгородского материала при Новгородском Софийском соборе, при этом сокращению подвергались тексты как НVЛ, так и ПIЛ. ПIIIЛ представляет собою свод 1567 г., продолженный затем до сер. XVII в. ПIIIЛ по 1481 г. включительно восходит к общему с ПIЛ протографу, содержание которого обе летописи передают с разной полнотой. Взаимоотношения ПIЛ и ПIIIЛ в известиях за кон. XV-XVI вв. еще не выяснены. Близость между ними в отдельных текстах наблюдается и после 1481 г., что предполагает существование еще одного свода, служившего их общим источником. В ПIIIЛ текст этого источника передан в более сокращенном виде, чем в ПIЛ. Расходятся летописи и в оценке многих событий (свод 1567 г. резко враждебен власти великого князя московского). Свод 1567 г. дошел до нас в оригинале - Строевском списке 60-х гг. XVII в. Основной летописный текст в Строевском списке кончается на 1556 г., дальнейший текст до 1567 г. носит характер приписок, сделанных разными почерками. Содержание приписок разнообразно, некоторые из них связаны с интересами и историей Псково-Печерского монастыря. Изучение Строевского списка, содержания свода 1567 г. в целом и соотношения Строевского списка с другими списками ПIIIЛ привели А. Н. Насонова к выводу (вызывавшему, однако, возражения Н. Е. Андреева), что свод 1567 г. создавался в Псково-Печерском монастыре и был составлен если не самим игуменом Корнилием, то под его непосредственным руководством. Строевский список ПIIIЛ хранился в Псково-Печерском монастыре, здесь он был продолжен до сер. XVII в. В Псково-Печерском своде сер. XVII в. был полностью переписан свод 1567 г., затем составитель обратился к иным источникам и вновь рассказал о событиях 1493-1645 гг. Состав этих новых источников не изучен, среди них могли быть, считает А. Н. Насонов (Псковские летописи. Вып. 2. С. XXXIII), Летописи Воскресенская или Львовская, HVЛ и сложная компиляция из кратких общерусских и псковских известий. Псково-Печерский свод сер. XVII в. попал в руки коллекционеру рукописей В. Н. Собакину, сыну псковского воеводы, и по его приказу был переписан с небольшими добавлениями из разрядных книг, а также записями о Н. С. Собакине. Так появился Архивский 2-й список ПIIIЛ. Особое место в псковском летописании занимает ПIIЛ - свод 1486 г.; она дошла до нас в единственном списке кон. XV в. (ГИМ, Синод. собр., № 154). ПIIЛ восходит к общему с ПIЛ и ПIIЛ протографу, каковым, вероятнее всего, был свод 1481 г. Однако его содержание в ПIIЛ подверглось сокращению и переработке в промосковском духе. Составление свода 1486 г. Г.-Ю. Грабмюллер связывает с группой посадников, которые выступали совместно с князем Ярославом и пользовались поддержкой великого князя Ивана III. Среди них он выделяет Степана Максимовича Дойниковича (псковский посадник в 1476-1484, 1486-1499 гг.) и считает, что именно ему принадлежит инициатива составления летописи, которая оправдывала действия посадников в событиях 1483-1486 гг. Степан Максимович известен как заказчик и другого сборника кон. XV в. - Псково-Печерского, содержащего Слово о погибели Русской земли с Повестью о житии Александра Невского (Бегунов Ю. К. Памятник русской литературы XIII в. «Слово о погибели русской земли». М.; Л., 1965. С. 195-201). Изд.: Псковская летопись. М., 1837; ПСРЛ. СПб., 1848. Т. 4; СПб., 1851. Т. 5; Псковские летописи / Пригот. к печ. А. Насонов. М.; Л., 1941. Вып. 1; М., 1955. Вып. 2. Лит.: Тихомиров И. А. О первой псковской летописи // ЖМНП. 1883, окт. С. 208-236; Шахматов А. А. 1) К вопросу о происхождении хронографа // СОРЯС. 1899. Т. 66, № 8. С. 108-113; 2) Несколько заметок об языке псковских памятников XIV-XV вв. // ЖМНП. 1909, июнь. С. 105-177; 3) Обозрение. С. 369; Иконников В. С. Опыт по историографии. Киев, 1908. Т. 2, кн. 1. С. 783-848; Насонов А. Н. 1) Летописные памятники Пскова // Историк-марксист. 1937. № 5-6. С. 271-272; 2) Из истории псковского летописания // ИЗ. 1946. Т. 18. С. 255-294; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 34, 127, 329, 385-391, 460-465; Масленникова Н. Н. Присоединение Пскова к Русскому централизованному государству. Л., 1955. С. 159-162; Рогов А. И. Кириллические рукописи в книгохранилищах Польши // Studia Źródloznawcze. 1969. Т. 14. S. 153-154; Андреев Н. Е. О характере 3-й Псковской летописи// The Religious World of Russian Culture. Hague; Paris, 1975. Vol. 2. P. 117-158; Grabmüller H.-J. Die Pskover Chroniken. Untersuchungen zur russischen Regionalchronistik im 13.-15. Jahrhundert. Wiesbaden, 1975 (Лурье Я. С. [Рецензия] // Russia Mediaevalis. München, 1977. Т. 3. S. 83-92); Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 77-78, 100; [Щапов Я. Н.]. Восточнославянские и южнославянские рукописные книги в собраниях Польской Народной Республики. М., 1976. Вып. 1. С. 19-22. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. В. И. Охотникова

ЛЕТОПИСНЫЙ СВОД 1408 (1409) Г.

См.: Летопись Троицкая

ЛЕТОПИСНЫЙ СВОД 1448 Г.

См.: Летопись Новгородская IV, Летопись Софийская I