Словарь книжников и книжности Древней Руси
Статьи на букву "Ж" (часть 5, "ЖИТ")

В начало словаря

По первой букве
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т Ф Х Ц Ч Ш Я
Предыдущая страница Следующая страница

Статьи на букву "Ж" (часть 5, "ЖИТ")

ЖИТИЕ ПИТИРИМА, ЕПИСКОПА ПЕРМСКОГО

Житие Питирима, епископа Пермского - агиографический памятник, рассказывающий о жизни и мученической кончине Питирима, четвертого после Стефана Пермского епископа Перми. Несмотря на лаконичность Ж., которое скорее напоминает проложную память, оно сообщает несколько фактов, отсутствующих в других источниках, о первых пермских владыках: называется место рождения Питирима - Ярославль, говорится о его наставлении в иноческих добродетелях некиим старцем Кириллом, указывается (по-видимому, ошибочно) иная дата кончины мученика (15 вместо 19 августа). Ж. не получило распространения в рукописной традиции - первооткрывателю и издателю памятника И. А. Шляпкину было известно только два списка, оба XV в.: Калязинский краеведческий музей, инв. № 853 (Голубев И. Ф. Рукописные и старопечатные книги в краеведческих музеях городов Калязина и Кашина Калининской области // ТОДРЛ,. М.; Л., 1960, т. 16, с. 570-571, Ж. не упоминается) и ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 275/532. На Ж. как на один из своих источников ссылается составитель Вычегодско-Вымской летописи (Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись // Историко-филологический сборник. Сыктывкар, 1958, вып. 4, с. 257), однако следов обращения к нему в тексте самого произведения не заметно. Найденный И. А. Шляпкиным текст - первое свидетельство о почитании Питирима; до сих пор местное празднование пермских епископов Герасима, Питирима и Ионы датировали началом XVII в. (Голубинский. История канонизации, с. 121-122). Поскольку для автора Ж. Пермь - это «тамо сущая область», И. А. Шляпкин полагает, что он столичный житель. Если отдать предпочтение чтению Калязинского списка, можно думать, что памятник был создан в первые годы после гибели епископа: здесь в конце текста сказано, что он написан «при державе... благовернаго великаго князя Василиа Васильевича и сына его великаго князя Ивана Василиевича» (в другом - Белозерском - списке данная хронологическая привязка читается в заголовке Ж. и определяет время смерти Питирима). В Белозерском списке Ж. есть еще один отрывок, который мог бы помочь найти автора этого сочинения. Глухо упомянув о мучениях, которые пермский святитель претерпел от Дмитрия Шемяки, агиограф отмечает: «яко же преди писахом». Можно думать, что эта ссылка относится к Житию Алексея митрополита, написанному Пахомием Сербом, который сообщает здесь, что он пользовался несохранившимся произведением Питирима о московском митрополите, и, между прочим, замечает, что пермский владыка от «братоубийственою кровию руце осквернившаго... много лютая подъят» (Житие митрополита всея Руси святого Алексия, составленное Пахомпем Логофетом / Изд. ОЛДП, № 57. СПб., 1877-1878, вып. 1, с. 5). Если отсылка в Ж. действительно адресует читателя к творению Пахомия Серба, не следует ли атрибутировать ему и краткое жизнеописание пермского мученика?

Изд.: Шляпкин И. Св. Питирим, епископ Пермский // ЖМНП, 1894, ч. 292, март, с. 135-145.

Лит.: Флоря Б. Н. Коми-Вымская летопись // Новое о прошлом нашей страны. М., 1967, с. 228.

Д. М. Буланин

ЖИТИЕ ПРОКОПИЯ УСТЮЖСКОГО

Житие Прокопия Устюжского - агиографический памятник XVII в., сложившийся на основе более ранних произведений, посвященных местночтимому святому. В 1550-е гг. была написана Повесть о подвигах и чудесах Прокопия Устюжского юродивого - агиографическое произведение, составленное сыном игумена Борисоглебского Сольвычегодского монастыря Дионисия. Повесть включена в один цикл с Житием Иоанна Устюжского и Повестью о Борисоглебском монастыре. В состав Повести входят чудо «о страховании в граде Устюге», в котором повествуется о нахождении на город каменной тучи и избавлении молитвами святого устюжан от гибели, 19 посмертных чудес, глава о создании церкви Прокопия Устюжского и Похвальное слово. В Повести нет собственно житийной биографии героя, некоторые сведения биографического характера о Прокопий содержатся в начальной части чуда «о страховании» (о юродстве Прокопия, жившего на паперти соборной церкви Успения в Великом Устюге). Первые семь чудес, вероятно, были составлены в конце XV в., к этому же времени следует относить и начало местного почитания Прокопия в Устюге, как свидетельствует глава о доставления первой часовни и первой церкви над гробом Прокопия Устюжского. Первоначальное ядро Повести постоянно обрастало новыми чудесами. Их авторы стремились местночтимому святому придать черты общерусского заступника: описывается его явление ратным людям в Нижнем Новгороде, в числе исцелившихся у гроба Прокопия Устюжского показаны москвичи, в том числе протоспафарий окольничего Владимира, астраханцы, галичане и др. В позднейшую редакцию Повести входят 28 чудес, последние 10 из них приурочены к событиям XVII в. (прозрения у гроба, исцеления расслабленных, изгнание бесов и др.), причем они также расположены без хронологической последовательности: чудо 26-е датируется 1671 г., а чудо 28-е относится к Смутному времени («Избавление Устюга от полских и литовских людей»). Последнее чудо было написано, очевидно, на основании «Повести о избавлении града Устюга от литвы и черемис». Героями некоторых чудес, в том числе чуда о Соломонии бесноватой, оказываются сразу два устюжских святых - Прокопий и Иоанн. После чудес Прокопия следует две Похвалы святому и главы о создании храма. Только в середине XVII в. на основании известных чудес и устных преданий о Прокопий появляется его легендарная житийная биография. Она принадлежит к числу агиографических сочинений о юродивых. Прокопий, согласно Ж., происходит от «немецкия земли» (как и герой Жития Исидора Твердислова), он достигает Новгорода на корабле с дружиною «купеческим обычаем». В Новгороде он оставляет свое богатство и звание, обращается в православие, избирает духовного наставника - св. Варлаама Хутынского и становится юродивым. Из Новгорода Прокопий приходит в Устюг и остается возле Успенского собора, «не поискав странноприимника». Кроме Повести «о страховании», в. Ж. XVII в. описываются и другие подвиги святого: он стойко выдерживал жестокие морозы (подобный же подвиг совершал Андрей юродивый), предсказал рождение св. Стефана Пермского его матери, когда она была еще отроковицей семи лет. Здесь же читается описание внешнего облика П., на котором основывались иконописцы: «...хождаше по граду во единой раздранной ветхой ризе, и тое с плеча спустя..., много же ничто же имеяше у себе, токмо три кочерги в левой своей руце ношаше». Атрибуты Прокопия Устюжского, как это отмечено А. М. Панченко, связаны с русским фольклором, с образами плодородия. Ж. создавалось на основании написанных в разное время частей - чудес и преданий о святом, особенность этого памятника заключается в отрывочности его глав, их хронологической непоследовательности. Обычно в рукописных сборниках Ж. завершает другая Повесть - о чудесах в сольвычегодском Борисоглебском монастыре, написанная тем же автором XVI в. В ней повествуется о написании образа Прокопия на одной доске со святым Варлаамом Хутынским и о чудесах от этого образа. Завершается эта Повесть «Похвалой общей преподобному Варлааму Хутынскому Новгородскому и блаженному праведному Прокопию Устюжскому новым чудотворцам». Эти повести вместе с Житием Иоанна Устюжского образуют особый устюжский житийный цикл. Свидетельствами того, что эти устюжские памятники создавались и осознавались на протяжении XVI-XVII вв. как единый цикл, является и то, что оно переписывались рядом в одних сборниках, и то, что существуют совместные чудеса Прокопия и Иоанна Устюжских, и то, что С. И. Шаховской написал Похвальное слово обоим святым.

Изд.: Житие преподобного Прокопия Устюжского. СПб., 1893 (ОЛДП, вып. 103).

Лит.: Ключевский. Древнерусские жития, с. 277-278, 387-388; Барсуков. Источники агиографии, стб. 462-464; Коноплев Н. Святые Вологодского края // ЧОИДР, 1894, кн. 4, с. 18-23; Голубинский. История канонизации, с. 78-79; Шляпин В. Житие праведного Прокопия, устюжского чудотворца и историческое описание Устюжского Прокопьевского собора. СПб., 1903, с. 101-116; Смирнов Я. И. Устюжское изваяние св. Георгия Московского большого Успенского собора // Древности. М., 1916, т. 25, с. 172-175, 204, 246-248; Кукушкина М. В. Новая повесть о событиях начала XVII в. // ТОДРЛ, М.; Л., 1961, т. 17, с. 374-385; Лихачев Д. С., Панченко А. М., Понырко Н. В. Смех в Древней Руси. Л., 1984, с. 72, 73, 81, 82, 84, 87, 88, 95, 100, 101, 107, 108, 110, 111, 115, 119, 130, 131.

Доп.: Власов А. Н. К вопросу о происхождении цикла сказаний о Прокопии и Иоанне Устюжских // Литература Древней Руси: Источниковедение. Л., 1988, с. 144-159.

О. А. Белоброва, А. Н. Власов

ЖИТИЕ САВВЫ ВИШЕРСКОГО

См.: Геласий, игумен Саввина Вишерского монастыря; Пахомий Серб (Логофет)

ЖИТИЕ САВВЫ КРЫПЕЦКОГО

Житие Саввы Крыпецкого - памятник агиографии, посвященный: Савве (ум. 1495), основателю монастыря Иоанна Богослова в Крипецах, в 22 км к северо-востоку от Пскова. История текста Ж. Саввы неизучена в полном объеме, единственное исследование принадлежит Н. И. Серебрянскому. Из известных ему списков (их количество невелико) Н. И. Серебрянский выделил три редакции Ж. Первая - редакция Василия-Варлаама - составлена в 1555 г. известным биографом псковских святых, раздел чудес пополнялся им и в более позднее время - в 1557-1564 гг. В книге «Повесть о начале...» текст этой редакции издан с переделками, перестановками и купюрами. Проложное Ж. Саввы (ГБЛ, ф. 256, № 397, XVI в.) очень сжато излагает основные эпизоды из жизни Саввы. Во многом, несмотря на краткость, Проложное Ж. сходно с редакцией Василия, но есть и отличия. К словам Василия о том, что Савва не был псковичем, а пришел сюда из «туждых стран, неции глаголют, яко от Сербскиа земли, а инем глаголющим, яко от Святыя Горы», автор Проложного Ж. добавляет: «...а инем глаголющим, яко литовская страна породи и воспита того». В Проложном Ж. читается иная дата кончины Саввы - 6998 г. вместо 7003 г. Представляет интерес краткое описание внешности Саввы. По мнению А. X. Востокова (Описание русских и словенских рукописей Румянцевского музеума. СПб., 1842. С. 601), Проложное Ж. является сокращением Ж. в редакции Василия-Варлаама. Н. И. Серебрянский не оспаривает этого мнения, полагая, что сделано это было вскоре после появления редакции Василия, но другим автором, чем и объясняются фактические разночтения между двумя текстами. Сокращением редакции Василия является и текст Ж. в Милютинских минеях, здесь опущены те фрагменты текста, которые не имеют прямого отношения к биографии Саввы (предисловие Василия, автобиографические заметки в описании чудес, похвала Савве).

Изд.: Повесть о начале и основании Псковского Печерского монастыря... М., 1807; то же: М., 1831. Л. 45-66; Псков, 1849. С. 107-158; Серебрянский Н. И. Очерки по истории монастырской жизни в Псковской земле. М., 1908. С. 162-170, 310-315. Прил. С. 532-533.

Лит.: Серебрянский Н. И. О редакциях Жития преподобного Саввы Крыпецкого. СПб., 1903.

В. И. Охотникова

ЖИТИЕ САВВЫ ОСВЯЩЕННОГО

Житие Саввы Освященного - переводной памятник византийской агиографии, получивший широкое распространение в древнерусской книжности. Ж., написанное византийским агиографом Кириллом Скифопольским в VI в., было переведено на болгарский язык и не позднее второй половины XI в. стало известно на Руси: его текст в это время использовал Нестор при написании Жития Феодосия Печерского. В жизни и деятельности Саввы и Феодосия Печерского русский агиограф нашел много общего. Савва с юных лет подвизался в монастыре, подолгу жил в пещере, его наставником на первых порах был знаменитый аскет и подвижник Евфимий - Феодосии также спасался в пещере, его наставником был аскет Антоний. Савва явился основателем монастыря, выросшего на месте пещерного скита (ср. основание Киево-Печерского монастыря, игуменом которого стал впоследствии Феодосий). Савва принимал активное участие в церковных прениях по поводу решений Халкидонского собора (ср. участие Феодосия в междукняжеских распрях 1073 г.). Рассказы о некоторых видениях и чудесах в Житии Феодосия имеют сюжетное или текстуальное сходство с аналогичными эпизодами Ж. Саввы, служившего для Нестора образцом. На Ж. ссылается также Ефрем, автор Жития Авраамия Смоленского. Подобным образом использовал Ж. и сербский агиограф Феодосий при создании своей редакции Жития Саввы Сербского. Древнейший из сохранившихся на русской почве списков Ж. (ГПБ, собр. ОЛДП, Q. № 106, XIII в.) был привезен П. П. Вяземским из Палестины, где он хранился в монастыре святого Саввы. Известны многие древнерусские списки Ж. XIV, XV и последующих веков: ГИМ, Чуд. собр., № 23 (XIV в.), ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 749; ГБЛ, собр. ОИДР, № 189; ГПБ, собр. Погодина, № 548 - все XV в.; ГПБ, Соф. собр., № 1500; ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 648; ГБЛ, собр. МДА, № 90; ГПБ, Солов. собр., № 638/835 и другие - списки XVI в. Большинство из перечисленных списков отражает черты своего болгарского архетипа. Древнейший список Ж. неоднократно исследовался лингвистами: см. рецензию А. С. Будиловича, а также статьи: Мочульский В. Н. К истории малорусского наречия. Житие св. Саввы Освященного по пергаменной рукописи XIII в. - Зап. Новорос. ун-та. Одесса, 1894, т. 62, с. 383-456 (рец. О. Колессы - ЗНТШ, 1895, т. 7, кн. 3, Библиография, с. 9-19); Ягич И. В. Критические заметки по истории русского языка. - СОРЯС, 1889, т. 46, № 4, с. 16, 17, 26, 36, 77, 78, 83, 92, 147, 149; Виноградов В. В. 1) Заметки о лексике «Жития Саввы Освященного». - В кн.: Сб. статей в честь А. И. Соболевского. Л., 1928, с. 349-353 (СОРЯС, т. 101, № 3); 2) Орфография и язык Жития Саввы Освященного по рукописи XIII в. - В кн.: Памятники древнерусской письменности. Язык и текстология. М., 1968, с. 137-198.

Изд.: Помяловский И. В. Житие св. Саввы Освященного / Сост. св. Кириллом Скифопольским в древнерусском переводе. СПб., 1890 (изд. ОЛДП, № 96) (рец.: А. С. Будилович. РФВ, 1891, т. 25, с. 142-150); Житiе св. Сави Освященного. - Франко. Апокрифы, т. 5, с. 214-239.

Лит.: Шахматов А. А. Несколько слов о Несторовом Житии Феодосия. - ИОРЯС, 1896, т. 1, кн. 1, с. 46-65; Абрамович Д. И. К вопросу об источниках Нестерова Жития преп. Феодосия Печерского. - ИОРЯС, 1898, т. 3, кн. 1, с. 243-246; Розанов С. П. 1) Отрывки из неизвестной древнейшей редакции Жития Авраамия Галичско-Городецко-Чухломского. - РФВ, 1911, т. 68, вып. 1, с. 229-232; 2) Источники, время составления и личность составителя Феодосиевской редакции Жития Саввы Сербского. - ИОРЯС, 1911, т. 16, кн. 1, с. 139-150, 155-156; Бугославский С. А. К вопросу о характере и объеме литературной деятельности преп. Нестора. - ИОРЯС, 1914, т. 19, кн. 1, с. 152-153, 176-178.

О. B. Творогов

ЖИТИЕ САВВЫ СТОРОЖЕВСКОГО

См.: Маркелл, игумен Хутынский

ЖИТИЕ СЕРАПИОНА, АРХИЕПИСКОПА НОВГОРОДСКОГО

Житие Серапиона, архиепископа Новгородского - памятник агиографии 1540-1550-х гг. Новгородскую архиепископскую кафедру Серапион занимал только три года (1506-1509 гг.); из-за ссоры с Иосифом Волоцким он был не только сведен с кафедры, но и заточен в Андроникове монастыре. Эта ссора между двумя видными церковными деятелями приобрела характер политического скандала и получила большой резонанс в общественном мнении своего времени, а также нашла своеобразное отражение в письменных памятниках XVI в. в виде острой полемики между иосифлянами и их противниками. Ж. является одним из центральных в цикле этой полемической литературы. Единого мнения ни об обстоятельствах создания Ж., ни об его авторе, ни о его датировке до сих пор не установилось. Филарет (Обзор, № 121, с. 135-136) сообщил, что Ж. было написано учеником Серапиона, игуменом Троицкого монастыря в 1515-1520-х гг. Иаковом. Это мнение Филарета, по всей видимости, основано на данных самого Ж. Из его текста следует, что ученик Серапиона по Троицкому монастырю Иаков постоянно находился при нем - после Новгорода был с ним в заточении в Андроникове монастыре и вместе с ним оттуда прибыл в Троицкий монастырь, где и похоронил своего учителя, будучи в сане игумена. В Ж. есть рассказ о том, как Серапион предсказал юному Иакову о его будущем игуменстве в Троицком монастыре. Автор Ж. оказывает явное внимание ученику Серапиона, называя его «мужем благоговейным и вне всякаго зазрения». Однако эти включенные в Ж. известия об его ученике едва ли позволяют считать Иакова автором произведения. Г. Н. Моисеева считает, что Иаков «сообщил автору Жития основные сведения о Серапионе» (Житие..., с. 151). По мнению Г. Н. Моисеевой, Ж. было написано во время игуменства Иакова - не позднее 10-х - начала 20-х гг. XVI в. Н. П. Барсуков (Источники агиографии, стб. 502-508) отметил только, что автор Ж. остается неизвестным. В. О. Ключевский это произведение тоже никакому определенному лицу не атрибутировал, датировал его временем канонизации Серапиона местночтимым святым (1559 г.). Н. А. Казакова, отвергнув точку зрения Г. Н. Моисеевой об авторе и датировке Ж., присоединилась к мнению, высказанному В. О. Ключевским. В. О. Ключевскому принадлежит наблюдение о текстуальных заимствованиях в Ж. из Слова Льва Аникиты Филолога на память Зосимы Соловецкого, а также о наличии связи в передаче участия Серапиона в спорах о монастырском землевладении с текстом Жития Иосифа Волоцкого, написанного «неизвестным». Довольно устойчивым оказалось мнение о том, что автором Ж. следует считать Иоасафа Скрипицына. Ему атрибутировали Ж.: В. С. Иконников (1) Опыт по историографии, т. 2, вып. 2, с. 1726, 2) Максим Грек и его время. Киев, 1915, с. 634), С. П. Розанов (Никоновский летописный свод и Иоасаф, как один из его составителей // Изв. по РЯС АН, 1930, т. 3, кн. 1, с. 277), А. А. Зимин (Иоасафовская летопись. М., 1957, с. 11). Впервые эта мысль была высказана В. М. Ундольским без приведения какой-либо аргументации (Ундольский В. М. Славяно-русские рукописи. М., 1870, с. 252). Как думает Г. Н. Моисеева, предположение В. М. Ундольского основано на недоразумении. Дело в том, что в рук. собр. Ундольского, № 367 (далее У.) Ж. сопровождается рассказом о переложении мощей святого и о двух чудесах, случившихся у его гроба в 1559 г., после которого сделана приписка о том, что игумен Иоасаф через келаря Андриана Ангелова передал сообщение об этих чудесах митрополиту Макарию. В данном случае речь идет не о Иоасафе Скрипицыне, а о Иоасафе Черном, который был игуменом Троицкого монастыря с 1555 по 1561 г. В сравнительно недавно опубликованной статье американского исследователя (Естер Курц), посвященной Ж. и Житию Иосифа Волоцкого, написанному «неизвестным», вопрос об авторе Ж. оставлен открытым, а время создания его отнесено к началу XVII в. Написание Жития Иосифа Естер Курц относит к 80-м гг. XVI в., объясняя появление его продолжающимися попытками канонизации волоцкого игумена как общечтимого святого. Названную в исследовании датировку нельзя признать состоятельной. Естер Курц упускает из виду хорошо известные в научной литературе конкретные факты, противоречащие его выводам. Рукопись с Житием Иосифа, написанным «неизвестным», в 1566 г. уже поступила в библиотеку Волоколамского монастыря после смерти князя Д. И. Оболенского (см. об этом в предисловии К. Невоструева к изданию: Житие преподобного Иосифа Волоколамского, составленное неизвестным. М., 1865). Ж. во второй половине XVI в. хорошо было известно, в том числе и иосифлянам. Легенда о Серапионе, угадавшем день и час смерти Иосифа, в измененном виде была включена во вновь отредактированный текст жизнеописания Иосифа Волоцкого, написанного не позднее 1546 г. Саввой Черным. Составителем этой новой редакции считается Евфимий Турков, список Ж. его редакции из собрания ПДА, № 270 датируется второй половиной XVI в. Кроме того, выписки из Ж. о соборе 1503 г. были внесены (на поле внизу), в Волоколамскую рукопись Жития Иосифа, по предположению К. Невоструева, тем же писцом, который писал и основной текст. Следовательно, оба Жития - и Иосифа и Серапиона - были созданы до 1566 г. На основании выявленных к настоящему времени фактов надо признать безусловным, что Ж. было написано примерно в середине XVI в. и создание его связано с литературной средой Троицкого монастыря. Автором его мог быть и Иосаф Скрипицын, образованный и пишущий человек, собиратель книг - библиофил своего времени. В своем ответе руководителям Стоглавого собора он заметил, что в деятельности собора 1503 г. о монастырском землевладении, кроме упомянутого в Стоглаве Иосифа Волоцкого, принимали участие и другие видные церковные лица (Стоглав. Казань, 1912, с. 193-200). Видимо, прежде всего он имел ввиду архиепископа Серапиона, однако прямых свидетельств, позволяющих признать именно его автором Ж., до сих пор не установлено. Компилятивный метод работы автора над созданием Ж. очевиден. Начало Ж. - описание биографии Серапиона вплоть до прихода его в Стромынский монастырь - построено на тексте Похвального слова Зосиме, написанного Львом Аникитой Филологом в 1533-1538 гг. Совпадение между Ж. и Житием Иосифа Волоцкого, написанным «неизвестным», в описании деятельности собора 1503 г., на котором присутствовали оба героя названных произведений, обычно определяется как прямое заимствование автором первого из второго. Однако сопоставление текста Ж. с разными списками Жития Иосифа Волоцкого показывает разную степень совпадения их с текстом первого жития. Поэтому в данном случае, прежде чем говорить о заимствовании автором Ж., необходимо решить вопрос о зависимости между видами (редакциями) Жития Иосифа Волоцкого. С. А. Белокуров говорит о существовании двух редакций. В связи с вопросом о зависимости между этими двумя произведениями следует обратить внимание на наличие в Ж. несколько загадочного предложения: «Тогда же самодержцу Иванну нечто божествено бысть». Далее сообщается о том, что Иван III завещает сыну Василию III великое княжение и «приказывает» ему, собрав собор, поставить Серапиона архиепископом новгородским. Смысл загадочного предложения становится ясным при обращении к произведению, известному под названием «Слова иного», в котором, кроме описания противодействия Серапиона секуляризации великокняжеской властью монастырских земель, передана монастырская легенда о наказании великого князя: его разбил паралич из-за посягательств на земли Троицкого монастыря. Автор Ж., в отличие от «Слова иного», в очень деликатной форме сообщает о взаимоотношениях между Иваном III и Серапионом, намекая только на последствия спора о землях Троицкого монастыря. Но только в таком контексте уместным является сообщение о распоряжениях великого князя, имеющих характер завещания, затем о его кончине и созыве собора Василием III для утверждения Серапиона новгородским архиепископом. В Житии же Иосифа сразу после известий о соборе говорится о завещании Ивана III и о его кончине. В данном случае эти известия не являются органичной частью логически последовательного повествования. Не пытаясь опровергнуть общепринятого мнения о заимствовании рассказа о соборе 1503 г. автором Ж. из Жития Иосифа, хочется обратить внимание исследователей на необходимость более тщательного изучения вопроса о взаимосвязи между названными произведениями. Н. А. Казакова обратила внимание на своеобразную черту Жития Иосифа Волоцкого, написанного «неизвестным», - автор его, называя Иосифа «единым от великих преподобных», не с меньшим уважением говорит и о его противниках, например о Ниле Сорском (Казакова Н. А. Крестьянская тема в памятнике житийной литературы XVI в. // ТОДРЛ, М.; Л., 1958, т. 14, с. 242); Серапиона он называет «мужем кротким» и «добродетельным». Как показывает рукописная традиция, Житие Иосифа, написанное «неизвестным», не было популярным среди иосифлян: его не переписывали в Волоколамском монастыре, единственный список его попал туда во второй половине XVI в. среди рукописей князя Оболенского; Макарий в Великие Минеи Четии включил не это Ж., а созданное по его заданию сочинение Саввы Черного. В Ж. было включено написанное в 1509 г. его послание митрополиту Симону вместе с рассказом «О Иосифе неблагословении». Послание Серапиона встречается в рукописях XVI в. и как самостоятельное произведение (ГПБ, собр. Погодина, № 1563), и совместно с рассказом «О Иосифе неблагословении» (ГПБ, собр. Погодина, № 1554, опубл. в кн.: Послания Иосифа Волоцкого, с. 329-333). В рассказе «О Иосифе неблагословении» раскрывается история ссоры Серапиона с Иосифом. Создание этого предисловия преследовало публицистическую цель - оно было направлено против иосифлянской концепции объяснения событий. Сопоставление рассказа «О Иосифе неблагословении» (по списку собр. Погодина, № 1554), переписывавшегося вместе с посланием Серапиона, с текстом его в составе Ж. позволяет сделать некоторые выводы о их взаимозависимости. В тексте рассказа, включенном в Ж., сообщается, что Иаков, ученик Серапиона, вместе с ним находился в заточении в Андрониковой монастыре. Об этом в рассказе, переписывавшемся вне Ж., не упоминается. Известие было включено дополнительно в текст Ж. наряду с другими сведениями об Иакове. Следовательно, рассказ «О Иосифе неблагословении» был написан ранее Ж. как предисловие к посланию Серапиона, адресованному митрополиту Симону. Между этим рассказом и другими частями Ж. наблюдается концепционная и стилистическая близость. Не одно ли то же лицо написало сначала предисловие к посланию Серапиона Симону, а затем и Ж.? Г. Н. Моисеева обратила внимание на черты списка У, отличающие его от всех остальных известных списков Ж., и сделала заключение, что «в своей основе список У, вероятно, связан с первоначальным видом этого памятника, когда он носил название «Повесть о преподобном Серапионе», но в дальнейшем текст, переданный списком У, претерпел изменения и он не может быть признан наиболее близким к архетипу» (Житие..., с. 149). При публикации за основной Г. Н. Моисеева избрала список ГПБ, собр. Погодина, № 758. Сопоставление рассказа «О Иосифе неблагословении» с двумя видами текста Ж. указывает на большую связь рассказа со списком У, многие индивидуальные чтения этого списка повторяются в рассказе. По всей видимости их надо признать авторскими; список У в большей степени передает первоначальный этап работы по созданию Ж. Это отражено и в заглавии списка У («Повесть...»). Все остальные списки уже имеют характерное название, свойственное житийному жанру, что свидетельствует о признании этого текста каноничным. Ж. составлено с соблюдением формальных правил житийного канона. Те части Ж., которые, вероятно, принадлежали самому составителю, свидетельствуют об ориентации его на классические образцы русской агиографии: употребление эпитетов «светильник», «великий» восходят еще к Житию Феодосия Печерского (см. Нестор, монах Киево-Печерского монастыря). Автор упоминает о своем неблагополучии («злострастием одержиму и бедствующу») и просит Серапиона отвратить от него «злотечение». Эти высказывания, весьма вероятно, свидетельствуют о реальной обстановке, в которой создавалось Ж., и политической позиции автора, а не являются чисто этикетными формулами. Явно сочувственное отношение к Серапиону выражено в новгородском летописании, начиная с первой трети XVI в. В XVII в. описание деятельности Серапиона в Новгороде приобрело легендарно-религиозный характер (ПСРЛ, СПб., 1841, т. 3, с. 244-245). Следует обратить внимание на наличие тематической связи между описанием чудес в Ж. и новгородским летописанием при передаче трагических событий, случившихся в Новгороде при Серапионе (мор и большой пожар). Таким образом, Ж. представляет интерес не только как один из своеобразных примеров агиографического жанра. В Ж. обобщен историко-литературный материал, противостоящий иосифлянской концепции в изображении церковно-политических событий начала XVI в. Иосифлянам, стремившимся утвердить культ Иосифа, постепенно пришлось все более и более отступать от позиции, занятой самим Иосифом. В Житии Иосифа Волоцкого, написанного Саввой Черным и включенном в 1546 г. в ВМЧ, в несколько неопределенной форме было сказано о якобы состоявшемся примирении между Иосифом и Серапионом: «Пакы мало преиде, архиепископ Серапион со игуменом Иосифом межи собя общее прощение получишя» (ВМЧ, Сентябрь, дни 1-13, СПб., 1868, стб. 482). Позднее Евфимий Турков, редактируя Ж., написанное Саввой, конкретизировал вымысел о примирении, сообщив, что якобы сам Серапион обратился в адрес Иосифа с просьбой о прощении (ЧОИДР, 1903, кн. 3, с. VIII). Я. С. Лурье отметил, что весь план этой иосифлянской легенды определен был легендарным рассказом Ж. о том, как бывший новгородский архиепископ предугадал кончину своего обидчика (Послания Иосифа Волоцкого, с. 280). В Житии Иосифа, написанном «неизвестным», эта тема о примирении тоже затронута, но в иной версии - Иосиф незадолго до смерти сам написал Серапиону - и «любовь множая первыя утвердися» между ними (ЧОИДР, 1903, кн. 3, с. 42). Вопрос о соотношении между Ж. и Житием Иосифа Волоцкого, написанным «неизвестным» (или, как некоторые исследователи полагают, Львом Филологом), остается нерешенным. Сопоставительное изучение этих двух произведений должно помочь выявить и характер зависимости между ними, и решить точнее вопросы датировки и атрибуции их конкретным лицам, или, по крайней мере, уточнения литературной среды, где они были написаны.

Изд.: Моисеева Г. Н. Житие новгородского архиепископа Серапиона // ТОДРЛ. М.; Л., 1965, т. 21, с. 147-165.

Лит.: Ключевский. Древнерусские жития, с. 290-291; Житие преподобного Иосифа Волоколамского, составленное «неизвестным»: По двум рук. собр. П. А. Овчинникова / С предисл. С. А. Белокурова // ЧОИДР, 1903, кн. 3, отд. 2; Попов Н. Саввино Житие Иосифа Волоцкого в пределке XVI в. // Библиограф. летопись / Изд. ОЛДП. СПб., 1914, № 1, с. 59-71; Послания Иосифа Волоцкого / Подг. текста А. А. Зимина и Я. С. Лурье. М.; Л., 1959; Бегунов Ю. К. «Слово иное» - новонайденное произведение русской публицистики XVI в. о борьбе Ивана III с землевладением церкви // ТОДРЛ. М.; Л., 1964, т. 20, с. 351-364; Казакова Н. А. Очерки по истории русской общественной мысли. Первая треть XVI в. Л., 1970, с. 74-83; Клосс Б. М. Никоновский свод и русские летописи XVI-XVII вв. М., 1980, с. 22-23, 82-84, 129-130; Ester Kurz. The Lives of Serapion and Josif as Historical Sources for the Council of 1503 // The Council of 1503: Source Studies and Questions of Ecclesiastical Landowning in Sixteenth-century Muscovy: A Collection of Seminar Papers. Edited by Edward L. Keenan and Donald G. Ostrowski. Cambridge, Mass., 1977, p. 94-119.

P. П. Дмитриева

ЖИТИЕ СЕРГИЯ НУРОМСКОГО

См.: Иона, игумен Глушицкого монастыря

ЖИТИЕ СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО

Житие Сергия Радонежского - памятник агиографии, посвященный известному церковному и общественно-политическому деятелю Руси второй половины XIV в. Сергию Радонежскому (в миру - Варфоломею Кирилловичу; род. около 1321/1322 г. - умер 25 сентября 1391/1392 г.), создателю и игумену подмосковного Троицкого (впоследствии Троице-Сергиева) монастыря. Основным источником биографических сведений о Сергии Радонежском являются древнейшие редакции его Ж. Происхождение прозвания Сергия - Радонежский - связано с г. Радонеж, куда бежал с семьей его отец, разорившийся при Иване Калите боярин Ростовского княжества. Поддерживая политику централизации, которую проводили московские князья, Сергий Радонежский оказался в центре общественно-политической жизни Руси второй половины XIV в., был сподвижником московского великого князя Дмитрия Донского в его подготовке к Куликовской битве 1380 г., усмирял сепаратистские стремления удельных суздальских и рязанских князей (Бориса Константиновича и Олега Ивановича) и был связан с кругом митрополита Алексея (однако стать его преемником отказался) и константинопольского патриарха Филофея, а затем Киприана. Ему были близки такие выдающиеся писатели и культурно-политические деятели Руси, как Епифаний Премудрый, Андрей Рублев, Феодор Ростовский (Симоновский). Целый ряд его учеников и сподвижников стали основателями многочисленных «общежительных» монастырей: Андроникова, Симоновского, Саввино-Сторожевского, Голутвинского, Высокого, Киржачского и др. Древнейшая редакция Ж. была создана современником и учеником Сергия Епифанием Премудрым через 26 лет после его смерти, т. е. в 1417-1418 г. С присущей Епифанию тщательностью он писал ее на основании подобранных им в течение 20 лет документальных данных, сделанных им записей («свитков» «запаса ради»), своих воспоминаний и рассказов очевидцев. Владея святоотеческой литературой, библейскими книгами, византийскими и русскими агиографическими сочинениями, историческими и иными материалами (среди источников Ж. исследователи называют жития Антония Великого, Феодора Эдесского, Николая Мирликийского и др.) и органически усвоив традиции южнославянской и русской агиографии, Епифаний мастерски применил в Ж. риторически изощренный стиль «плетения словес», с присущими ему цепочками разнообразных эпитетов, сравнений, обилием риторических фигур, сочетая при этом стилистическую изысканность с ясностью и динамичностью сюжетного развития и подчас с необычайно простым языком, близким к бытовому разговорному. Отмечая композиционную стройность и органическое единство Епифаниевской редакции (на основании списков Ж. ГБЛ, ф. 304, № 771 и № 746), Ю. Алиссандратос устанавливает симметричность 9 парных эпизодов Ж. относительно его композиционного центра. Епифаниевская редакция Ж. кончалась смертью Сергия. Древнейшая Епифаниевская редакция Ж. неоднократно привлекала внимание историков, историков культуры, археологов, искусствоведов и литературоведов как ценный исторический источник. Однако использование ее как источника требует от исследователей особой осторожности. В Епифаниевской редакции, столь богатой историческими реалиями, органически слиты исторические и легендарные сведения, а изложение событий (как отмечал В. О. Ключевский) велось не по летам, а по событиям (в соответствии с народной датировкой), что затрудняет установление подлинного соотношения событий и синхронности ряда фактов. Кроме того, следует учитывать, что первоначальный вид Ж. (и в его древнейшей редакции, созданной Епифанием, и в последующих ее переработках Пахомия Серба) не сохранился. Текст древнейшей редакции Ж. рассыпан в виде фрагментов в составе последующих компилятивных редакций и может быть лишь в какой-то степени реставрирован на основании поздних редакций XVI в., изданных Леонидом, Н. С. Тихонравовым и в ПЛДР по спискам ГБЛ, ф. 304, собр. Тр.-Серг. лавры, № 698 и № 663, с учетом текста, изданного в ВМЧ, а также списков ГПБ, Соф. собр., № 1493; ГПБ, F.1.278 и ГБЛ, ф. 310, собр. Ундольского, № 370. Последующие неоднократные переработки созданного Епифанием Ж. относятся ко второй половине XV в. и принадлежат другому известному мастеру панегирического стиля - Пахомию Логофету (Сербу). Пахомий начал работать над Ж. во время своего пребывания в Троице-Сергиевом монастыре (с 1440-1443 гг. по 1459 г.). По-видимому, работу над Ж. он выполнял по официальному заданию в связи с «обретением мощей» Сергия в 1422 г., канонизацией святого в 1448-1449 гг. при митрополите Ионе и необходимостью сделать Ж. пригодным для церковной службы. С этой целью Пахомий сокращает епифаниевский текст, убирая его лиризм и некоторые биографические детали повествования, заменяя их общими местами в цветистом панегирическом стиле, нивелируя местную, ростовскую, эпифаниевскую политическую направленность. В то же время он дополняет Ж. чудесами и цитатами из св. Писания, придает ему парадность и усиливает элемент похвалы. Вводя Ж. в церковный обиход, Пахомий создает также службу Сергию, Канон с акафистом и Похвальное слово. Пахомию Логофету приписывается также создание сокращенной (Проложной) редакции Ж., опубликованной в 1896 г. А. И. Пономаревым. С конца XV - начала XVI вв. по материалу Ж. начинают создаваться иконы, на основании сюжетики клейм которых исследователи имеют возможность определить, по какой житийной редакции работал иконописец (так, Т. В. Николаева установила, что троицкий живописец XVI в. Евстафий Головкин пользовался Пахомиевской редакцией Ж.). Уникальным образцом лицевого Ж. является Троицкий список XVI в., полностью изданный литографским способом в 1853 г. Миниатюры этого списка особенно ценны отражением в них русского национального быта и колорита костюмов, обычаев и нравов. В XVI в. текст Ж. входит в состав целого ряда летописей и крупных книжных сводов. В середине XVI в. в состав Великих Миней Четиих митрополита Макария под 25 сентября включаются обе древнейшие редакции Ж. Сергия Радонежского, Епифаниевская и Пахомиевская, в традиционном окружении Похвального слова и Сказания об обретении его мощей. В XVI в. Ж. входит в состав летописей, в частности Софийской II, Никоновской, Львовской, Летописного свода Лицевого и Степенной книги. В связи с созданием Миней Четиих в 1627-1632 гг., к текстологической работе над Ж. обращается Герман Тулупов. Как установил В. Н. Алексеев, Тулупов обнаружил в библиотеке Троице-Сергиева монастыря рукопись XV в. с текстом Ж., утратившим 2 листа (ГБЛ, ф. 304, № 641, л. 162, 163). Эти листы он дописал, затем переписал из этой рукописи Пахомиевскую редакцию Ж. прибавив к ней из другого источника Службу Сергию и Чудеса, и редакцию Епифания с проложной памятью Сергия, а также - Службу и Житие Никона Радонежского, создав таким образом отдельную книгу, известный Тулуповский сборник (ГБЛ, ф. 304, № 699). Однако, судя по всему, Герман Тулупов не внес в текст Сергия существенных редакционных изменений. В 40-е гг. XVII в. новую редакцию Ж. создает келарь Троице-Сергиева монастыря Симон Азарьин. Ж., написанное Симоном Азарьиным, представляет собой стилистическую переработку Епифаниевской и Пахомиевской редакций с добавлением новых чудес, совершавшихся в XV-XVII вв., где упомянут целый ряд имен исторических лиц (Минина, Пожарского, Шаховского и др.). Текст этой редакции со Службой Сергию, по распоряжению царя Алексея Михайловича, был опубликован с некоторыми изменениями и сокращениями (только 35 чудес) в Москве в 1646 г. В 1653 г. Симон Азарьин выпустил из печати второе, исправленное и дополненное издание своей редакции Ж. в сопровождении предисловия, в котором он кратко коснулся истории написания и назвал среди источников Сказание об осаде Троице-Сергиева монастыря Авраамия Палицына и летописи. Ж. в редакции Симона Азарьина, как показал В. В. Филатов, положено в основу иконы с изображением сюжетов из истории Русского государства. На рубеже XVII-XVIII вв., работая над «Книгой житий святых», Димитрий Ростовский включает в нее свою редакцию «Жития преподобнаго отца нашего Сергиа, игумена Радонежского, новаго чудотворца». Из его примечания к 25 сентября следует, что в основу своего сокращенного текста он взял Ж. из ВМЧ. Некоторые из житийных чудес (например, о видении Сергия Симеону Суздальскому и тверскому послу Фоме на пути из Флоренции) помещены Димитрием Ростовским под 26 апреля, днем памяти Сергия. В широком смысле слова сочинение житий Сергия Радонежского продолжалось и в XIX в., когда над созданием популярных переложений древних источников о Сергии трудились такие духовные деятели, как митрополит Филарет (Черниговский) (Житие препод. Сергия Радонежского, составленное московским митрополитом Филаретом. Изд. с другими словами и речами, произнесенными во время управления московской епархией. М., 1835; 2-е изд. М., 1848) и иеромонах Никон (Житие и подвиги преподобного и богоносного отца нашего Сергия, игумена Радонежского и всея России чудотворца / Сост. иеромонахом Никоном. М., 1885; 2-е изд. М., 1891; 3-е изд. М., 1898). К типу этих изданий близка и публикация П. И. Бартенева, представляющая собой, как установлено А. Н. Пыпиным в комментарии к сочинениям Екатерины II (Соч. имп. Екатерины II / Изд. акад. А. Н. Пыпиным. СПб., 1911, т. 11, с. 639), не сочиненное императрицей Ж., а всего лишь выписки о Сергии Радонежском из Никоновской летописи. В составлении подобных исторических подборок для Екатерины II, как указывает Г. Н. Моисеева, принимали участие профессора Московского университета X. А. Чеботарев и А. А. Барсов. Литературная история древнерусских текстов Ж., создаваемых на протяжении XV-XVII вв., чрезвычайно сложна и полностью до сих пор не исследована. По выражению Л. Мюллера, все поставленные еще Н. С. Тихонравовым текстологические проблемы до сих пор «остаются открытыми» (Особая редакция..., с. 71). Основное внимание исследователей сосредоточено на судьбе древнейших редакций Ж., Епифаниевской и Пахомиевской, и их последующих переработок в XV-XVII вв. Мнения ученых относительно количества редакционных переработок колеблется от 7 (В. П. Зубов) до 12 (Л. Мюллер). Перечень 12 редакций Ж. с указанием их списков и изданий текстов приведен Л. Мюллером в работе 1973 г., в которой он обосновывает выделение в «особую» редакцию списка ГБЛ, ф. 310, собр. Ундольского, № 370. О. Аппель завершает текстологическое исследование Ж. воссозданием его литературной истории по установленным им редакциям памятника. Более полному выявлению всех редакционных (и видовых) преобразований текста Ж. может способствовать его изучение в тесной связи с литературной историей летописей («Русского временника», летописей Софийских и Никоновской), Степенной книги, Пролога и Миней Четиих (ВМЧ, Миней Четиих Чудовских, Германа Тулупова, Иоанна Милютина, Димитрия Ростовского), в состав которых Ж. включалось.

Изд.: Службы и Жития и о чудесах списания преподобных отец наших Сергия Радонежского чудотворца и ученика его преподобного отца и чудотворца Никона. М., 1646; 2-е изд. М., 1653 (переизд.: ВОИДР, 1851, кн. 10); (Димитрий Ростовский). Книга житий святых: Сентябрь, октябрь, ноябрь. Киïв, 1689 (переизд. см.: Украïнськi письменники, с. 569-581); Житие Сергия Радонежского. Издание митрополита Платона (Левшина). М., 1782; «Руский времянник, спречь Летописец», содержащий российскую историю от 862 (6370) лета до 1681 (7189) лета, разделенный на 2 части. Ч. 1. От 862 (6370) лета до 1441 (6949) лета. М., 1790 (то же: М., 1820); Софийский временник, или Русская летопись с 862 по 1534 год, ч. 1, с 862 по 1425 г. / Изд. П. М. Строев. М., 1820; Софийские летописи // ПСРЛ. СПб., 1853, т. 6, с. 119-122; Житие преподобного и богоносного отца нашего Сергия Радонежского и всея России чудотворца. Сергиев Посад, 1853; ВМЧ, Сентябрь, дни 25-30. СПб., 1883, стб. 1408-1563, 1563-1578; Житие преподобного и богоносного отца нашего Сергия-чудотворца и Похвальное ему слово, написанное учеником его Епифанием в XV в. Сообщил архимандрит Леонид. Печатаются по Троицким спискам XVI в. с разночтениями из Синодального списка Макарьевских Четьих Миней. СПб., 1885 (ПДПИ, № 58); Житие преподобного Сергия Радонежского. Написано государынею императрицею Екатериною Второю. Сообщил П. И. Бартенев. СПб., 1887 (ПДПИ, № 69); Книга о новоявленных чудесах пр. Сергия. Творение Симона Азарьина. Сообщил С. Ф. Платонов. СПб., 1888 (ПДПИ, т. 70); Тихонравов Н. С. Древние жития преподобного Сергия Радонежского. М., 1892, с. 157-171 (отд. 2), с. 199-206 (отд. 2) 2-е изд. М., 1916 (переизд.: Die Legender, des heiligen Sergij von Radonež. Nachdruck der Ausgabe von Tichonravov. Mit einer Einleitung und einer Inhaltsübersicht von Ludolf Müller. München, 1967); Пономарев А. И. Памятники др.-рус. церк.-учительн. лит. Вып. 2. Славяно-русский Пролог. Ч. 1. Сентябрь - декабрь. СПб., 1896, с. 12-20, 175-176; Никоновская летопись // ПСРЛ. СПб., 1897, т. 11, с. 30-34, 127-147; Книга степенная царского родословия // ПСРЛ. СПб., 1908, т. 21, ч. 1; СПб., 1913, ч. 2, с. 350-363; Львовская летопись // ПСРЛ. СПб., 1910, т. 20, ч. 1; СПб., 1914, ч. 2; Житие Сергия Радонежского // Подг. текста и ком. Д. М. Буланина / Пер. на соврем. рус. яз. М. Ф. Антоновой и Д. М. Буланина // ПЛДР. XIV - сер. XV в. М., 1981, с. 256-429, 570-579.

Лит.: Матвеевский П. Рец. на кн.: Лаврентьев. Описание жизни и чудес преподобного и богоносного отца нашего Сергия Радонежского // Странник, 1863, № 1, с. 20-22; Ключевский В. О. 1) Древнерусские жития, с. 98-112, 351; 2) Значение препод. Сергия для русского народа и государства // БВ, 1892, № 11, с. 199-215 (переизд.: Очерки и речи. Второй сб. статей В. О. Ключевского. М., б/г; Троицкий цветок, 1892, № 9); Яхонтов И. Жития св. севернорусских подвижников Поморского края как исторический источник. Казань, 1881, с. 39-87, 334-371; Барсуков Н. П. Источники агиографии, стб. 511-521; Филарет. Обзор, с. 206-222; Макарий. История русской церкви. СПб., 1886, т. 4, с. 352-359; т. 7, с. 160, 439; Голубинский Е. Е. 1) Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая Лавра. Сергиев Посад, 1892, с. 45-46, 80, 94; (рец.: Пономарев А. - Странник, 1893, № 1, с. 140-146); 2) Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая Лавра. 1. Жизнеописание преподобного Сергия // ЧОИДР, 1909, кн. 2, отд. III, стб. 3-11); 3) Речь о значении преп. Сергия в истории нашего монашества // БВ, 1892, № 11; 4) Ответ критику журнала «Странник» (А. Пономареву) // Там же, 1893, № 10 и 11; Л. Преподобный Сергий Радонежский // Христ. чт., 1892, № 9-10, с. 217-257; Пономарев А.: 1) Жизнь и подвижнические труды препод. Сергия, игумена Радонежского по древнему славянорусскому Прологу и Четьим Минеям митрополита Макария // Странник, 1892, № 9, с. 3-19; 2) Ответ на статьи Е. Голубинского в Богословском вестнике, 1893, № 10-11 // Там же, 1893, № 2, с. 805-812; Зелинский И. Епифаний Премудрый как автор житий // Тр. Киев. дух. акад., 1897, № 3, с. 230-232 (Приложение); Кадлубовский А. Очерки по истории древнерусской литературы житий святых. 5. Русские жития XV-XVI вв. и современные им направления русской религиозной мысли // РФВ, 1901, № 3-4, с. 15-32; Р-ский С. Сергий, преподобный Радонежский // РБС, СПб., 1904, т. 18, с. 352-360; Епифанпй Премудрый // ПБЭ. Пгр., 1905, т. 5, стб. 483-484; Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908, с. 37-66; Буслаев Ф. И. Для истории русской живописи XVI в. Пг., 1910, с. 305-307 (Соч., т. 2); Платонов С. Ф. Древнерусские сказания и повести о Смутном времени XVII в. как исторический источник. 2-е изд. СПб., 1913, с. 378-382 (переизд.: Соч., т. 2); Перетц В. Н. Отчет об экскурсии Семинария русской филологии в Киев 30 мая - 11 июня 1915 г.: (Отчет о занятиях В. Красногорского). Киев, 1916, с. 84-89; Бугославский С. Литературная традиция в северовосточной русской агиографии // СОРЯС. Л., 1928, т. 101, № 3, с. 335 (Сб. статей в честь А. И. Соболевского. Статьи по славяноведению и русской словесности); Алпатов М. В. Историко-художественное значение русской миниатюры XVI в. // Древнерусская миниатюра. М., 1933, с. 15-26, 109 и 100 лл. ил.; Арциховский А. В. Древнерусские миниатюры как исторический источник. М., 1944, с. 176-198; Адрианова-Перетц В. П. «Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русьскаго» // ТОДРЛ. М.; Л., 1947, т. 5, с. 82-84, 91; Зубов В. П. Епифаний Премудрый и Пахомий Серб: (К вопросу о редакциях «Жития Сергия Радонежского») // Там же. М.; Л., 1953, т. 9, с. 145-158; Лазарев В. Н. (Житие Сергия) // История русского искусства. М., 1955, т. 3, с. 149-150; Лихачев Д. С. 1) Изображение людей в житийной литературе конца XIV-XV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1956, т. 12, с. 105-115; 2) Некоторые задачи изучения второго южнославянского влияния в России. М., 1958, с. 32-40 (то же: Исследования по славянскому литературоведению и фольклористике. М., 1960); 3) Культура Руси времени Андрея Рублева и Епифания Премудрого. (Кон. XIV - нач. XV в.). М.; Л., 1962; 4) Поэтика древнерусской литературы. Л., 1967, с. 158-184; 2-е изд. М., 1971, с. 128-136, 182-184; 3-е изд. М., 1979); Белоброва О. А. 1) Посольство константинопольского патриарха Филофея к Сергию Радонежскому // Сообщ. Загор. ист.-худож. музея-заповедника, 1958, вып. 2, с. 12-18; 2) О некоторых изображениях Епифания Премудрого и их литературных источниках // ТОДРЛ. М.; Л., 1966, т. 22, с. 91-100; Бурейченко И. И. 1) К вопросу о дате основания Троице-Сергиева монастыря // Сообщ. Загор. ист.-худож. музея-заповедника, 1958, вып. 2, с. 3-11; 2) К истории основания Троице-Сергиева монастыря // Там же, 1960, вып. 3, с. 5-40; Воронин Н. Н. Лицевое житие Сергия как источник для оценки строительной деятельности Ермолиных // ТОДРЛ. М.; Л., 1958, т. 14, с. 573-575; Коновалова О. Ф.: 1) К вопросу о литературной позиции писателя конца XIV в. // Там же. М.; Л., 1958, т. 14, с. 205-211; 2) «Плетение словес» и плетеный орнамент конца XIV в. (К вопросу о соотношении) // Там же. М.; Л., 1966, т. 22, с. 101-111; Скворцов-Степанов И. И. Из ист. рус. правосл. церкви // Ежегодник Муз. ист. религии и атеизма. Т. 4. Критика идеологии правосл. церкви. М.; Л., 1960, с. 263-285; Тихомиров М. Н. Андрей Рублев и его эпоха // ВИ, 1961, № 1, с. 3-17 (то же в кн.: Тихомиров М. Н. Русская культура X-XVIII вв. М., 1968); Будовниц. Монастыри на Руси, с. 77-111; Николаева Т. В. Троицкий живописец XVI в. Евстафий Головкин // Культура Древней Руси. М., 1966, с. 177-183; Филатов В. В. 1) Икона с изображением сюжетов из истории Русского государства // ТОДРЛ. М.; Л., 1966, т. 22, с. 277-293; 2) Три века в одной иконе, или о чем рассказала исследователю удивительная находка в Ярославском историко-художественном музее / Икона, написанная на основе «Жития Сергия Радонежского», составленного Симоном Азарьиным // Наука и религия, 1969, № 3, с. 62-66; Xорошкевич А. Л. Изображения иностранных купцов в миниатюрах «Жития Сергия Радонежского» конца XVI в. // Культура Древней Руси. М., 1966, с. 281-286; Брюсова В. Г. Спорные вопросы биографии Андрея Рублева // ВИ, 1969, № 1, с. 35-48; Насонов А. Н. История русского летописания XI - нач. XVIII в.: Очерки и исследования. М., 1969, с. 362-372; Арреl О. Die Vita des h. Sergij von Radonež. Untersuchungen zur Textgeschichte. München, 1972; Мюллер Л. Особая редакция Житий Сергия Радонежского // Зап. Отд. рук. ГБЛ. М., 1973, вып. 34, с. 71-100; Моисеева Г. Н. Древнерусская литература в художественном сознании и исторической мысли России XVIII в. Л., 1980, с. 91; Алексеев В. Н. Троицкий книгописец Герман Тулупов // Сибирское собрание М. Н. Тихомирова и проблемы археографии. Новосибирск, 1981, с. 130; Кочетков И. А. Иконописец как иллюстратор жития // ТОДРЛ. Л., 1981, т. 26, с. 335-337; Alissandratos J. 1) Medieval Slavic and Patristic Eulogies. Firenze, 1982. (Studia Historica et Philologica, t. 14. Sectio Slavica, 6); 2) Симметрическое расположение эпизодов одной редакции «Жития Сергия Радонежского» // American Contributions to the Ninth International Congress of Slavists. Vol. 2. Literature, Poetics, History. Kiev, September 1983 / Ed. by P. Debreczeny. Columbus, Ohio, 1983, p. 7-17; Морозов В. В. Миниатюры Жития Сергия Радонежского из Летописного свода XVI в. // Матер. и сообщ. по фондам Отд. рук. и редкой книги БАН СССР за 1985 г. Л., 1987; Прохоров Г. М. Памятники переводной и русской литературы XIV-XV вв. Л., 1987, с. 97, 101, 117-118.

Н. Ф. Дробленкова

ЖИТИЕ СТЕФАНА КОМЕЛЬСКОГО

Житие Стефана Комельского - памятник агиографии, предположительно датируемый концом XVI в. Автор Ж. не знал лично Стефана Комельского, умершего 12 июня 1542 г., а лишь «малу речь» слышал о нем. Из Ж. известно также, что писалось оно много времени спустя после смерти святого («Бе бо многа времена проиде»). Однако, судя по тому, что единственное (посмертное) «чудо» Ж. пересказано со слов человека, лично знавшего Стефана, можно предположить, что Ж. было написано не позднее конца XVI в. Списки жития датируются XVII-XIX вв. Ж. крайне бедно фактическими данными. Свое незнание автор часто восполняет догадками и предположениями в духе общих мест житий. Так, признавшись, что ничего не знает об отце святого, кроме того, что он служил у княгини Софьи Брадатых, автор Ж. пишет: «Мню ж, яко благочестив сы бысть и муж той, от него же произыде си отрок, святый Стефан». Подобно этому, сообщив, что ему не известно, когда пришел святой «в пустыню» и сколько лет там пробыл, автор предполагает: «Мню, яко много лет потрудися и многа знамения во имя Христово и чюдеса сотвори». Главный «подвиг» Стефана согласно Ж. - основание им Николаевского монастыря на берегу Комельского озера, на устье реки Комелы. Сведений о чудесах, совершенных Стефаном Комельским (за исключением одного) у автора Ж. не было. Однако, как и в других случаях, автор восполняет незнание домыслом. Он предполагает, что святой Стефан сотворил много чудес, свидетельства о которых не сохранились из-за многих «нестроения и мятеж» и нашествия «безбожных» на град Вологду, причинивших многим монастырям «велие разорение». В Ж. описывается лишь одно посмертное чудо Стефана - спасение от потопления во время бури на озере вологодского купца Гавриила, делавшего при жизни Стефана вклады в его монастырь. Ж. было, видимо, мало распространено. Оно осталось неизвестным В. О. Ключевскому. X. Лопарев, опубликовавший Ж. в 1892 г., знал о четырех его списках, но смог воспользоваться только двумя. Список из собрания Н. С. Тихонравова «нового письма» был положен им в основу издания, а по списку XVII в. из собрания ОЛДП (ГПБ, Q.CXCVIII) подведены варианты. Рукописью XVII в. из собрания Яковлева издателю не разрешено было воспользоваться, а список неизвестного времени из собрания Царского, по которому архиепископ Филарет пересказал содержание жития в книге «Русские святые» (Чернигов, 1863, июнь), остался неизвестным Хр. Лопареву по той причине, что не вошел в описание П. Строева. Местонахождение этого списка неизвестно и сейчас: несколько рукописей Царского не поступило в собрание Уварова - видимо, среди них оказалась и та, что содержала Ж. И. У. Будовниц указывает еще один список - ГПБ, Q.I.1200.

Изд.: Лопарев X. Житие преподобного Стефана Комельского. СПб., 1892 (ПДП, т. 185).

Лит.: Амвросий [Орнатский]. История российской иерархии. М., 1813, т. 5, с. 362-365; Словарь исторический о святых, прославленных в российской церкви и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых. СПб., 1836, с. 258-259; Верюжский И. Исторические сказания о жизни святых, подвизавшихся в Вологодской епархии. Вологда, 1880, с. 448-456; Филарет. Русские святые (под 12 июня), 3-е изд. СПб., 1882, с. 234-237; Барсуков. Источники агиографии, стб. 542; Леонид. Святая Русь или сведения о всех святых и подвижниках благочестия на Руси (до XVIII в.). СПб., 1891, № 305; Кадлубовский А. Очерки по истории древнерусской литературы житий святых. Варшава, 1902, с. 296; Будовниц. Монастыри на Руси, с. 308-310.

Л. В. Соколова

ЖИТИЕ СТЕФАНА МАХРИЩСКОГО

См.: Иоасаф, игумен Данилова монастыря

ЖИТИЕ СТЕФАНА ПЕРМСКОГО

См.: Епифаний Премудрый

ЖИТИЕ ТРИФОНА ПЕЧЕНГСКОГО (КОЛЬСКОГО)

Житие Трифона Печенгского (Кольского) - сочинение неизвестного автора, составленное в конце XVI - начале XVII в. по более ранним известиям об основателе Печенгского Троицкого монастыря (основан около 1533 г.). Память Трифона Печенгского отмечалась 15 декабря, в день его смерти (1583 г.). Поскольку в Ж. упоминается шведское разорение монастыря 1589-1590 гг., во время которого погибло будто бы раннее жизнеописание Трифона, его составление следует считать вероятным после этой даты. Сведения о возобновлении монастыря в 1619 г. указывают если не на время написания, то на дополнение текста, сделанное в XVII в. Ж. носит название «Житие преподобного отца нашего Трифона Печенгского чюдотворца, лопарский народ просветившего святым крещением»; нач.: «Моисей великий во пророцех и законодавец...». Содержание Ж. связано с колонизацией отдаленных северных земель. В Ж. говорится, что Трифон был уроженец новгородской земли, «близ града Торжка». Ему приписываются обычные для христианина добродетели («...от юности своея изряден постник, милостив»; «...возлюби... пустыню»). Тяга на север приводит Трифона «на приморие великаго моря окияна, в часть Норванския земли, в Кольской присуд, на реку Печеньгу, в народ лопарьский». Здесь Трифон, бывший мирянином, «начат... творити беседы о куплях», т. е. вел какую-то торговлю; в то же время он знакомился с особенностями жизни местного населения, пребывавшего «в нечестии и в самом поганъском идолобесии, яко звери дивии» (лопари почитали бесов, гадов). Рассказчик отмечает разобщенность населения, живущего «...по гористым и блатным и непроходным местом разсеяны, един от другаго верст по сту и больши», а также обширные размеры края: «А всей той земли в длину стадий 500, а поперек мало меньши». Подробно описывается в Ж., как Трифон насаждал христианскую веру среди лопарей. Для приобщения к ней Трифон применял «наглядность»: он показывал северянам священные реликвии («просвещающий» камень Иисуса Христа и его кровь). Обычно такие реликвии встречали на своем пути паломники, совершавшие далекие хождения в Палестину. Автор Ж. кратко пересказывает как бы вслед за проповедями Трифона сюжеты ветхозаветных и новозаветных преданий («...о истинном в троице славимом бозе, и о потопе, и о разсеянии языков, и о Аврааме... пришествие сына божия, и о его воплощении, и о страстех, и о воскресении» и т. д.). Возникает спор Трифона с жрецами (их называют «кебуны»). От спора жрецы переходят к рукоприкладству: «Трифона за власы торгаху и о землю метаху, и бияху, и пхаху...». Но через несколько лет лопари склоняются к христианству. Трифон добывает у новгородского архиепископа благословенную грамоту, приводит зодчих и сам участвует в строительстве церкви во имя Троицы. Из волостки Колы Трифон приводит священника Илью, который освящает храм и окрестит лопарей; Трифон постригается в монахи. С этих пор (около 1533 г.) возникает Печенгский монастырь. После этого связного рассказа в Ж. следуют отдельные главки: «О хождении преподобного ради милостыни во царьствующий град Москву», «О звери, сотворшем преподобному пакость», «О ношении жерновных каменев из Колы во обитель...», «О хождении преподобного в Великий Новъград милостыни ради», о преставлении Трифона, «О спасении великаго царя Феодора Иоанновича от злаго замышления свитских немец, в Ливонии». Завершается Ж. рассказом о разорении шведами Печенгского монастыря. В Ж. упоминается о присоединении Новгорода к Московскому государству («...по пленении Великого Новаграда...»). В первой части действие разворачивается только в пределах Новгородской земли. И в последующих главках Трифон Печенгский то приобретает в Коле жернова для монастырского хозяйства, то защищает хлебопекарню от диких зверей, то целых восемь лет собирает милостыню, скитаясь по Новгородчине, - для укрепления монастырской казны. В то же время Ж. упоминает пришельцев «...от тамо блиских стран - от люторския и калвинския ереси...» (т. е. с иноземных торговых кораблей), в числе его действующих лиц - царь Иван Грозный и сначала царевич, а затем и царь Федор Иванович. С царскими персонами связаны рассказы о чудесах в Ж. Таково чудесное явление царю Ивану Васильевичу в Московском Кремле двух «святолепных иноков» (из Соловков и с Печенги) - ходатаев за Печенгский монастырь; благодаря их вмешательству царь дарит колокола и богатую церковную утварь, а царевич - свою одежду. Таков же чудесный сон царя Федора Ивановича во время его ливонского похода 1590 г. Силу предсказания Трифона Печенгского читатель видит и в сбывшемся по его пророчеству разорении монастыря от шведов. Рисуется картина пожара, резни «иноков и мирских», мучений игумена и дьякона. В конце Ж. сообщается о переносе монастыря при царе Михаиле Федоровиче за реку Колу. Ж. насыщено реальными деталями - географическими, экономическими, историческими. Оно написано книжником, начитанным в ветхозаветных и новозаветных текстах. Он приводит, например, перечень библейских плачей и рыданий (в последней главке): здесь и царь Соломон, и друзья Иова, и Иеремия, и оплакивание Лазаря, сына вдовицы, «сладкого Иисуса»; другой перечень - о чудесном приручении диких зверей и др. Необычно в Ж. отсутствие нумерованных чудес. В рассказе встречаются диалоги, прямая речь. Для мер длины употребляются слова верста, стадии, поприща; в тексте немало церковнославянских форм (мраз, глад, кокошь), слов - composita (законодавец, иероинок и др.). Рассказ о Трифоне Печенгском, не выделяясь особыми литературными качествами, занимает достойное место в ряду севернорусских житий. Примечательно наличие в Ж. словесного портрета Трифона: «Возрастом святой немал, нагиб, плотию крепок, мало плешив, брадою сед...»; указаны годы его рождения и смерти. Рукописная традиция Ж. невелика; известен один список XVII в. - ГПБ, Солов. собр., № 188 (он опубликован), несколько списков XVIII в. (указанные Н. П. Барсуковым - ГИМ, собр. Барсова, № 116 и Выголексинская б-ка, № 53, а также - ИРЛИ, Древлехр., кол. Перетца, № 223). В Карел. собр. ИРЛИ (№ 136) находится список нач. XX в.

Изд.: Житие препод. Трифона Печенгского, просветителя лопарей // ПС, 1859 г., ч. 2, май, с. 89-120.

Лит.: Шестаков П. Д. Просветители лопарей архимандрит Феодорит и св. Трифон Печенгский // ЖМНП, 1868, ч. 138, июль, с. 242-296; Ключевский. Древнерусские жития, с. 337-340; Яхонтов И. Жития св. севернорусских подвижников Поморского края как исторический источник / Сост. по рук. Солов. б-ки. Казань, 1881, с. 127-135; Барсуков. Источники агиографии, стб. 561-562; Корольков Н. Ф. Сказание о препод. Трифоне, печенгском чудотворце, просветителе лопарей и об основанной им обители. СПб., 1899; Будовниц. Монастыри на Руси, с. 264-270.

О. А. Белоброва

ЖИТИЕ ФЕОДОРА ЕДЕССКОГО

Житие Феодора Едесского. Ж. Феодора, епископа Едесского, относится к IX в., его авторство приписывается Василию Амасийскому (Емесскому), племяннику Феодора. Введение в научный оборот греческого текста Ж. по спискам XI в., привезенным в Москву в XVII в. Арсением Сухановым, принадлежит русским византинистам В. Г. Васильевскому и И. С. Помяловскому (см.: Васильевский В. Г. Повесть Епифания о Иерусалиме и сущих в нем мест. - ППС, СПб., 1886, т. 4, вып. 2, с. 264-265; Житие иже во святых отца нашего Феодора архиепископа Едесского / По двум рукописям Московской Синодальной библиотеки издал И. С. Помяловский. СПб., 1892 (рец. А. Васильева- ЖМНП, 1893, март, с. 201-210); Владимир, архим. Систематическое описание рукописей Московской Синодальной (патриаршей) библиотеки. М., 1894, ч. 1. Рукописи греческие, с. 123 и 574, № 126 и 381; BHC, t. 2, р. 274-275). Старшие списки древнерусского перевода Ж. относятся к XIV-XV вв. А. И. Соболевский отмечал среди пяти известных ему списков XIV-XV вв. два перевода. Древнерусский текст Ж. после его публикации в конце XIX в. никем специально не изучался. Наиболее существенным композиционным отличием древнерусского перевода от греческого оригинала является перемещение бесед Феодора, записанных писцом и составляющих сто «Глав (добро)-детельных» (κεφάλαια πρακτικά), из середины в конец Ж. Кроме того, самостоятельное распространение получил отрывок Ж. - «Повесть св. Феодора, епископа едесского о столпнике, иже в Едесе», включенный в Пролог и в ВМЧ под 7 июля. Описание жизни праведника, жителя византийской провинции Сирии, достаточно канонично и традиционно. Рождению Феодора предшествует молитва матери о чадородии и явление ей во сне мученика Феодора. Обучение отрока, его посвящение в чтецы показаны как подготовка к подвижнической жизни. Оставшийся сиротой юноша Феодор раздает имущество и удаляется в Иерусалим; в монастыре Саввы Освященного он постригается в монахи и после 12 лет общежития проводит 24 года в затворе. В Ж. описывается завоевание Финикии и Палестины арабами, смещенное по времени против действительного и толкуемое как наказание за грехи. Несколько глав Ж. посвящены легенде о мученичестве инока Михаила, пострадавшего от персидского царя Адрамелеха и его жены Сеиды. В Ж. немалую роль играют беседы Феодора, в том числе со столпником Феодосием в Едессе и с вавилонским царем Моавией, которого Феодору удалось обратить в христианство путем его крещения в водах Тигра. Избрание Феодора епископом города Едессы представлено в Ж. как результат признания его авторитета в борьбе против ересей. Мотив прения о вере и подвижничестве христианина составляют важную часть идейного содержания Ж. С культом Феодора Едесского на Востоке встретился еще в XII в. Даниил игумен, видевший его мощи в монастыре Саввы Освященного, как сообщается в его Хождении. Черты близости Ж. Феодора Едесского и Жития Сергия Радонежского (в частности, главы «О откровении грамоты отроку») отмечал В. Яблонский. Нельзя не сопоставить также рассказ о царьградских реликвиях, в Ж. Феодора врученных Феодору византийским императором, а в Житии Сергия - присланных от константинопольского патриарха. Таков же и мотив испытания христианина ядом, известный, например, в Хождении Василия Познякова, памятнике XVI в. Известное в списках XIV-XV вв., Ж. привлекает к себе внимание при составлении ВМЧ в XVI в., при царях Иване IV и Феодоре Иоанновиче. В это время создаются лицевые списки Ж. (один, кон. XVI в., сохранился в собрании рукописей Петра I в РО БАН; другой, также кон. XVI в. (ГПБ собр. Вяземского), воспроизведен в факсимильном издании ОЛДП), изготовленные с участием мастеров, прошедших выучку при создании миниатюр Лицевого летописного свода. Воспроизведение миниатюры из лицевого списка ГИМ, Музейское собр., № 3446, XVII в. «Встреча Феодора Едесского в Едессе» см. в кн.: Выставка «История русской культуры XI-XVII веков в памятниках письменности». Каталог. М., 1959, с. 60, № 135, ил. 18. Лицевые списки Ж. Феодора византийского происхождения неизвестны. Упоминание о Феодоре, крестившем язычника-царя, находим в Воскресенской летописи (см. ПСРЛ, СПб., 1856, т. 7, с. 250). Списками Ж. владели, в XVII в. патриарх Гермоген, Афанасий Холмогорский и крупные монастырские библиотеки Московского государства. Из Ж. вычленялись «Слово о столпнике, иже в Едесе» (см. издания его: Пролог. М., 1642, 9 января; ВМЧ, январь, дни 6-11, тетрадь 2. М., 1914, стб. 391-194) и «Главы детельные» (см. Главы детельныя преп. отца нашего Феодора Едеского. - Добротолюбие. М., 1832, изд. 3-е, ч. IV, с. 116-125; Добротолюбие в русском переводе. М., 1889, ч. 3, с. 345-346).

Изд.: Житие св. Феодора Едесского / Воспроизв. по лицевой рукописи, принадлеж. кн. П. П. Вяземскому, № 89. Изд. ОЛДП, 1878, вып. 48; 1879, вып. 61, вып. 72; 1881, вып.72.

Лит.: Сергий, архим. Полный месяцеслов Востока. М., 1876, т. 2, с. 181; 2-я пагинация - с. 198; Филарет. Историческое учение об отцах, церкви. СПб., 1882, т. 3, с. 231-234; Соболевский. Переводная литература, с. 19; Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908, с. 277-279; Лопарев X. М. Греческие жития святых VIII и IX вв. Пг., 1914, ч. 1, с. 410-434; Рудаков А. П. Очерки византийской культуры по данным греческой агиографии. М., 1917, с. 25-26, 27, 48, 49, 99, 118; Зубов В. П. Епифаний Премудрый и Пахомий Серб: (К вопросу о редакциях «Жития Сергия Радонежского»). - ТОДРЛ, 1953, т. 9, с. 154; Будовниц. Монастыри на Руси и борьба с ними крестьян в XIV-XVI вв. М., 1966, с. 78-79.

О. А. Белоброва

ЖИТИЕ ФЕОДОРА СТРАТИЛАТА

См.: Мучение Феодора Стратилата

ЖИТИЕ ФЕОДОРА СТУДИТА

Житие Феодора Студита - переводное житие, рассказывающее о прославленном защитнике иконопочитания и игумене Студийского монастыря в Константинополе Феодоре. Ж. Феодора Студита, память которого церковь отмечает 11 ноября, существовало в греческой письменности в нескольких редакциях (см.: BHG, 1957, t. 2, р. 279-281), из них в Древней Руси была известна vita А, автором которой, возможно, был Феодор Дафнопат, писатель X в. (см.: PG, t. 99, col. 113-232). Наиболее точно перевод соответствует списку vita А в греческой Мюнхенской рукописи XI в. № 467 (Латышев В. Житие преподобного Феодора Студита в мюнхенской рукописи № 467. - ВВ, СПб., 1915, т. 21 за 1914 г., вып. 3-4, с. 225). В Ж. обстоятельно описываются многочисленные столкновения святого с византийскими императорами, жестокие гонения, которые он претерпел вместе с другими иконопочитателями, в особенности - в царствование Льва V Армянина. Агиограф кратко перечисляет творения Феодора Студита и сообщает о его чудесах, которыми святой прославился еще при жизни. Завершается Ж. подробным рассказом о кончине знаменитого защитника икон (826 г.). Ж. относится к числу древнейших переводных текстов славянской письменности. По мнению наиболее компетентных исследователей Ж. - А. И. Соболевского и Н. Б. Тихомирова, оно было-переведено с греческого у южных славян и только отредактировано на Руси (правда, в более позднем варианте своей работы А. И. Соболевский отнес Ж. к числу русских переводов). На древность перевода указывает и старший список Ж., который датируют XII в. (Выголексинский сборник: ГБЛ, ф. 178, Муз. собр., № 1832). Этот перевод пользовался большой популярностью (далеко не полный перечень списков см. в кн.: Выголексинский сборник, с. 24-25). Интерес к жизни студийского игумена еще в Киевской Руси объясняется, в числе других причин, тем, что устав Феодора Студита с раннего времени был введен в русских монастырях (в Киево-Печерском монастыре Феодосием Печерским). Сохранилась также более поздняя переработка того перевода, который дошел в Выголексинском сборнике. Эта переработка известна в списках не ранее XVI в.. (см., например: ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 670, л. 278 об.-342 об.; БАН, Арханг. собр., с. 119). Время появления этой редакции и причины ее появления нуждаются в специальном исследовании. По наблюдениям А. П. Доброклонского, она представляет собой «вольное переложение древнерусского перевода жития А на более чистый, современный язык, с сокращениями и вставками против него» (Доброклонский А. П. Преп. Феодор, исповедник и игумен студийский. Одесса, 1913, ч. 1, с. 167, примеч. 2). Привлекался ли заново при переработке греческий оригинал Ж. и какой именно, пока не выяснено. Кроме пространного Ж., о Феодоре Студите рассказывал Пролог. В переводе Менология память святого читается под 11 ноября (Пролог по рукописи имп. Публичной библиотеки Погодинского Древлехранилища № 58, вып. 1. Сентябрь - Декабрь. (Изд. ОЛДП, № 135). СПб., 1916, стб. 166-167). Во второй редакции Пролога под 11 ноября читается тот же текст с минимальными разночтениями (см.: ГПБ, собр. ПДА, А.I/2641, л. 105 об.), а под 26 января здесь появляется новая статья - о перенесении мощей Феодор а Студита (там же, л. 238 об.-239; греческий оригинал неизвестен). В Стишном Прологе под 11 ноября читается отличный от Менология текст памяти (БАН, собр. Романченко, № 93, л. 165 об.-166 об., греческий оригинал в кн.: Synaxarium Ecclesiae Constantinopolitanae. (Propylaeum ad Acta Sanctorum. Novembris). Ed. H. Delehaye. Bruxelles, 1902, col. 213-216), статьи о перенесении мощей здесь нет. В XVI в. пространное Ж. (первоначальной редакции), его памяти по переводам Менология и Стишного Пролога вошли под 11 ноября в состав ВМЧ, под 26 января здесь же читается статья о перенесении мощей святого. В XVII в. память Феодора Студита из Стишного Пролога (под 11 ноября) и рассказ о перенесении его мощей (под 26 января) попали в печатный Пролог, а Ж. Феодора Студита пересказал в своих минеях Димитрий Ростовский.

Изд.: Срезневский. Памятники, с. 229-232 (напечатан отрывок); ВМЧ, ноябрь, дни 1-12. СПб., 1897, стб. 355-440; Выголексинский сборник / Изд. подг. В. Ф. Дубровина, Р. В. Бахтурина, В. С. Голышенко. М., 1977, с. 134-409.

Лит.: Соболевский А. И. 1) Два древних памятника галицко-волынского наречия. I. Выголексинский Сборник XII-XIII в. - РФВ, 1884, т. 12, № 3, с. 94-99; 2) Особенности русских переводов домонгольского периода. - В кн.: Тр. IX археол. съезда в Вильне. М., 1897, т. 2, с. 59-60 (в переработанном виде: Матер. и исслед. в обл. славян. филол. и археологии. VIII. Особенности русских переводов домонгольского периода. - СОРЯС, 1910, т. 88, № 3, с. 172-173; то же: Соболевский А. И. История русского литературного языка. Л., 1980, с. 143); Кримський А. Е. Деякi непевнi критерiС— для дiялεктольогiчноС— клясифiкацiС— старо-руських рукопиciв. - В кн.: Науковий збiрник проф. М. Грушевському учениками й прихильниками з нагоди Його десятилС—тньоС— науковоС— працС— в ГаличинС—. Львiв, 1906, с. 60-62; История русской литературы. М.; Л., 1941, т. 1, с. 93-94; УкраС—нськi письменники, т. 1, с. 672; Государственная ордена Ленина библиотека СССР им. В. И. Ленина: Музейное собрание рукописей; Описание. М., 1961, т. 1, с. 298-302; Судник Т. М. Палеографический и фонетический анализ Выголексинского Сборника XII-XIII вв. - Учен. зап. ин-та славяновед. М., 1963, т. 27, с. 173-205; Тихомиров Н. Б. Каталог русских и славянских пергаменных рукописей XI-XII вв., хранящихся в отделе рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина, ч. 2 (XII век). - Зап. Отд. рукописей ГБЛ, М., 1965, вып. 27, с. 103-105, 136-142; ч. 3, дополн. (XII и кон. XII - нач. XIII вв.). - Там же, М., 1968, вып. 30, с. 111-112; Буланин Д. М. Древнерусский перевод законов хана Крума. - Старобългаристика, 1984, т. 8, № 1, с. 51-52; Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР: XI-XIII вв. М., 1984, № 119, с. 146-147.

Д. М. Буланин

ЖИТИЕ ФЕОДОРА ТИРОНА

См.: Мучение Феодора Тирона

ЖИТИЕ ФЕОДОРА ЯРОСЛАВСКОГО

Житие Феодора Ярославского - памятник древнерусской агиографии XIV в. Ж. повествует о князе Феодоре Ростиславиче Черном, сыне Ростислава Мстиславича, князя Смоленского. Феодор стал ярославским князем, женившись на дочери ярославского князя Василия Всеволодовича (1229-1249 гг.) Марии. (У Василия Всеволодовича Ярославского не было сыновей). Умер Феодор Ростиславич в 1299 г. Как полагает Н. И. Серебрянский, либо в год смерти князя, либо в первые годы XIV в. был составлен рассказ летописного характера о последних днях, смерти и погребении Феодора Ростиславича (списком XVI в. этого рассказа Серебрянский считает текст в Прологе - ГПБ, Соф. собр., № 1329). Вероятнее всего рассказ этот был составлен монахом Спасского ярославского монастыря, где был пострижен и погребен князь. Этот рассказ послужил основой для проложного Ж. Феодора, самые ранние списки которого датируются XV в.: «Месяца сентября в 19 день представление благовернаго и христолюбиваго князя Феодора смоленьскаго и ярославьскаго». По мнению Серебрянского, проложное Ж. было составлено в XIV в. в том же Спасском монастыре. Проложное Ж. состоит из двух частей: первая, краткая - биографическая характеристика князя, «измлада» отличавшегося добродетельным житием, заметка о нашествии на Русь Батыя и сообщение о том, как Феодор Ростиславич занял ярославский княжеский стол; вторая, пространная - сравнительно подробное повествование о смерти и погребении князя. С незначительными разночтениями это повторение того текста, который Серебрянский определяет как летописный рассказ о смерти князя. Проложное Ж. послужило основой для целого ряда последующих редакций произведения. В конце XV в. были составлены две новые редакции Ж. - минейная (анонимная) и редакция иеромонаха Спасского монастыря Антония. Минейная редакция сохранилась в списках конца XV в., редакция Антония - только в списках XVI в. Обе эти редакции вошли в ВМЧ. Редакция Антония является распространением анонимной (минейной) редакции. Анонимная же редакция - распространение проложной редакции. Составитель анонимной редакции воспроизвел текст проложной (с незначительными стилистическими вариациями и некоторыми добавлениями), прибавив новые статьи: об открытии мощей князя и его сыновей и описание посмертных чудес. Дополнительные статьи написаны простым языком и указывают на близость автора к описываемым событиям. Анонимное Ж. появилось вскоре после открытия мощей в 1463 г. Этим событием и было обусловлено появление анонимной редакции Ж. Вероятнее всего, это памятник ярославской письменности. Вскоре после открытия мощей святых и, во всяком случае, не позже начала XVI в. Андреем Юрьевым была составлена новая редакция Ж., которая является риторической переработкой и распространением проложной редакции. Редакция Антония озаглавлена так: «Месяца сентября в 19 день преставление благовернаго и христолюбиваго великаго князя Феодора смоленьскаго и ярославьскаго, и сынов его князя Давида и Коньстянтина. Съставлено же бысть сие житие и чюдеса еромонахом иноком Антонием того же манастыря святаго Спаса, благолепнаго его Преображениа, по благословению господина пресвященнаго митрополита Филиппа, волею же боголюбиваго и вседьржавнаго государя великаго князя Иоанна Васильевича всеа Русии, и при благородном и благочестивем его сыну Иоанне Ивановиче». Таким образом, Антоний написал свою редакцию Ж. до 1473 г. (год смерти митрополита Филиппа). В. О. Ключевский считает, что Антоний мог написать свою редакцию Ж. только после 1471 г., так как о современном открытию мощей ярославском князе Александре Федоровиче агиограф говорит, как если бы его «уже не было на свете» (ум. в 1471 г.). Но Серебрянский считает, что делать столь точное заключение о времени написания Ж. - в период между 1471-1473 гг. - на основании этой даты и на основании упоминания имени Филиппа в заглавии нельзя. Антоний (на это указал уже Ключевский) использовал для своей работы сочинения Пахомия Логофета - Житие митрополита Алексея и статью о смерти Батыя. По предположению Серебрянского, заглавие Ж. было скопировано Антонием с заглавия Пахомиевского Жития митрополита Алексея. Исследователь обращает также внимание на то, что списки Антониевской редакции Ж. - не раньше 2-й пол. XVI в., и приходит к выводу: «Не правильнее ли будет предположить, что Антониево Житие появилось не при митрополите Филиппе I, а позднее, например в самом конце XV в., лет через 30 после составления анонимного жития, и что составлено оно по инициативе лишь местного монастырского начальства, без какого-либо участия высшей власти?» (Серебрянский. Княжеские Жития, с. 231). Антониевская редакция Ж. интересна включением в нее подробностей биографии князя. Здесь рассказывается о его длительном пребывании в Орде, об особой благосклонности к нему ордынского хана, о женитьбе Феодора Ростиславича (после смерти первой жены) на дочери хана, о рождении у него, еще во время пребывания в Орде, двух сыновей, о возвращении на Ярославский стол после смерти сына от первой жены. В XVI в. была составлена новая редакция Ж. - для Степенной книги. В первой части эта редакция представляет собой распространение-переделку анонимной редакции Ж. Описание жизни Феодора в Орде сходно с тем, что рассказывает и редакция Антония. Серебрянский считает, что в данном случае составитель Степенной книги пользовался не редакцией Антония, а единым с Антонием источником - летописным рассказом о пребывании князя в Орде не дошедшей до нас ярославской летописи. В XVII в. по случаю пожара в Ярославле в 1658 г. и перенесения мощей святых в Спасском монастыре была составлена еще одна редакция Ж. Феодора Ярославского. Автор этой редакции Ж. использовал Степенную книгу, редакцию Антония и ряд других агиографических сочинений (Похвальное слово Ольге, Житие Владимира, Сказание о Борисе и Глебе, Повесть о Житии Александра Невского). Автор вводит плач княгини по скончавшемся муже, описывает пожар в Ярославле. Эта редакция была, видимо, составлена по поручению архимандрита Спасского монастыря Савватия.

Изд.: ВМЧ, сентябрь, дни 14-24, СПб., 1869, стб. 1255-1261; 1261-1282; Книга Степенная царского родословия, ч. 1. - ПСРЛ. СПб., 1913, т. 21, первая половина, с. 306-314; Серебрянский. Княжеские жития, с. 222-234, Прилож., с. 90-99.

Лит.: Ключевский. Древнерусские жития, с. 171-174, 354; Строев. Словарь, с. 21; Филарет. Обзор, с. 116.

Л. А. Дмитриев

ЖИТИЕ ФЕОДОСИЯ ПЕЧЕРСКОГО

См.: Нестор, монах Киево-Печерского монастыря

ЖИТИЕ ФЕРАПОНТА БЕЛОЗЕРСКОГО

Житие Ферапонта Белозерского - памятник агиографии середины XVI в. Ж. составляет одно сложное целое с Житием Мартиниана Белозерского (в ранних списках оно предшествует ему), написанное одним автором - ферапонтовским иноком. В конце Жития Мартиниана находится общая похвала Ферапонту и Мартиниану. Герой Ж. - в миру боярин Федор Поскочин, при пострижении получивший имя Ферапонт, родился в Волоколамске около 1337 г. (в Ж. сказано, что он был сверстником Кирилла Белозерского). Архимандрит Дионисий приводит свидетельства составленной в 1848 г. Вкладной книги Лужецкого Можайского монастыря о том, что мать Ферапонта происходила из рода Клементьевых (еще в начале XVIII в. семья Поскочиных давала вклады в этот монастырь). Из Ж. известно, что Ферапонт был пострижен в монахи в Симоновом монастыре (примерно в 80-е гг. XIV в.), занимался торговыми делами, бывал в различных местах, в том числе в Белозерье. Вместе с Кириллом Белозерским Ферапонт решил уйти в Заволжье, пришел на Сиверское озеро (1397 г.), но вскоре расстался с Кириллом и основал неподалеку собственный «Ферапонтов» монастырь (1398 г.), несколько лет спустя, по просьбе князя Андрея Дмитриевича Можайско-Верейского, в вотчину которого входило Белозерье, основал Лужецкий Можайский монастырь (1408 г.). Там он и умер в 1426 г. в чине архимандрита. Погребен у южной стены внутри церкви Иоанна Лествичника (с 1720 г. эта церковь называлась Ферапонтовской). На его раке дата смерти указана как 1428 г. Ж. существует в двух редакциях. Первая написана перед его канонизацией в 1547 (или 1549) г. и состоит из нескольких рассказов, некоторые из которых (как и в Житии Мартиниана) имеют заголовки (например: «О отшествии святого», «О видении пречистыа» и т. п.), а заканчиваются словами «И о сих тако». При создании Ж. автор использовал Житие Кирилла Белозерского, а также жалованные грамоты Ферапонтову монастырю. По мнению А. Кадлубовского, в Ж. отразилась идея иноческой нестяжательности. Ж. не получило широкого распространения. Самый древний известный список - ГПБ, Соф. собр., № 467, 60-е гг. XVI в., л. 14-48. В одном из списков (ГБЛ, Волок. собр., № 564, 90-е гг. XVI в., л. 202-203) Ж. предшествует текст «Сказания о начале обители сия и о преподобнем Ферапонте», в котором рассказывается об основании Кирилловского, Ферапонтовского и Лужецкого Можайского монастырей. По сути же он представляет собой родословную князей Можайско-Верейских. В середине XVII в. Ж. было включено в состав миней четьих Иоанна Милютина (ГИМ, Синод. собр., № 805, 27 мая). Вторая редакция Ж. - проложная, сокращенная, впервые встречается в печатном Прологе 1662 г. Для ее создания, возможно, использовались минеи четьи Милютина. В составленной в XVI в. Службе Мартиниану Белозерскому (ГПБ, Соф. собр., № 467, л. 9 об.-10) содержится общая похвала Мартиниану и Ферапонту. В XVIII в. была составлена особая Служба Ферапонту. В XIX в., по свидетельству книги «Лужецкий Можайский второго класса монастырь», архимандритом этого монастыря Дионисием была исправлена Служба и составлен акафист Ферапонту, а также записаны чудеса, происходившие у его гроба. Ж. не издано.

Лит.: Амвросий [Орнатский]. История Российской иерархии. М., 1815, т. 6, ч. 2, с. 849-851; Словарь исторический о святых, прославленных в Российской церкви и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых. СПб., 1836, с. 253-354; Ключевский. Древнерусские жития, с. 272-273; [Дионисий, архим.]. Житие препод. отца нашего Ферапонта, Можайского и Лужецкаго чудотворца. М., 1879; Барсуков. Источники агиографии, стб. 614-615; Лужецкий Можайский второго класса монастырь. М., 1888; Бриллиантов И. Ферапонтов-Белозерский монастырь - место заключения патриарха Никона. СПб., 1899; Кадлубовский А. Очерки по истории древнерусской литературы житий святых. Варшава. 1902, с. 264-267.

Е. Э. Терентьева

ЖИТИЕ ФИЛИППА ИРАПСКОГО

Житие Филиппа Ирапского - памятник агиографии, рассказывающий о Филиппе (ум. в 1537 г.), основателе пустыни между реками Большим и Малым Ирапом (в дельте реки Андоги в 50 км от Череповца). Позже на этом месте был основан Филиппов красноборский монастырь. Ж. дошло до нас в двух редакциях, списки очень редки. Первоначальное Ж. было составлено монахом Спасо-Каменного монастыря Германом в середине XVI в. Дошедший до нас текст 1-й редакции Ж. представляет собой уже переработку первоначального текста произведения: «Месяца ноемвриа в 14 день. Житие и подвизи преподобнаго отца нашего Филиппа, еже есть во области Белаезера, иже есть в веси Андожеской, въскрай реки Андоги, в Красном бору, Ирапского чудотворца. Списано бысть благоискусным монахом Германом монастыря святаго всемилостиваго Спаса, еже есть на Кубенском езере. Благослови отче». Текст этой редакции был издан В. О. Ключевским по единственному списку, ему принадлежавшему. Вторая редакция Ж. составлена на основе первой не ранее 1673 г. - этим годом датировано последнее чудо в этой редакции памятника (Ключевский указывает два списка этой редакции - собр. Тр.-Серг. лавры, № 24 и собр. Ундольского, № 1234). Герман написал Ж., пользуясь собственным рассказом его о своей жизни (Герман пришел к Филиппу в пустынь незадолго до его смерти). В целом Ж. представляет типичный рассказ об основателе монастыря в севернорусских землях. Оригинальной особенностью Ж. является обилие в нем назидательных размышлений и поучений Филиппа, разбросанных по всему тексту памятника (во второй редакции эти поучения были объединены в одно, сокращены и помещены в конце Ж.). Интересен рассказ Ж. о детских годах Филиппа (Филипп, крестьянский сын, рано осиротел и нищенствовал в детстве, мальчиком он попал в Корнилиев монастырь и уже в 15 лет был пострижен в монахи), представляет исторический и сюжетный интерес эпизод Ж., повествующий об отношениях Филиппа с князьями Шелешпанскими, на землях которых он основывает свою пустынь. В Беломорье бытовала легенда, согласно которой Филипп Ирапский подвизался на р. Выге. Текст этой легенды (скорее духовного стиха) опубликован В. О. Ключевским в его монографии «Древнерусские жития» по рук. конца XVII в., собр. Тр.-Серг. лавры, № 654.

Изд.: Житие препод. Филиппа Ирапского // Изд. ОЛДП, СПб., 1879, вып. 96 (публ. В. О. Ключевского со вступ. статьей).

Лит.: Некрасов И. Зарождение национальной литературы в северной Руси. Одесса, 1870, ч. 1, с. 48-50; Ключевский. Древнерусские жития, с. 274-275, 433; Будовниц. Монастыри на Руси, с. 304-307.

Л. А. Дмитриев

ЖИТИЕ ФЛОРА И ЛАВРА

Житие Флора и Лавра - переводное житие, распространенное в древнерусской письменности по крайней мере с XV в. (нач.: «Добре учит ны апостол Павел глаголя: Беспрестани молитву деяти...»). В рукописях оно имеет заглавие: «Мучение святою страстотрьпцю Флора и Лавра» или «Мучение святых мученик Флора и Лавра». В Ж. рассказывается о братьях-близнецах Флоре и Лавре, учениках каменотесов Прокла и Максима - христиан, замученных язычниками. По повелению царя Ликиния Флор и Лавр должны достроить храм Геракла. Они вместо этого воздвигают церковь, причем с божественною помощью делают это исключительно быстро: камни ложатся сами собой, так что двести помощников едва успевают их подвозить. Ликиний, узнав, что вместо храма воздвигнута церковь, а Флор и Лавр вместе с обращенными ими в христианство строителями низвергли идолы богов, приказывает предать их казни. Но происходит чудо: печь, в которой должны быть сожжены мученики, заливает внезапно начавшийся ливень. Ликиний поручает казнить Флора и Лавра князю Лукасу. Тот приказывает вырыть глубокий колодец, куда сбрасывают братьев и их сподвижников. Ангелы тут же уносят их души, так что тела падают в колодец легко, «якоже солома». Много лет спустя при императоре-христианине Феодосии Великом епископ Фока находит непосредственного свершителя казни - Зотика (племянника Лукаса) и просит указать ему место погребения святых. Зотик слеп, но по божественному произволению он прозревает указывает место засыпанного колодца. Когда колодец начинают откапывать, земля сама колеблется и «поднимается горе», благоухание из глубины земли распространяется по всей стране. Кости святых узнают без труда, ибо они блестят, как серебро. На месте гибели святых Фока воздвигает церковь, Зотик крестится и раздает свое богатство нищим. Ж., по наблюдениям Т. В. Черторицкой (О составе минейных Торжественников XV-XVI вв. // Сибирская археография и источниковедение. Новосибирск, 1979, с. 24), с XVI в. начинает включаться в состав минейного Торжественника (см., напр., списки: ГПБ, собр. Погодина, № 949, ГБЛ, собр. Румянцева № 436, ГИМ, собр. Уварова, № 330/85, ГПБ, F.I.870 и F.I.891; ГПБ, собр. ОЛДП, 186). Ж. входит в состав Великих Миней Четиих под 18 августа; память Флора и Лавра входит под тем же числом в состав Пролога.

О. В. Творогов

ЖИТИЯ АВРААМИЯ СМОЛЕНСКОГО

Ефрем (XIII в.) - автор Жития Авраамия Смоленского. Об авторе агиобиографии Авраамия мы не знаем ничего, кроме его имени, которое сообщается в «самоуничижительной формуле» (captatio benevolentiae), открывающей послесловие к Житию. Изучение литературных источников Жития показывает, однако, что Е. был весьма начитанным книжником. В жизнеописании Авраамия пересказываются эпизоды из житий Саввы Освященного, Иоанна Златоуста, Авраамия Затворника, Феодосия Печерского. Выписки из Жития Феодосия Печерского, из Чтения о Борисе и Глебе (см. Нестор, монах Киево-Печерского монастыря), а также цитаты из Св. писания впервые отождествлены в работе Н. Редкова, которая до сих пор остается наиболее серьезным исследованием Жития. Из Жития Феодосия Печерского Е. приводит две выписки, причем одна из них, в предисловии, отличается буквальной точностью; влияние сочинения Нестора обнаруживается и дальше - на протяжении всего памятника. Молитва, составляющая первую половину предисловия к Житию, является переделкой молитвы в Чтении о Борисе и Глебе; к Чтению Е. обращается в своем произведении еще несколько раз. Автор использует поучение «о казнях божиих» (Повесть временных лет под 1068 г.), ссылается на сборник Златая чепь и делает выписку из «Повести некоего духовного отца к духовному сыну» (выписка пока не отождествлена). По мнению ряда исследователей, Житие было написано уже после монголо-татарского нашествия (1237 г.), поскольку автор призывает бога уничтожить «измаилтескыя языкы». Оно состоит из трех частей: предисловия, жизнеописания Авраамия и послесловия, которое, в свою очередь, содержит три логически связанные части: похвалу Авраамию, молитву к богородице и «заступление граду». Биографические сведения об Авраамии сохранились только в Житии. Время его жизни определяется на основании следующих фактов: в житии сказано, что святой был рукоположен в священники при княжении Мстислава Смоленского (Мстислав Романович), который сидел на Смоленском престоле с 1197 г., а в 1214 г. стал Киевским князем; далее здесь упоминается придворный смоленский храм Михаила архангела, построенный в 1191-1194 гг. (датировка Н. И. Брунова); наконец, один из героев повествования - епископ Игнатий, занявший Смоленскую кафедру после 1197 г., упоминался в Троицкой летописи под 1206 г. (Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб, 1892, т. 3, с. 48, примеч. 118); преемник Игнатия - Лазарь, принимавший активное участие в судьбе Авраамия, оставил епархию, как предполагается, в 1219 г. Попытка В. Л. Янина отнести деятельность епископа Игнатия к более раннему времени и в связи с этим пересмотреть хронологию Жития Авраамия в целом не выдерживает критики, так как ученый не принял во внимание данные, извлеченные Н. М. Карамзиным из Троицкой летописи (Янин В. Л. К хронологии новгородского летописания первой трети XIII в. - Новгородский исторический сборник, Л., 1984, вып. 2 (12), с. 88-89, 94). Авраамий был одним из образованнейших людей своего времени. В Житии перечисляются книги, которые особенно любил святой, причем называются сочинения Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина (см. Паренесис Ефрема Сирина), Феодосия Печерского; возможно, Авраамий читал также некоторые апокрифические статьи («глубинныя книгы»). Авраамии Смоленский не только сам переписывал книги, но и пользовался услугами писцов монастырского скриптория в Селище. Кроме того, Авраамии Смоленский занимался иконописью - Е. называет две иконы («Страшный суд втораго пришествиа» и «Испытание въздушных мытарьств»), принадлежащие кисти святого. Особенно широкую популярность среди жителей Смоленска Авраамии снискал в качестве проповедника. На основании этого свидетельства Жития делались попытки приписать Авраамию некоторые анонимные сочинения. В частности, С. П. Шевырев пытался доказать, что Авраамию принадлежит «Слово о небесных силах, чесо ради создан бысть человек» (в одном из списков сочинение приписано некоему Авраамию), однако его предположение нельзя считать достаточно аргументированным. Кроме того, Авраамию приписывается молитва, изданная С. П. Розановым (Жития, с. 163). Разносторонняя одаренность Авраамия, и в особенности талант проповедника, способствовали его известности среди жителей Смоленска, что вызвало зависть местного духовенства. Поэтому святому пришлось покинуть пригородный монастырь в Селище и переселиться в Крестовоздвиженский монастырь в Смоленске. Но и здесь его продолжали преследовать, и несмотря на возражения светских властей, которые на суде вынуждены были признать невинность Авраамия, духовенство запретило ему совершать литургию и выслало святого из города. Лишь когда по молитве Авраамия случилось чудо и пролился дождь во время засухи, святой был, наконец, оправдан (Б. А. Рыбаков датирует эту засуху 1218-1220 гг.). Епископ Игнатий поставил его игуменом в основанном им монастыре (позднее широко известный Авраамиев монастырь), в котором Авраамий доживал свои дни, пользуясь всеобщим уважением. Житие в рукописной традиции получило широкое распространение и неоднократно подвергалось переработкам. С. П. Розанов, составитель научного издания памятника, выделяет Основной (полный) его тип, Проложный (сокращенный) тип и переделки. Широкое распространение в рукописной традиции получили службы Авраамию Смоленскому, также изданные С. П. Розановым.

Изд.: Житие преподобного Авраамия Смоленского. - ПС, 1858, № 9, с. 136-148; № 11, с. 369-390; Редков Н. Преподобный Авраамий Смоленский и его житие, составленное учеником его Ефремом. - Смоленская старина, 1909, вып. 1, ч. 1, с. 1-173; Жития преподобного Авраамия Смоленского и службы ему / Приготовил С. П. Розанов. СПб., 1912 (Памятники древнерусской литературы, вып. 1) (репринт: Die altrussischen hagiographischen Erzählungen und liturgischen Dichtungen über den heiligen Avraamij von Smolensk (Slavische Propyläen, Bd 15). München, 1970); ПЛДР. XIII век. М., 1981, c. 66-105; Древнерусские предания: (XI-XVI вв.). М., 1982, с. 73-116.

Лит.: Буслаев Ф. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861, т. 2, с. 115-122; Ключевский. Древнерусские жития, с. 52-58; Барсуков. Источники агиографии, стб. 8-10; Шевырев С. История русской словесности. 2-е изд. СПб., 1887, ч. 3, с. 213-216; Жития святых, преподобного Аврамия, мученика Меркурия и благоверного князя Андрея, смоленских чудотворцев. 3-е изд. Смоленск, 1894, с. 3-25; Писарев С. П. Памятная книга г. Смоленска. Смоленск, 1898, с. 130-138; Перетц В. Н. Отчет об экскурсии семинария русской филологии в Киев 30 мая - 10 июня 1915 г. Киев, 1916, VII (Занятия И. И. Фетисова), с. 155-158; Бугославский С. Литературная традиция в северо-восточной русской агиографии. - В кн.: Сб. статей в честь акад. А. И. Соболевского. Л., 1928, с. 332-333 (СОРЯС, т. 101, № 3); Федотов Г. П. 1) «Житие и терпение» св. Авраамия Смоленского. - Православная мысль. Париж, 1930, т. 2, с. 127-147; 2) The Russian Religious Mind. Cambridge, Mass., 1966, vol. 1, p. 158-175; Рыбаков Б. А. Смоленская надпись XIII в. о «врагах игуменах». - Сов. археол., 1964, № 2, с. 179-187; Панченко А. М. Русская стихотворная культура XVII в. Л., 1973, с. 92-94; Podskalsky G. Christentum und theologische Literatur in der Kiever Rus’ (988-1237). München, 1982, S. 101-103, 139-142, 238-240; Янковска Л. А. К исследованию писательского мастерства Димитрия Ростовского: (Литературная обработка Жития Авраамия Смоленского). - Slavia Orientalis, 1984, т. 33, № 3-4, с. 383-396.

Д. М. Буланин

ЖИТИЯ ЛЮДМИЛЫ И ВЯЧЕСЛАВА ЧЕШСКИХ

Жития Людмилы и Вячеслава чешских - древнечешские жития, распространенные в древнерусской книжности. Здесь получили известность два пространных Ж. В., минейная служба этому святому, а также краткие проложные Ж. В. и Л. Полное славянское Ж. Л. не сохранилось. Оба известных пространных Ж. В., так называемые 1-е и 2-е старославянские Ж., дошли по большей части в русских, и притом относительно поздних списках. 1-е старославянское Ж. («Востоковское Ж.») - наиболее раннее, оригинальное Ж. В. Его составление относят к 30-м гг. X в. История святого изложена в этом Ж. довольно сжато, однако подробно описывается сцена убийства князя его братом Болеславом. 1-е старославянское Ж. имеет 3 редакции: одну южнославянскую (глаголическая редакция хорватских бревиариев) и две русские (Востоковская и Минейная). Востоковская (или южнорусская) редакция появилась в киевской литературе в XI в. Единственный известный до последнего времени список этой редакции, озаглавленный «Убьение св. Вячеслава, князя чеська», был обнаружен в 1827 г. А. X. Востоковым в составе Торжественника нач. XVI в. (ГБЛ, собр. Румянцева, № 436). Недавно А. А. Туриловым были найдены новые списки Востоковской редакции - ГБЛ, ф. 556, собр. Вифанской семинарии, № 91; ГИМ, собр. Барсова, № 1466. Минейная (или севернорусская) редакция Ж. представляет собой расширенную переработку Востоковской. Она была внесена в текст ВМЧ под 28 сентября под заглавием: «Житие блаженнаго князя Вячеслава бывшаго». 2-е старославянское Ж. (так называемое Ж. Никольского) было опубликовано Н. К. Никольским в 1904 г. по двум известным спискам. Представляет собой перевод на славянский язык латинской Легенды о святом Вячеславе епископа Гумпольда (писал ок. 980 г.) с дополнениями из других латинских источников и, возможно, 1-го Ж. По мнению О. Кралика, эта славянская редакция Легенды Гумпольда была составлена в Сазавском монастыре после 1060 г. Текст начинается с пролога («Починается пролог о св. Вячеславе, мученице Христове»), за которым следует само Ж.: «Починаются книги о роде и о страсти св. князя Вячеслава». 2-е Ж. значительно обширнее 1-го, агиографическая схема здесь полностью соблюдена, включено описание чудес Вячеслава. Язык местами темен и неясен. Оба Ж. В. были перенесены в Киев, по-видимому, еще до конца XI в. Следы влияния второго Ж. усматривают у Нестора в «Чтении» о Борисе и Глебе и в Житии Феодосия Печерского. Знакомство с историей Вячеслава обнаруживает автор анонимного Сказания о Борисе и Глебе: согласно Сказанию, Борис «помышляшетъ же мучение и страсть святого Никиты и святого Вячеслава, подобно же сему бывшю убиению». Вполне вероятно, что среди источников анонимного Сказания были пространное Ж. В., а также утраченное Ж. Л. Митрополит Иларион в «Слове о законе и благодати» воспользовался одной из латинских легенд о Вячеславе. Раннее распространение вацлавского культа на Руси не вызывает сомнений. Так, в Киеве в половине XI в. был составлен и внесен в Служебную Минею «Канон святому Вячеславу» (читается уже в Новгородской Минее 1095-1096 гг.). В русском Прологе находятся еще три статьи о чешских святых: проложное Ж. Л. (16 сентября), проложное Ж. В. (28 сентября) и память перенесения мощей святого Вячеслава (4 марта). Все три статьи были составлены русскими книжниками во 2-й пол. XII в. и вошли в так называемую 2-ю редакцию Пролога. Проложные Ж. Л. и В. принадлежат, как полагают, одному и тому же автору. Источником первого было несохранившееся славянское Ж. Л., при составлении второго были использованы 1-е Ж. В., Ж. Л. и Сказание о Борисе и Глебе (либо проложные жития этих святых). Статья о перенесении мощей Вячеслава буквально следует 1-му Ж. В. Начиная с XIII в. эти статьи переписываются в состав Пролога с небольшими разночтениями. В рукописных сборниках другого состава они встречаются редко. Научное издание всех произведений вацлавского цикла осуществлено в пражском сборнике 1929 г.

Изд.: Востоков А. X. Филологические наблюдения. СПб., 1865, с. 91-97, гл. 4; Никольский Н. К. Легенда мантуанского еп. Гумпольда о св. Вячеславе Чешском в славяно-русском переложении. СПб., 1909 (ПДПИ, № 174); Sborník staroslovanských literárních památek о sv. Václavu a sv. Ludmile. V Praze, 1929; Рогов А. И. Сказания о начале чешского государства в древнерусской письменности. М., 1970; Маrеš F. W. An Anthology of Church Slavonic Texts of Western (Czech) Origin. Műnchen, 1979 (Slavische Propyläen, № 127), S. 104-133.

Лит.: Срезневский И. И. Известие о древнем каноне в честь св. Вячеслава Чешского. - ИпоРЯС, 1856, т. 5, вып. 3, с. 191-192; Реkаr J. Die Wenzels- und Ludmila-Legenden und die Echtheit Kristians. Prag, 1906; Weingart M. První česko-církevnĕslovanská legenda о sv. Václavu. - Svatováclavský sborník. V Praze, 1934, 1, s. 863-1088; Сhaloupecký V. Prameny X stolotí legendy Kristiánovy о sv. Václavu a sv. Ludmile. - Svatováclavský sborník. Praha, 1939, 11, 2; Ильин Н. Н. Летописная статья 6523 г. и ее источник. М., 1957, с. 45-67; Кralík О. 1) К historii textu I staroslovĕnské legendy václavské. - Slavia, 1960, t. 29, seš. 3, s. 434-452; 2) Prameny II staroslověnské legendy václavské. - Ibid., 1962, t. 31, seš. 4, s. 578-598; 3) Повесть временных лет и легенда Кристиана о святых Вячеславе и Людмиле. - ТОДРЛ, 1963, т. 19, с. 177-207; 4) Возникновение 1-го старославянского «Жития Вячеслава». - Byzantinoslavica, 1966, t. 27, № 1, с. 131-163; Якобсон Р. О. Русские отголоски древне-чешских памятников о Людмиле. - В кн.: Культурное наследие Древней Руси. М., 1976, с. 46-50; Турилов А. А. Новый список Востоковской легенды. - In: Litterae slavicae Medii Aevi. Francisco Venceslao Mareš Sexagenario Oblatae. München, 1985, c. 371-377.

Е. А. Фет

Предыдущая страница Следующая страница