Литературная энциклопедия (в 11 томах, 1929-1939)
Статьи на букву "П" (часть 7, "ПЛЕ"-"ПОЛ")

Статьи на букву "П" (часть 7, "ПЛЕ"-"ПОЛ")

ПЛЕТНЕВ В. Ф.

ПЛЕТНЕВ Валериан Федорович (1886-) - писатель, критик. Работал столяром. Член партии с 1904. Был дважды в ссылке. Один из теоретиков и руководителей Пролеткульта (см.), написал для пролеткультовского театра несколько пьес («Лена», «Наследство Гарланда» и др.), ставящих проблемы революционной борьбы рабочего класса. Резкая направленность этих пьес против капиталистического строя и предательства реакционного реформизма, острота и динамичность сюжетных положений не могут компенсировать крайнего схематизма в характеристике персонажей (капиталисты, Гомперс, большевик в « Наследстве Гарланда»). В рассказах П. («На тихом плёсе», «Андрейкино горе» и др.), несколько сентиментальных, автору удалось показать быт пролетариата и пролетарской детворы до революции. Исторический интерес представляют «Болотные огни» - одна из первых (1921) художественных зарисовок послереволюционного кулачества. На взгляды П. в вопросах культуры и искусства оказал сильнейшее влияние А. Богданов (см.), к-рый под видом «пролетарской культуры проводил буржуазные и реакционные воззрения» (Ленин). Вслед за Богдановым П. опровергал ленинское учение о культурной революции, утверждал, что психологию класса «может дать только художник-пролетарий» («Горн», № 4), фетишизировал «пролетарский быт» как формирующее культуру начало. Взгляды П., наиболее полно выраженные в его статье «На идеологическом фронте» («Правда», 1922, № 217), встретили резкий отпор В. И. Ленина. Пометки В. И. Ленина на статье П. (см. «Вопросы культуры при диктатуре пролетариата», М. - Л., Гиз, 1925) - важнейший документ борьбы с ошибочной линией Пролеткульта. Пометки В. И. направлены против утверждений, что «задача строительства пролетарской культуры может быть разрешена только силами самого пролетариата», против противопоставления интересов трудового крестьянства и пролетариата, против отгораживания пролеткультских организаций и всего дела строительства культуры от борьбы и работы партии и советской власти. Вопросительные знаки и пометки «вздор» стоят там, где Плетнев развивает свой тезис о вредности и гибельности профессионализации для пролетарского писателя, о необходимости для последнего быть «одновременно и художником и рабочим». Отличает Ленин и ряд других положений П., целиком взятых у А. Богданова, напр. о «социализации науки», о «социальном инженере». Наконец ряд пометок Ленина относится к стилю, к путанным «гелертерским» формулировкам Плетнева. В настоящее время П. работает в ГУКФ (Главное управление кино-фотопромышленности). Библиография: I. Беллетристические произведения: Лена, Драма, Ростов н/Д., 1921; Золото, Рассказы, Москва, 1921; Андрейкино горе, Рассказы, М., 1921; Наследство Гарланда, Драма, М., 1924, и др. Статьи: К вопросу о пролетарской культуре, «Наша заря», 1913, № 10-11; Первый шаг, «Борьба», 1914, № 7-8; Вопросы культуры, газ. «Правда», 1922, № 217, 27 сентября; Пути пролетарской поэзии, «Горн», 1923, VIII, и др.; Три точки зрения на пролетарскую культуру, изд. «Пролеткульт», М., 1926. II. О статье Плетнева «На идеологическом фронте» и пометках Ленина: Яковлев Я., О «пролетарской культуре» и Пролеткульте; Его же, Меньшевизм в пролеткультовской одежде - обе статьи в сб. «Вопросы культуры при диктатуре пролетариата», Гиз, М. - Л., 1925; Заметки Владимира Ильича карандашом на полях газеты «Правда» к ст. В. Плетнева «На идеологическом фронте» (фототипические заметки и отметки Ленина); Авербах Л., О пометках Ленина на ст. тов. Плетнева, в сб. статей «Наши литературные разногласия», Л., 1927. III. Владиславлев И. В., Литература великого десятилетия, т. I, Гиз, М. - Л., 1928; Мандельштам Р. С., Художественная литература в оценке русской марксистской критики, изд. 4-е, Под редакцией Н. К. Пиксанова, М., 1928; Ее же, Марксистское искусствоведение, ред. Н. К. Пиксанова, Москва - Ленинград, 1929.

ПЛЕТНЕВ П. А.

ПЛЕТНЕВ Петр Александрович (1792-1865) - критик и поэт. С 1832 - профессор русской словесности Петербургского университета. С 1840 по 1861 - его ректор. С 1841 - академик по отделению русского языка и словесности. В течение 20 лет П. был одним из самых близких друзей Пушкина: ему принадлежит издание почти всех собраний сочинений Пушкина, посвятившего П. своего «Евгения Онегина». После смерти Пушкина, с 1838 по 1846, П. был редактором-издателем «Современника» (см.). Литературную деятельность начал в 1818 стихотворениями, к-рые появились в «Соревнователе», «Северных цветах» и др. Лирические произведения П. выдержаны в сентиментально-элегическом духе и мало оригинальны. Большее значение имела деятельность П. как критика, защищавшего интересы среднего капитализировавшегося либерального дворянства. Отсюда борьба, которую П. - защитник дворянского романтизма - вел с так наз. «ложноклассическим» направлением. В своих критических статьях П. затрагивал вопросы о национальных особенностях литературы, о значении народной стихии, сочетая разработку этих проблем в духе исторического метода с характерным для его группы вниманием к формальной стороне разбираемых произведений. Считая литературу орудием самодовлеющего эстетического наслаждения, П. враждебно относился к подымавшейся в 30-40-х гг. революционно-разночинской критике; он был напр. ожесточенным врагом Белинского. Библиография: I. Сочинения и переписка, по поруч. II Отд. Акад. наук издал Я. К. Грот, 3 тт., СПБ, 1885 (Критич. статьи и рецензии в первых 2 тт., в т. III - переписка и стихотворения). II. В. Н., Жизнь и литературная деятельность П. А. Плетнева, «Русская старина», 1908, VI-VIII; Круковский А., Плетнев как критик, «Филологические записки», 1916, I; Грот Я., Переписка с П. А. Плетневым, 3 тт., СПБ, 1896; Барсуков И., Жизнь и труды Погодина, 22 тт., М., 1888-1910 (по указ. в т. XXII); Чернышевский Н., Очерки гоголевского периода, СПБ, 1892 (и в «Полном собр. сочин.», т. II, СПБ, 1905); Майков Л., Историко-литературные очерки, СПБ, 1895; Шенрок В., Профессор-словесник старого времени, «Под знаменем науки», юбилейный сборник в честь Н. И. Стороженка, М., 1902; Грот К. Я., «Русский биографический словарь», т. «Плавильщиков - Примо», СПБ, 1905; Розанов И., Пушкинская плеяда, М., 1923, стр. 47-92. III. Владиславлев И. В., Русские писатели, изд. 4-е, М. - Л., 1924.

ПЛЕХАНОВ

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЛЕЩЕЕВ

ПЛЕЩЕЕВ Алексей Николаевич (1825-1893) - русский поэт. Р. в дворянской семье, обучался в школе гвардейских подпрапорщиков и Петербургском университете. Как активный участник кружка петрашевцев в начале 1849 был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. Суд решил «во внимание к молодым его (П.) летам лишить всех прав состояния и сослать в Сибирь, на поселение», но Николай I наложил резолюцию: «Рядовым в Оренбургские линейные батальоны». П. служил в Уральске, участвовал в военных действиях и в 1856 был произведен в прапорщики. В 1858 получил разрешение жить в столице и вскоре переехал в Москву. В 1872-1884 П. жил в Петербурге, состоял членом редакции «Отечественных записок» и заведывал стихотворным отделом этого журнала. По закрытии «Отечественных записок» Плещеев этим же отделом заведывал в «Северном вестнике». П. стал печататься в журналах с 1843, а в 1846 выпустил сборник стихов. В 40-х гг. это - яркий и популярный певец радикальной молодежи, поэтический трибун петрашевцев. Его стихотворение «Вперед без страха и сомнения» справедливо названо в одном исследовании «своего рода марсельезой поколения 40-х гг.». Довольно расплывчатые лозунги этого стихотворения без труда расшифровывались современниками как пропаганда утопического социализма. П. был одним из идеологов левого крыла дворянской интеллигенции, отвергавшего самодержавно-крепостнический строй, но не умевшего найти пути к крестьянской массе. С 1856 П. снова стал печатать стихи в журналах, а в 1858 выпустил новую книгу стихов. Добролюбов отметил отсутствие в этой книге «мощных призывов» и «гордых увлечений», характерных для раннего творчества П. И действительно, поэзия П. после ссылки свидетельствует о надломе, об утрате героического порыва юности («Расстался я с обманчивыми снами Моей давно исчезнувшей весны»). С другой стороны, во второй книжке П. отразились некоторые либеральные иллюзии относительно реформ Александра II. Однако П. не спустился до уровня рядового либерально-дворянского поэта. Если осуждение господствующих классов не переросло у него в жгучую ненависть, если сочувствие к трудящимся и угнетенным массам не вылилось в неутомимую жажду революционного действия, если П. не смог стать поэтическим идеологом революционной демократии, он все же сумел сохранить к ней известную близость. Недаром о его стихах тепло отозвался Чернышевский, а Добролюбов признавал наличие в нем «восприимчивости к веяниям жизни». Жгучий стыд за потерю боевого энтузиазма и революционной воли, преклонение перед людьми революционного действия, теплая любовь к угнетенной бедноте - таковы мотивы лучших стихотворений позднего П. Как переводчик П. особенно много сделал для популяризации в России поэтов зап.-европейской революционной демократии (Барбье, Петёфи, Гейне, Фрейлиграт, Гервег, М. Гартман и др.). В своих прозаических произведениях Плещеев изображал преимущественно либеральных «лишних людей», отвергавших косную среду, но не умевших действовать. Уже Добролюбов отметил, что у П. намечается иронический взгляд на этих героев либерального барства; однако П. не сумел подняться до такой сатиры на «лишних людей», какую дали художники революционной демократии (ср. образ Щетинина в романе Слепцова «Трудное время» и т. д.). Библиография: I. Повести и рассказы, 2 тт., Под редакцией П. Быкова, СПБ, 1896-1897; Стихотворения, Под редакцией П. Быкова, изд. 4-е, СПБ, 1905. II. Быков П., Биографический очерк при «Стихотворениях»; Юдин П., Плещеев в ссыпке, «Исторический вестник», 1897, V; Его же, К биографии Плещеева, там же, 1905, X; М. Д., Плещеев в форте Перовском, «Минувшие годы», 1908, X; Семевский В. И., Петрашевцы: С. Н. Дуров, А. И. Пальм, Ф. М. Достоевский и А. Н. Плещеев, «Голос минувшего», 1915, XI-XII. Ряд критических статей о Плещееве собран в хрестоматии В. Покровского, А. Н. Плещеев, М., 1911. Критические отзывы: Майков В., Собр. сочин., т. II, СПБ, 1906; Добролюбов Н. А., Сочинения, т. II, СПБ, 1896 (Стихотворения Плещеева, т. IV, СПБ, 1896 (Благонамеренность и деятельность)); Чернышевский Н. Г., Сочинения, т. VIII, СПБ, 1906; Скабичевский А. М., История новейшей русской литературы, СПБ, 1900; Венгеров С. А., Героический характер русской литературы, СПБ, 1911; Боровский В. В., Сочинения, т. II, Соцэкгиз, М., 1931. III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902; Владиславлев И. В., Русские писатели, изд. 4-е, Москва - Ленинград, 1924.

ПЛЕЯДА

ПЛЕЯДА - обозначение ряда групп писателей. Так, в русской литературе «Пушкинская плеяда» - группа писателей, современников А. С. Пушкина, близких ему в отдельных сторонах его творчества: Батюшков, Баратынский, Языков, Вяземский, Дельвиг и др. Подробнее см. «Русская литература». Во Франции (la Pleiade) - поэтическая школа эпохи Возрождения, реализовавшая идеологические принципы гуманизма во французской поэзии середины XVI в. Инициатором и вождем П. был Ронсар (см.), его ближайшим соратником и теоретиком школы - Дю Беллэ (см.). В своей лит-ой практике П. отражала идеологию поднимавшейся патрицианской буржуазии и наиболее передовых обуржуазившихся групп дворянства. Подробно о П. см. Французская литература.

ПЛОТНИКОВ

ПЛОТНИКОВ - см. Методы домарксистского литературоведения.

ПЛУГ

«ПЛУГ» - организация крестьянских писателей на Украине, переименовавшаяся в 1931 в Союз пролетарско-колхозных писателей. Союз был основан в 1932, ликвидировался после постановления ЦК ВКП(б) от 23/IV 1932. Организаторы союза (С. Пилипенко, А. Панив, И. Шевченко, А. Крашаниця, И. Сенченко, Г. Коляда) писали в своей декларации, что задача «П.» - «...борьба с собственнической мещанской идеологией среди крестьянства и воспитание как своих членов, так и широких крестьянских масс в духе пролетарской революции, привлечение их к активному творчеству в этом направлении». Однако практика «Плуга» показала, что эта декларация для самого С. Пилипенка, руководителя союза, была лишь прикрытием его контрреволюционной, националистической деятельности. Он организовал массовое привлечение в «П.» - на огромной периферии его деятельности - людей, ищущих в литературе отдушин для антисоветских, националистических выступлений. Компартия неоднократно предупреждала «П.», что его массовизм может быть использован классово враждебными элементами. Но двурушник С. Пилипенко изощрялся в обмане партии, организационно направляя работу так, чтобы его деятельность на периферии была подведомственна ЦК «Плуга», партийные же органы на местах и в центре Пилипенко рассматривал лишь как «директивные» органы. В творческой деятельности членов «П.» имело место немало открытых и замаскированных выступлений за отрыв села от влияния города, протесты против ликвидации кулачества, против хлебозаготовок (Д. Гуменна), пасквили на комсомол (Ю. Будяек), протесты против социалистической реконструкции сельского хозяйства и выступления в защиту кулачества как класса (Д. Гуменна, Г. Орлiвна), апологетика махновщины (произведения самого лидера «П.» - С. Пилипенко), яворщина в исторической тематике (С. Божко); все это оформлялось в развернутую программу контрреволюционной эсеровщины. Сам С. Пилипенко противопоставлял «П.» пролетарской литературе, борясь против основной организации пролетарской литературы - ВУСПП и «Молодняка». В своих статьях он защищал тезис «о параллельности крестьянства как класса», отвергая руководящую роль пролетариата в революции. Полемизируя с Хвильовым по узко организационному вопросу, он в то же время солидаризировался с ним и с его националистической программой отрыва украинской культуры от русской социалистической культуры. Здоровые элементы коммунистов и комсомольцев все время боролись с руководством «П.». В результате этой борьбы выкристаллизовалась группа писателей (И. Кириленко, А. Дикий, П. Забила и др.), к-рая, порвав с «П.», влилась в инициативную группу по организации ВУСПП. Затем вторая группа комсомольцев в результате идеологических разногласий с «П.» покинула его ряды, организовавшись в «Молодняк» (П. Усенко, Кундзич и др.). Новая струя ударников, призванных в литературу из совхозов, оформилась внутри «П.» в творческую группу «Трактор» (Гавриленко, П. Рыбак, Дорошко, Кучер и др.) и систематически стала наносить удары руководству «П.», во главе к-рого продолжал стоять двурушник С. Пилипенко. Наконец после ликвидации «П.» здоровые творческие силы, развившиеся под непосредственным влиянием пролетарской критики (А. Головко, А. Панив и др.), объединились вместе со всеми советскими писателями вокруг Оргкомитета. В своей творческой работе Оргкомитет Союза советских писателей УССР обеспечил развитие колхозной тематики в творчестве советских писателей, в результате чего появился ряд произведений, освещающих руководящую роль пролетариата в социалистической реконструкции сельского хозяйства, в ликвидации кулачества, в массовой коллективизации, - ряд художественных произведений о росте нового человека в колхозах и совхозах.

ПЛУДОНИС

ПЛУДОНИС (псевдоним В. Лейнека) (1874-) - латышский поэт. Сын крестьянина, кончил учительскую семинарию, долгие годы работал педагогом. Литературную известность приобрел в 1900. Касаясь социальных вопросов (поэмы «Два мира», «Реквием» (Rekwiems, 1912), «Сын вдовы» (Atraitnes dēls, 1912), «В солнечную даль» (Uz saulaino tāli, 1912)), П. ограничивается сопоставлением двух миров - богачей и бедняков - и выражением сочувствия последним, не вскрывая классовой природы взаимоотношений между этими мирами. Его герои - не борцы, а пассивные мечтатели, стремящиеся к свету, к науке, в неведомую даль («Реквием», «Сын вдовы» и др.). Ряд стихотворений П. проникнут также сочувствием революции 1905, но понимания классового характера революции у него нет. В годы империалистической войны П. занимал половинчатую и противоречивую позицию. Его стихи этого времени проникнуты национализмом (выражающимся в ненависти к немцам) и пацифизмом. В дальнейшем основная черта П. - колебание между двумя лагерями: пролетариатом и буржуазией. В настоящее время П. в своем творчестве избегает политической или сколько-нибудь общественно-актуальной тематики. По высокой художественной форме, музыкальности стиха, умелому употреблению средств звуковой выразительности П. считается одним из лучших мастеров латышской поэзии. Однако с отказом от социальной тематики творчество Плудониса деградирует и в художественном отношении. Библиография: I. Ill liriskas dziesmas, Riga, 1919; Via Dolorosa (Šāpju zeļsch, Riga, 1919; Pirmais vadonis praktiski-teoretiskā latvju valodas mācībā, Valmierā, 1919, 4 izd., 1922; Atraitnes dēls. Rekviems, Riga, 1920; Atraitnes dēls. Paļu laiks Zemgale, Riga, 1920; Latvju literaturas vēsture vidusskolām. I daļa. Visvecākie laiki un vecie laiki, Ilustr., Riga, 1920, 7 lesp., Riga, 1931; II daļa. Jaunie laiki, Riga, 1920, 5 iesp., Riga, 1931; III daļa. Visjaunākie laiki, Riga, 1932; No nakts līdz rītam, Riga, 1921; Tāļi taki - tuvi tēli, Riga, 1921; Baladas un baladeskas, Riga, 1922; Uz saulaino tāli, Poema, Riga, 1922; Vītola stabulīte, Dzejas bērniem, Riga, 1923; Pludoņa daiļdarbu izlase, peecos sējumos. Ar Teodora biografiski-kritisku apcerējumu, etc., Riga, 1922, 2 iesp., 1932; Mildas Zeedoklis. Diw tēlojumi par mīlestibu, Riga, 1924; Zeme un zvaigznes, Dziesmu un baladu krājums, Riga, 1928; Kad Ziemsvētki pievārtē, Dzeju antologija skatuviskiem uzvedumiem un deklamācijai piesvētku eglītes, Riga, 1930. Перевод: Nietzsche, Tā runāja Zaratustra, 4 izd., Riga, (1924). II. Pluhdona 25-gadu jubileja, «Latwijas Škola», 1920, 6/7; Krūza K., Divas jubilejas (J. Akuraters un Pludons), «Laika Grāmata», 1922; Birkerts P., Plūdona dailradisanas psichologija, «Izglītības, Ministrijas, Mēnešraksts, 1923, 4, 5, 6.

ПЛУЖНИК

ПЛУЖНИК Евгений (1898-) - современный украинский поэт и прозаик. Р. в семье крестьянина, учился в Киевском ветеринарном институте. Состоял в мелкобуржуазной литорганизации «Марс». Начал писать с 1924. Издал сборники стихов «Дни» (1926) и «Ранняя осень» (1927), проникнутые упадочническими настроениями. Для П. как поэта характерны самоанализ, самосозерцательность. В 1928 П. издал роман «Недуга», в к-ром затронул проблему влияния обывательщины на пролетариат, но она не получила у автора должного развития и освещения. Писатель ее вульгаризировал, не поняв сущности культурной революции. В одной из последних своих пьес, «Профессор Сухораб», П. пытается показать расслоение интеллигенции и начинает приближаться к революции. Библиография: «Критика», Харкiв, 1923, № 4, и 1929, № 3; «Життя и революция», Киiв, 1926, № 8; «Молодняк», Харкiв, 1927, № 9-10, и 1928, № 7-8; «Червоний шлях», Харкiв, 1928, № 9-10.

ПЛУТАРХ

ПЛУТАРХ (ок. 40-120 нашей эры) - греческий писатель, историк и философ; жил в эпоху стабилизации Римской империи, когда хозяйство, политическая жизнь и идеология античного общества вступили в период, длительного застоя и загнивания. Идеологическим следствием этого регресса античного рабовладельческого хозяйства был поворот господствующих классов от сравнительно рационалистического стоицизма, к-рый устанавливал известный компромисс между верой и знанием и являлся ведущей философией римской аристократии, к религиозной и мистической философии, в первую очередь к пифагореизму и платонизму, к более интенсивному включению традиционных верований в миросозерцание культурных верхов. Социальная проблематика суживается до проповеди малых дел, полезной деятельности в замкнутом кругу. П. - типичный представитель греческой городской аристократии этого времени: выступая иногда на более широкой политической арене, он старался оставаться по преимуществу местным деятелем родной Херонеи (Беотия) и работал в узком кругу друзей и учеников, к-рые образовали вокруг него небольшую академию. Философия П. эклектична: религиозно-консервативная устремленность влечет П. к позднему Платону, и формально он является платоником, по преимуществу однако интересуясь религиозными и этическими вопросами. Диалектика и физика Платона подменяются у него более примитивными представлениями народной религии, в к-рых значительную роль играет демонология и вера в провидение. Для того чтобы ввести в свое миросозерцание этот элемент, П. пользуется учением скептиков о недостаточности знания, а в вопросах прикладной морали заимствует многое у стоиков, устраняя радикальные моменты их учения, и даже у ненавистных ему эпикурейцев. Высшей этической ценностью для П. является «благодушие», душевное спокойствие, достигнуть к-рого можно лишь добрыми делами, дружественным отношением к людям («филантропия»), строгим выполнением обязанностей по отношению к окружающим. Требуя введения этического содержания во все области жизненной деятельности, П. по существу не выходит за пределы обыденного морализирования: типичный эпигон, он вполне удовлетворен своей культурой. Реакционная установка толкает его к идеализации греческого прошлого, что не мешает ему однако оставаться лойяльным гражданином Римской империи; тирады против деспотизма и угнетения остаются политически безобидной фразеологией, тем более, что и официальная стоическая теория трактовала государя как слугу граждан, воодушевленного стремлением к общему благу. Многочисленные произведения П., не представляя собою сколько-нибудь оригинального творчества, являются плодом огромной начитанности. Список сочинений П. содержит 207 названий; из них сохранилось свыше 150 (в том числе несколько неподлинных), которые принято разделять на две группы: 1) популярно-философские (так наз. «моральные») трактаты на самые различные темы - религиозные, философские, естественно-научные, антикварные, но чаще всего этические (напр. о любопытстве, о лести, о корыстолюбии, о болтливости, о добродетели и пороке, супружеские наставления и т. п.) и 2) биографии. В сочинениях первой группы обычно применяется форма диалога, послания или диатрибы, занимательного доклада на философские темы и широко используется в выписках и пересказах философская продукция прошлых веков. Вопросы литературы интересовали П. гл. обр. в связи с моральными и педагогическими проблемами, напр. «как молодому человеку читать поэтов» в «Сравнении Аристофана с Менандром». П. отдает предпочтение беззлобной комедии Менандра с ее этической проблематикой перед беспощадностью аристофановской насмешки. Ценные исторические сведения содержатся в трактате «О музыке». Биографии - это гл. обр. «Параллельные биографии» греческих и римских государственных деятелей. Исторические события являются у П. лишь материалом для воссоздания образов великих людей прошлого как объектов подражания; мелкие личные черты привлекают к себе особое внимание моралиста-характеролога, не брезгающего и анекдотами. В смысле критического отношения к источникам и понимания причин исторических событий П. не стоит уже на высоте античной науки. Для современного историка его «биографии» ценны лишь как богатое собрание материалов из не дошедшей до нас историографической литературы. Занимательное и благодушное изложение, не заостряющее спорных проблем, собирание культурного наследия эллинизма в примирительной эклектике «филантропического» миросозерцания позволяли представителям различных эпох и направлений находить у П. ценный для них материал и обеспечили ему такой интерес со стороны позднейших веков, каким пользовались лишь очень немногие древние авторы. Отцы церкви находили в религиозности и этике П. много черт, родственных христианскому учению, и называли его «полухристианином»; византийцы ценили его как эрудита, сохранившего огромное количество сведений (отсюда и сравнительная сохранность объемистого наследия Плутарха). Враждебная всяким крайностям, в том числе и аскетизму, этика П. привлекала внимание вождей Реформации (Меланхтон, Цвингли); в Германии его популяризировали Г. Сакс и Фишарт, во Франции - Рабле и Монтень. П. становится любимым чтением господствующего класса эпохи зап.-европейского абсолютизма. Шекспир («Юлий Цезарь», «Кориолан», «Антоний и Клеопатра»), Корнель («Серторий», «Агезилай»), Расин («Митридат») заимствуют у П. сюжеты своих драм. Стремление аристократии к показу своих героев породило в XVII в. многочисленные «жизнеописания» знаменитых людей по образцу П. Но особенно близок был П. веку Просвещения своей «филантропией» (Ж. Ж. Руссо, Мирабо-отец, Бернарден де Сен Пьер, Ж. П. Рихтер), а драпировавшаяся в античный костюм идеология французской революции находила в «Биографиях» П. прославление республиканских добродетелей и ненависть к тиранам (в России П. интересовал с этой стороны декабристов). Следы увлечения П. заметны в немецком Sturm und Drang’e, у Шиллера, в Италии - у Альфьери. В XIX в. интерес к П. падает. Идеологи реакции стремятся развенчать П. как вдохновителя революции; укрепляющая свое господство буржуазия отходит от того культа «героического», к-рый лежал в основе популярности П.-биографа, а для социальной и философской проблематики XIX в. наивный эклектизм Плутарха-мыслителя не мог представить сколько-нибудь актуального интереса. Библиография: I. Сравнительные жизнеописания, пер. В. А. Алексеева, 9 тт., изд. А. Суворина, СПБ, 1891-1895; О музыке, перев. Н. Н. Томасова, с пояснительными примеч. и вступ. ст. Е. Браудо и с приложением биографии Плутарха А. И. Малеина, П., 1922; некоторые из «Moralia» имеются в старинных латинских переводах. Vitae parallelae H. Sintenis, B-de I-IV, Lpz., 1839-1846; в серии «Loeb Classical Library», 11 vv., L., 1914-1926; Moralia, hrsg. v. Bernardakis, Lpz., 1888-1896. II. Martha C., Les moralistes sous l’empire Romain, 5 ed., P., 1886 (русск. перев.: «Философы и поэты-моралисты во времена Римской империи», М., 1880); Hirzel R., Plutarch, Lpz., 1912; Бузескул В., Введение в историю Греции, изд. 3-е, П., 1915. III. Прозоров П., Систематический указатель книг и статей по греческой филологии..., СПБ, 1898, стр. 67-96, 284-285.

ПНИН

ПНИН Иван Петрович (1773-1805) - поэт и публицист. «Незаконный» сын крупного крепостника кн. Н. В. Репнина (отсюда фамилия Пнин, усеченная Репнин), П. получил хорошее для своего времени образование в московском университетском благородном пансионе и в Артиллерийском инженерном кадетском корпусе. Был на военной службе, потом перешел на положение мелкого гражданского чиновника. Литературная деятельность П. началась довольно рано, но систематический характер она приобрела только в конце 90-х гг. П. этого времени - поэт широкого диапазона как в смысле богатства жанров (ода, другие лирические стихи, басни), так и тематики - от философских размышлений до эротики. В своих философских и публицистических стихотворениях Пнин выступал последователем французского материализма XVIII века, в частности Гольбаха, сторонником политического равенства, хотя и осуществляемого нереволюционными методами. Эта идеология политического радикализма, гораздо менее четкого, чем у Радищева, под влиянием к-рого она складывалась, была характерна для целой группы дворянской интеллигенции конца XVIII века, шедшей навстречу капиталистическому развитию страны. Первый выход Пнина на широкое публицистическое поприще был осуществлен им в основанном в 1798 совместно с его другом и единомышленником А. Ф. Бестужевым (отцом четырех декабристов) «Санктпетербургском журнале». Расцвет лит-ой деятельности Пнина относится к первым годам XIX в., когда молодые радищевцы активно выступали на государственной службе и в литературе, особенно в возникшем в 1801 «Вольном обществе любителей словесности, наук и художеств», председателем к-рого П. был в 1805. К этому периоду относятся важнейшие оды П. - «Человек», «Бог», «На правосудие» и др. - и основные его публицистические произведения - «Вопль невинности, отвергаемой законами» (1803; опубликовано впервые в «Историческом вестнике», 1889, № 1) и «Опыт о просвещении относительно к России» (СПБ, 1804). В «Опыте» П. выступил непримиримым врагом крепостного права, для борьбы с которым он нашел сильные и страстные выражения. Это послужило основанием запрещения «Опыта» к повторному изданию. В ряде других вопросов это важнейшее произведение П. лойяльно по отношению к царской власти: «Просвещение в настоящем смысле приемлемое, - писал П., - состоит в том, когда каждый член общества, в каком бы звании он ни находился, совершенно знает и исполняет свои должности, т. е. когда начальство с своей стороны свято исполняет обязанности вверенной ему власти, а нижнего разряда люди ненарушимо исполняют обязанности своего повиновения». «Вопль невинности» - протест против бедственного положения «незаконнорожденного» - было точно так же произведением большой социальной остроты, хотя оно касалось и частного факта. Нельзя переоценивать радикализм этих сочинений П., как это делала либеральная историография, но прогрессивный их характер совершенно бесспорен. Поэзия П., несмотря на всю связь ее с «витийственной» поэзией классицизма, несет в себе элементы ее разрушения. Содержание его стихов, в особенности од, часто противопоставлено классической и сентиментальной литературе. Такова напр. явно направленная против державинской оды «Бог» ода П. «Человек», где утверждается право человека быть свободным, а не рабом. Тематика од П. вообще очень характерна. Оды посвящены высоким философским и политическим вопросам: «Человек», «Бог», «Правосудие», «Время», «Слава» и пр. П. являлся последовательным сторонником идейной поэзии. Принципиальное значение ее П. обосновывал в «Послании к некоторым писателям», где писал, что «цель полезная» оправдывает даже сочинение, к-рое «слишком худо написано». В отношении жанровом и языковом П. в противовес господствовавшей сентиментальной литературе преимущественно опирался на гражданскую лирику классицизма, деформируя ее в соответствии с содержанием своего творчества в сторону агитационной выразительности. П. в своей поэтической деятельности был не одинок. Его творчеству созвучно творчество целого ряда поэтов - членов упомянутого «Вольного общества» - Востокова, Григорьева, Борна и др. Идейное содержание поэзии П. делает его наряду с другими писателями «Вольного общества» литературным продолжателем дела Радищева, учеником к-рого П. был и в общественной своей деятельности, и предшественником последующей гражданской поэзии декабристов - Рылеева, Раевского и др. Библиография: I. Сочинения. Вступ. статья и ред. И. К. Луппола, подгот. к печати и комментарии В. Н. Орлова, М., 1934 (здесь же библиография); Поэты-радищевцы. Вольное общество любителей словесности, наук и художеств, ред. и комментарии Вл. Орлова, (Л.), 1935 (Биб-ка поэта, Под редакцией М. Горького). II. Прытков Н. Л., И. П. Пнин и его литературная деятельность, «Древняя и новая Россия», ч. 3, 1878, № 9; Сухомлинов М. И., Исследования и статьи по русской литературе и просвещению, т. I, СПБ, 1889, стр. 430-434 и 520; Петухов Е. В., И. П. Пнин и его «Вопль невинности», «Исторический вестник», 1889, № 7; Бурцев А. Е., Обстоятельное библиографическое описание редких и замечательных книг, т. IV, СПБ, 1901 (перепеч. «Опыта о просвещении относительно к России»); Каллаш В., «Друг истины» (Памяти И. П. Пнина), «Русская мысль», 1905, № 9; Его же, Памяти И. П. Пнина, «Русские ведомости», 1905, № 253; Модзалевский Б. Л., И. П. Пнин, «Русский биографический словарь», т. Плавильщиков - Примо, СПБ, 1905; Даденков Н., И. П. Пнин, Опыт его биографии и обзор литературной деятельности, «Известия Историко-филологического института кн. Безбородко в Нежине», т. XXVI (1912); Поляков А. С., Пушкин и Пнин, «Пушкин и его современники», вып. XVII-XVIII, СПБ, 1913; Семенников В. П., Радищев, Очерки и исследования, П., 1923; Луппол И. К., Русский гольбахианец конца XVIII в., «Под знаменем марксизма», 1925, № 3; Филиппов А., И. П. Пнин и его непропущенный цензурою «Опыт о просвещении относительно к России», «Известия по русскому языку и словесности Академии Наук СССл, 1929, том II, книга II. III. Пиксанов Н. К., Дна века русской литературы, изд. 2, М., (1924), стр. 63-64; Библиографический указатель литературы о Пнине, Сочин., М., 1934, стр. 305-309.

ПО

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПОВЕН

ПОВЕН Шарль (Charles Potvin, 1818-1902) - бельгийский писатель. Писал также под псевдонимом Dom Jacobus, Dom Liber. Историк литературы, философ и поэт, П. принадлежал к группе писателей, отражавших мировоззрение либеральных слоев бельгийской буржуазии, к середине XIX в. активно стремившейся утвердить свое влияние в материальной и духовной жизни страны. Развитие национальной идеи - основное в лит-ой деятельности П. В ряде научных и художественных трудов Повен отстаивал самодовлеющую ценность бельгийской культуры, искусства в частности. Образцам художественных достижений в разных областях, вплоть до бельгийской промышленности, посвящена книга стихов «L’art flamand» (1867). Соответственно националистическим устремлениям П. история и легенды бельгийского народа являются одним из существенных источников его тематики («Albert et Isabelle», печаталась в журн. «La Nation» за 1853, отд. изд. 1861; «La Patrie de 1830», 1880). Пропагандируя необходимость создания национального театра, Повен пытался выступить и в роли драматурга, но после нескольких неудачных опытов отказался от драматургической деятельности. Одно время П. стоял во главе журн. «La Revue de Belgique» (1869). Тенденциозное и рассудочное поэтическое творчество П. не отличается большими художественными достоинствами: поэтическую искренность и эмоциональную насыщенность писатель подменяет риторическим пафосом и красноречием. На литературном стиле и образах П. заметно сильное влияние классицизма. Вместе с этим в некоторых его произведениях слышны отзвуки французского романтизма («En Famille», 1862). Библиография: Кроме указ. в тексте: Poemes: t. I, Poemes historiques belges, t. II. Poemes romantiques, Mons, 1840; Satires et poesies diverses, Bruxelles, 1852; Le poeme du Soleil, Bruxelles, 1855; La mendiante, Bruxelles, 1856; Marbres antiques, Bruxelles, 1857; Belgique, Bruxelles, 1859; L’eglise et la Morale, 2 ed., Bruxelles, 1858-1859; Jacques d’Artevelde, Drame, Bruxelles, 1860; Poesie, t. I-III, Bruxelles, 1862; Les gueux, Drame, Bruxelles, 1863; Nos premiers siecles litteraires, Bruxelles, 1870; Le Roman du Renard, Bruxelles, 1861; Tablettes d’un libre penseur, Bruxelles, 1879; Du gouvernement de soi-meme, I-VI, Verviers, 1877; Essais de litterature dramatique en Belgique, 2 vv., Bruxelles, 1880, и др.

ПОВЕСТВОВАНИЕ

ПОВЕСТВОВАНИЕ - один из трех элементов сочинения, устанавливаемый традиционной стилистикой и определяемый как изображение действий или событий во времени. От описания П. отличается так. обр. тем, что изображаемые явления даются не в одновременности, но в их хронологической последовательности, от рассуждения - тем, что связь изображаемых явлений дается в плане временной, а не логической последовательности. Ложноклассическая теория словесности склонна была рассматривать П. как частный вид описания (ср. напр. Ломоносов, Краткое руководство к красноречию, 1748, § 285); напротив, Лессинг выделяет П. как основной элемент всякого эпического произведения.

ПОВЕСТЬ

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПОВТОР ЗВУКОВОЙ

ПОВТОР ЗВУКОВОЙ - термин, введенный формалистами для обозначения повторяющихся в звуковой структуре поэтической речи групп согласных, притом повторяющихся «один или несколько раз, в той же или измененной последовательности, с различным составом сопутствующих гласных» (Брик О., Звуковые повторы, сб. «Поэтика», П., 1919). Так. обр. понятие «П. з.» охватывает как явления аллитерации (см.), так и многочисленные виды звуковых фигур (см.), выделявшихся античной стилистикой под особыми названиями. См. Фоника.

ПОГОВОРКА

ПОГОВОРКА - см. Пословица.

ПОГОДИН М. П.

ПОГОДИН Михаил Петрович (1800-1875) - историк, публицист, беллетрист, издатель, профессор Московского ун-та. Сын крепостного, П. - представитель того слоя разночинцев, к-рый служил дворянской монархии. В начале общественно-литературной деятельности (в период издания «Московского вестника», 1827-1830) у П. слышались кое-какие мотивы протеста против угнетенного положения широких общественных слоев, в повести «Нищий» он далее высказывается против крепостников. К этому времени преимущественно и относится деятельность П. как беллетриста. Наибольший интерес представляют бытовые повести П. из жизни крестьянской (кроме названной - «Убийца»), разночинческой («Русая коса»), купеческой («Черная немочь», «Преступница»), дворянской («Невеста на ярмарке»). В этих повестях П. показывал тяжелое положение крестьянства, мрачный быт купечества, жестокость крепостников. Белинский писал о повестях П., выделяя из них повести «Нищий», «Черная немочь» и «Невеста на ярмарке»: «Мир его поэзии - есть мир простонародный, мир купцов, мещан, мелкопоместного дворянства и мужиков, которых он, надо сказать правду, изображает очень удачно, очень верно. Ему так хорошо известен их образ мыслей и чувств, их домашняя и общественная жизнь, их обычаи, нравы и отношения, и он изображает их с особенною любовью и с особенным успехом» («О русской повести и повестях Гоголя»). Наряду с этими произведениями, отличающимися в основном реалистическими тенденциями, П. дал также ряд романтических повестей, имевших меньшее значение («Дьячок-колдун» и др.). В дальнейшем П. перешел преимущественно к публицистической и научной деятельности, решительно отказавшись от критики существующего социального порядка. Впоследствии Погодин определился как махровый представитель полицейски-казенного «официального народничества». Полностью это мировоззрение было развернуто им в период редактирования «Москвитянина» (1841-1856), журнала, находившегося под покровительством министра народного просвещения Уварова и духовных властей. Православие как религия «смиренномудрия», самодержавие как система отеческого управления и народность как верность старинным устоям - вот принципы, на к-рых, по мнению П., зиждется могущество и благополучие России. Охранять эти три «истинно русские» начала от тлетворного влияния «гниющего» Запада - вот долг патриота. Эта реакционная теория была продиктована интересами крепостнически-монархических групп. Защищая эти интересы, П. рьяно нападал не только на непосредственно политические тенденции прогрессистов-либералов, но и на такие явления, как новшества в языке, новые веяния в литературе и критике. Одновременно в своей критической деятельности П. вступал в борьбу с дворянским классицизмом. Им осуждалась натуральная школа, критика Белинского и приветствовалась «Переписка с друзьями» Гоголя. «Охранительство» П. (служившее Герцену и Салтыкову мишенью для сатирического обстрела) вырастало до таких размеров, что от него открещивались даже отнюдь не либеральные славянофилы, его недавние соратники. Как старательный чиновник П. после крымского краха пытался проводить новую правительственную линию - линию сближения с Западом и реформизма. Но на этой новой почве он слабо себя выявил и в историю русской общественности вошел как представитель реакции и идеолог «официальной народности». Библиография: I. Повести, 3 чч., М., 1832; Исследования, замечания и лекции о русской истории, 7 тт., М., 1846-1857; Древняя русская история до монгольского ига, 2 тт., М., 1872. II. Барсуков Н., Жизнь и труды М. П. Погодина, 22 тт., СПБ, 1888-1907 (не окончено); Плеханов Г. В., М. П. Погодин и борьба классов, «Сочинения», т. XXIII, М.-Л., 1926 (или «Современный мир», 1911, март - апрель). III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902.

ПОГОДИН Н. Ф.

ПОГОДИН Николай Федорович (псевдоним Стукалова, 1900-) - советский драматург. Р. в крестьянской семье. Детство провел с матерью, занимавшейся шитьем по донским станицам. Работал в переплетных и слесарных мастерских. С 20 лет начал писать. Работал разъездным корреспондентом в газете «Молот», затем в «Правде» в качестве корреспондента-очеркиста и фельетониста. Много ездил по заводам, новостройкам, деревням. В результате этих поездок им написан ряд очерков и рассказов. Творчество П. тесно связано с реконструктивным периодом революции и выражает собою новые тенденции в развитии советской драматургии. В восстановительный период советские драматурги обычно строили драматический конфликт на борьбе «своих» и «чужих» - белогвардейцев, вредителей, кулаков, разоблачением к-рых исчерпывалось содержание драматического действия. Творческая деятельность пролетариата на строительстве, как правило, оставалась в тени. П. обратился к новой проблематике реконструктивного периода: «пафос освоения новых заводов», конкретная практика социалистического строительства - таково содержание его пьес. В «Темпе» изображен процесс постройки Сталинградского тракторного завода, в «Поэме о топоре» показана борьба за выработку нержавеющей и кислотоупорной стали на Златоустовском заводе, в «Снеге» - трудности и успехи советской научной экспедиции, в «Моем друге» - постройка и освоение нового завода, в «После бала» - колхозное строительство, новые люди современной деревни, в «Аристократах» - переделка, «перековка» человека на стройке Беломорского канала. Различные перипетии «будничной, каждодневной» борьбы за дело социализма, успехи и неудачи в процессе строительства, становятся драматическими узлами погодинских пьес. П. выдвинул новый образ «положительного героя». Его герои - «обыкновенные» люди нашей эпохи, для которых самый героизм стал будничным явлением. Эти люди (Степан и Анна в «Поэме о топоре», Гай - в «Моем друге» и пр.) полнокровны и оптимистичны, они приобрели конкретную индивидуальную характеристику. Они движимы не абстрактным революционным пафосом: интересы социализма становятся их личными интересами, дело, к-рому они служат, судьба страны, стройка, колхоз волнуют, тревожат и радуют их. П. показывает социализм, к-рый входит в быт, внедряется в самые отдаленные закоулки жизни, социализм, к-рый реализуется ежедневно в тысяче «мелких» повседневных дел. Начав литературную деятельность в качестве очеркиста, П. многое от очерка перенес и в свою драматургию. Ряд достоинств погодинских пьес: актуальность и публицистическая заостренность затрагиваемых тем, многообразие событий и ситуаций, выхваченных из самой гущи действительности. С очерковыми традициями связан и ряд отрицательных сторон погодинской драматургии, характеризующих по преимуществу его ранние пьесы: эмпиризм, фактографичность, боязнь «выдумки» (см. предисловие к «Темпу»), небрежность и «газетность» языка. Композиция погодинских пьес отличается множественностью сцен и эпизодов, зачастую мало связанных между собой; но в процессе своего творческого развития П. постепенно освобождается от композиционной рыхлости и неорганизованности, от случайности, необязательности отдельных эпизодов для развития сценического образа. Так, в «Моем друге» мы уже встречаем более полновесный, внутренне организованный образ Гая, в «После бала» - более стройную и строгую композицию. Характерен для П. юмор, несколько грубоватый, но добродушный, сердечный юмор дружеского подшучивания, юмор большого содружества людей, занятых одним делом. В юморе П. часто нет меры. Снисходительная усмешка подчас проявляется там, где следовало бы ожидать серьезного осуждения. Так, в «Темпе» напр. российская азиатская манера работать (так наз. «шапками закидаем», «что русскому здорово, то немцу смерть») встречает в авторе лишь добродушно-снисходительное отношение. В «Моем друге» неуместна снисходительность к Гаю, к-рый обманывал «руководящее лицо», выманивая у него деньги под ложным предлогом, хотя эти деньги и шли на строительство. Порой образ у Погодина теряет ту серьезность и глубину, с которой он задуман автором. В связи с этим следует отметить, что отрицательные персонажи наименее удаются ему. Вредитель в «Темпе», белогвардеец в «Поэме о топоре», мещанка-интеллигентка в «После бала» - все это фигуры, лишенные тех живых и ярких красок, которыми наделены положительные герои. Зато положительные герои - настоящая удача П. Это - живые люди, живые потому, что они социалистически деятельны. В последней пьесе - «Аристократы» - автор показывает бандитов, убийц, вредителей - людей умных, способных, энергичных, талантливых, но действующих в ложном направлении. Труд, социалистическая деятельность дают правильное развитие их дарованиям и спасают их для социализма. Это уменье показать человека и его деятельность в их взаимосвязи - важные достоинства П. Творчество П. является значительным явлением в советском искусстве, свидетельствуя о тех положительных тенденциях современной драматургии, к-рые диктуются действительностью. Библиография: I. Красные ростки (Записки о комсомольцах), изд. «Новая Москва», М., 1926; Кумачевое утро (Очерки современной деревни), изд. то же, М., 1926; Казаки, изд. «Огонек», М., 1926; Дом с золотой крышей, Рассказ, М., 1928; Ступени, Рассказ, (М., 1928); Москва в плену, изд. «Молодая гвардия», М., 1929; «Поэма о топоре» и «Темп» - обе были поставлены в 1931 на сцене, отд. печатн. изд. не было; Мой друг, Пьеса, послесл. Ис. Клейнера, ГИХЛ, М.-Л., 1933; Снег, Комедия, послесл. Ю. Юзовского, ГИХЛ, М.-Л., 1933; О драматургии, Доклад на I Всесоюзном съезде советских писателей, Гослитиздат, М., 1934; Заключенные, Сценарий звукового фильма, вступ. ст. И. Аксенова, сб. «Драматургия кино», первый сборник сценариев, изд. Цедрам, М., 1934 (впервые был напечатан в журн. «Сов. кино», 1934, № 7); После бала, Комедия в 3 д., 12 карт., послесловие И. А. Аксенова, Гослитиздат, М., 1934; Аристократы, Комедия в 3 д., изд. и стеклограф. Центр. бюро по распространению драматургич. продукции, Цедрам, М., 1935 (стеклографир. изд.); Аристократы, «Красная новь», 1935, № 4. II. О пьесе «Поэма о топоре»: Кузьмин Б. и Виргинский В., «Поэма о топоре» и «Темп» Погодина, «На литературном посту», 1931, № 22; Залесский В., В чем ошибка Н. Погодина в «Поэме о топоре», «На литературном посту», 1931, № 29; Березарк И., Новое в московских театрах, «Рабочий и театр», 1931, № 8-9; Боголюбов К., Анчаров М., Степанов А., Халтура о топоре, «На литературном посту», 1931, № 17; Гурвич А., «Поэма о топоре», «Советский театр», 1931, № 4; Юзовский Ю., «Поэма о топоре», «Литературная газета», 1931, № 10; Жаворонков М., Топорная критика, «На литературном посту», 1931, № 24. О пьесе «Темп»: Литовский О., Драматургия советской тематики, «Красная нива», 1931, № 15; Оружейников Н., «Темп» в театре им. Вахтангова, «Советский театр», 1931, № 1; Юзовский Ю., Три постановки, «Молодая гвардия», 1931, № 5-6. О пьесе «Мой друг»: Третьяков С., «Мой друг» Погодина, «Правда», 1932, № 342, 12 дек.; Амаглобели С., За глубокую и боевую критику, «Литературная газета», 1933, № 6, 5 февр.; Юзовский Ю., «Литературная газета», 1932, № 56; Андросян А., Карпов Д., там же, 1933, № 23; Чарный М., На высоту большевистской идейности, там же, 1933, № 17. О пьесе «После бала»: Попов А., «После бала», Новая пьеса Н. Погодина, «Изв. ЦИК СССР и ВЦИК», 1934, № 79, 3 апр.; Его же, «После бала» Н. Погодина в театре Революции, «Литературная газета», 1934, № 47, 16 апр.; Осинский Н., «После бала» Н. Погодина, «Изв. ЦИК СССР и ВЦИК», 1934, № 100, 28 апр. О пьесе «Аристократы», Юзовский Ю., Спектакль-праздник, «Литературная газета», 5/II 1935, № 7 (498); З., «Аристократы», «Литературная газета», 24/I 1935, № 5 (496); Охлопков Н., «Советское искусство», 1935, 11 янв.; Бачелис И., «Комсомольская правда», 1935, 22 янв.; Альтман И., «Изв. ЦИК СССР и ВЦИК», 1935, 31 янв.; Коваль Бор., «Советское искусство», 1935, 11 февр.; Розенталь С., «Правда», 1935, 11 марта (отзывы о постановках в Реалистическом театре в Москве); Литовский О., «Правда», 1935, 28 мая; Оружейников Н., «Советское искусство», 1935, 29 мая; Осинский Н., «Изв. ЦИК СССР и ВЦИК», 1935, 1 июня.

ПОГОРЕЛЬСКИЙ

ПОГОРЕЛЬСКИЙ Антоний (псевдоним Алексея Алексеевича Перовского, 1787-1836) - писатель. «Побочный» сын гр. А. К. Разумовского. Получил прекрасное домашнее образование. Окончил Московский ун-т со званием доктора философии и словесных наук. Участвовал в войне 1812-1813. С 1825 по 1830 был попечителем учебного округа в Харькове. Затем занимал различные должности по министерству народного просвещения. В 1825 напечатал в «Новостях литературы» (март) повесть в стиле Гофмана «Лафертовская маковница». Повесть вызвала одобрение Пушкина и сблизила П. с кружком писателей, связанных с Пушкиным. П. печатался в журнале романтиков «Бабочка», а затем в «Литературной газете». В 1828 выпустил ряд повестей и рассказов «Двойник или мои вечера в Малороссии» (2 чч.), в 1829 - сказку «Черная курица или подземные жители, волшебная повесть для детей» и наконец в 1830 и 1833 - последовательно две части романа «Монастырка» (позднее переизданы: М., 1884, и СПБ, 1886). Влияние Гофмана на П. больше всего сказалось в «Двойнике» - ряде фантастических новелл, обрамленных беседой автора со своим двойником и представляющих иногда простую переделку повестей Гофмана («Печальные последствия необузданного воображения» П. - «Песочный человек» Гофмана). Но если у Гофмана фантастика являлась средством преодоления им мещанско-буржуазного быта, то П. она была воспринята очень поверхностно, в соответствии с характерным для литературы оскудевавших групп дворянства тяготением к романтике, к уходу от реальной действительности. Элементы фантастики в «Монастырке» отсутствуют. По словам дружественной по отношению к П. «Литературной газеты» (1830, № 16), это - «настоящий и вероятно первый у нас роман нравов»; она отмечает «живость картин, верность описаний, счастливо схваченные черты нравов Малороссии и прекрасный слог» (1830, № 11). В центре романа поставлен положительный образ дворянской девушки, несколько напоминающий Татьяну Ларину и Машу Миронову Пушкина. Приемы психологической обрисовки образов на фоне картин поместной жизни также свидетельствуют о принадлежности «Монастырки» к дворянскому роману начала XIX в. «Монастырка» противопоставлялась литературными кругами, связанными с Пушкиным, буржуазным тенденциям романа Булгарина «Иван Выжигин». Библиография: I. Сочинения, 2 тт., изд. Смирдина, СПБ, 1853. II. «Отечественные записки», т. CX, 1853, № IX, отд. V (отзыв без подписи о «Сочинениях» Погорельского, изд. 1853); Горленко В., Алексей Алексеевич Погорельский, «Киевская старина», т. XXI, 1888, № 4; Кирпичников А. И., Антоний Погорельский. Эпизод из истории русского романтизма, «Исторический вестник», 1890, № 10 (перепеч. в его «Очерках по истории русской литературы», СПБ, 1896); Его же, Немецкий источник одного русского романа, «Русская старина», 1900, № 12; Его же, Перовский А. А., «Русский биографический словарь», т. Павел - Петр, СПБ, 1902; Игнатов С. С., А. Погорельский и Э. Гофман, «Русский филологический вестник», т. LXXII, 1914, № 3-4. III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902.

ПОГОССКИЙ

ПОГОССКИЙ Александр Фомич (1816-1874) - второстепенный беллетрист. Р. в дворянской семье в Полоцке. Не окончив средней школы, поступил 16 лет на военную службу и 8 лет пробыл солдатом. Выйдя в 1842 в отставку, поступил в департамент корабельных лесов и по служебным обязанностям много разъезжал по России. Начал литературную деятельность в половине 40-х гг. в «Чтении для солдат». С 1858 сам издавал журн. «Солдатская беседа», в к-ром первые 4 года был единственным сотрудником, а с 1862 еще и «Народную беседу». Оставил эти журналы, уехав в 1863 за границу для лечения. Основанные им издания перешли к Дерикеру. С 1867 до смерти издавал журнал «Досуг и дело». Был деятельным работником Петербургского комитета грамотности, а с 1870 - его председателем. П. - представитель литературы «для народа», к-рую стремилась создать буржуазная интеллигенция (см. «Народная литература»). Многочисленные рассказы, повести, анекдоты, побасенки и пьесы П. из солдатского и крестьянского быта, написанные бойким, хотя подчас и деланным языком, проникнуты элементарной моральной поучительностью в более или менее гуманном духе («Подосиновики», 1859, «Всем шильям шило», 1881, «Сибирлетка, полковая собака», 1866, «Дедушка Назарыч», 1860, «Мирские детки», 1881, и пр.). Излюбленный образ П. - старый солдат-служака николаевских времен, сохранивший отзывчивое сердце. Погосский пользовался покровительством высшей администрации и военных кругов и неоднократно получал подарки от членов царской фамилии: произведения его должны были укреплять в читателях традиционную преданность «вере, царю и отечеству». Библиография: I. Большинство произведений П. выходило в отд. изд., некоторые из них выдержали до восьми изд. Повести и рассказы выходили и «собраниями» в 3 чч. (СПБ, 1866) и в 3 тт. (СПБ, 1878); Полное собр. сочин., 4 тт., СПБ, 1899-1900 (со вступ. ст. А. В. Арсеньева). II. Кубасов Ив., «Русский биографический словарь», т. Плавильщиков - Примо, СПБ, 1905; Галлерея русских писателей, М., 1901; Шилов А. и Карнаухова М., Деятели революционного движения в России. Био-библиографический словарь, т. I, ч. 2, Москва, 1928. III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902, стр. 296-297, 504.

ПОДЖО БРАЧЧОЛИНИ

ПОДЖО БРАЧЧОЛИНИ Джованни Франческо (Poggio Bracciolini, 1380-1459) - итальянский писатель, гуманист. Р. в г. Террануова в семье бедного аптекаря. Юношей, приехав во Флоренцию, поступил на службу в канцелярию канцлера Колуччо Салутати, через к-рого сблизился с кружком гуманистов, обративших внимание на талантливого юношу. Исполненный честолюбивых замыслов, П. Б. переехал в Рим (1409). Здесь П. Б. обосновался надолго на службе в римской курии. Участие в Констанцском соборе (1414) в качестве апостолического секретаря папы Иоанна XXIII дало П. Б. возможность посетить местные монастыри, где им были найдены рукописи Квинтиллиана, Лукреция, Стация. Борьба за папский трон, закончившаяся заключением Иоанна XXIII в тюрьму и избранием Мартина V, заставила П. Б. принять приглашение кардинала Бофора и уехать в Англию (1418). По возвращении в Италию (1420) П. Б. вновь был назначен апостолическим секретарем. Деятельность его по собиранию и изучению рукописей и памятников материальной культуры не прекратилась: П. Б. разыскал речи Цицерона, ряд исторических произведений, через кардинала Дж. Орсини приобрел рукопись 12 комедий Плавта. Тщательное изучение и анализ рукописей, работа по восстановлению памятника, освобождению его от позднейших вставок и добавлений выработали из П. Б. блестящего филолога и знатока латинского языка. В итоге изучения археологии и памятников древнего Рима им был написан диалог «De varietate fortunae» (в 4 книгах, 1431-1448). Только в 1453 П. Б. оставил службу в римской курии и вернулся во Флоренцию, где занимал место канцлера почти до самой смерти. Конец жизни П. Б. провел в почете и богатстве, будучи тесно связанным с влиятельными кругами флорентийской крупной торговой буржуазии. Значительный раздел творчества П. Б. образуют его многочисленные диалоги, в к-рых он затрагивает темы, занимавшие тогдашнего читателя (о знатности («De nobilitate», 1440), о скупости («De avarititia», 1428-1429), о государях («De infelicitate principum», 1440) и. пр.), последовательно трактуя их в плане буржуазной идеологии, напр. вопрос о форме государственного правления им решается в пользу республики и пр. Свои диалоги П. Б. умел оживлять яркими описаниями, забавными шутками, бытовыми чертами. В письмах П. Б. охватил самые разнообразные темы: поиски рукописей, книг, филологические дискуссии, философские диссертации и мн. др. В искусстве письма в нем чувствуется яркий мастер эпистолярного жанра. Особенную страстность вложил П. Б. в свои инвективы против полемизировавших с ним гуманистов - Филельфо, Лоренцо Валла и Гуарино (последняя посвящена спору о преимуществе Цезаря или Сципиона). Последующим поколениям П. Б. стал известен своими «Фацетиями» (facetiae значит: шутки, насмешки и т. п., в жанровом отношении фацетии - короткие новеллы-анекдоты), написанными в 1438-1452. Сам автор в заключении указал, что материал им почерпнут из анекдотов и рассказов, к-рые приходилось ему слышать в годы службы в папской канцелярии. П. Б. избрал для «Фацетии» латинский язык, поставив перед собой задачу на классическом, «серьезном» языке писать о событиях, взятых из повседневности, говорить о «низменных» вещах. Латинский язык у П. Б. ожил и приобрел замечательную гибкость, к-рую можно наблюдать в произведениях немногих итальянских гуманистов. Исключительное сюжетное богатство, отразившее все многообразие жизни современной Италии, дано в сжатом и скупом повествовании. Развернутых характеристик персонажей П. Б. не дал, всегда стремясь сатирически изобразить врагов и недоброжелателей буржуазии. Наряду с убедительной реалистичностью новелл П. Б. в некоторых из них силен волшебный, сверхъестественный элемент, наличие которого некоторыми исследователями объясняется вкусами папской курии. Под конец жизни П. Б. написал «Historia florentina» (История Флоренции, изд. в 1476, в Венеции), в к-рой трактует исторические события с позиций своего класса. Библиография: I. Opera, 1510 (переиздано в 1513 в Страссбурге, Basel - 1538); Epistolae a Th. de Tullis editae, 3 vv., Firenze, 1832-1861. II. Lenfant J., Poggiana, 1720; Shepherd W., Vita di Bracciolini, Firenze, 1825 (Life of Poggio, Liverpool, 1802); Walzer E., Poggius Florentinus Leben und Werke, Lpz., 1914; Santini E., Firenze i suoi oratori del Quattrocento, Palermo, 1923; Ellinger G., Italien und der deutsche Humanismus in der neulateinischen Lyrik, Berlin, 1929; Поджо Браччолини, Фацетии, М.-Л., 1934 (со статьями А. Луначарского и А. Дживелегова).

ПОДОЛИНСКИЙ

ПОДОЛИНСКИЙ Андрей Иванович (1806-1886) - поэт. Р. в дворянской семье, воспитывался в Благородном пансионе при С.-Петербургском ун-те. Занимал должность почтового чиновника. Лирика П. явилась выражением настроений тех групп дворянства 20-30-х гг., к-рые, не приемля нарождающейся буржуазной культуры, охотно романтизировали старину, прибегали к мистике и мифологии. Ранние поэмы П. - «Див и Пери» (СПБ, 1827) и «Борский» (СПБ, 1829) - носят явные следы зависимости от Пушкина и Баратынского; они легко укладываются в схему байронической поэмы 20-х годов. Однако уже в первой из них мифологический сюжет используется для построения отвлеченной схемы «добра и зла» путем противопоставления кроткой Пери мрачному и озлобленному Диву, демонические черты к-рого получают дальнейшее развитие в образе Борского. Последний носит все внешние признаки романтического героя: он «страстями жаркими измучен» и «рано жизнью утомлен», ему ненавистно общество, его тянет к природе. Но в нем нет и следа того духа протеста, стремления к «свободе», к-рые характерны для аналогичных героев Пушкина и особенно Лермонтова. Мрачная поза разочарованного в жизни «молодого человека» есть не больше как дань духу времени, за к-рой скрывается идея П. о святости и нерушимости дворянской морали: причина всех несчастий и трагической гибели Борского - нарушение им воли его отца. Тот же смысл имеет поэма «Нищий» (СПБ, 1830); ее герой, поднявший руку на своего брата, несет заслуженное наказание и забытый всеми погибает. В поэмах П. рассказ преобладает над показом, характеры героев очерчены слабо и невыразительно, сюжет рыхл, иногда чрезмерно растянут и скучен. Однако легкий звучный стих, хороший язык и «модное» настроение обеспечивали П. значительный успех в эстетствующих кругах русского дворянства. В 30-х гг. П. культивировал жанр небольшого лирического стихотворения. Сонет, стансы, мелодия - излюбленная форма, в которой он выражал настроения неопределенной грусти, пассивной созерцательности, пантеистического преклонения перед природой и т. п. Самые названия стихотворений П. («Безнадежность», «Предчувствие», «Отвержение», «Сомнение») подтверждают мысль Добролюбова о том, что «эфирность, фантазия составляют самую сущность его поэзии». В 1871 П. пишет ряд стихотворений, направленных против Парижской коммуны («Во время Парижской коммуны», «Пора!»), в которых возмущается поведением «легкомысленного народа» - парижского пролетариата, называет его «зверской толпой» и т. д. Собрание стихотворений П., вышедшее в 60-х гг., встретило резкое осуждение со стороны революционно-демократического лагеря. Библиография: I. Повести и мелкие стихотворения, 2 чч., СПБ, 1837; Сочинения, 2 чч., СПБ, 1860; Воспоминания А. Подолинского, «Русский архив», 1872, кн. III-IV; Автобиография, портрет и 46 неизданных стихотворений, «Русская старина», 1885, I. II. Добролюбов Н. А., Сочинения А. Подолинского, «Современник», 1860, IV (и в «Полном собр. сочин.» Добролюбова, т. II, Гослитиздат, (М.), 1935); «Русское слово», 1860, IV; Киевский С., Последний из пушкинской плеяды, «Русский вестник», 1886, I; Витберг Ф., А. И. Подолинский, «Русский биографический словарь», т. Плавильщиков - Примо, СПБ, 1905 (здесь же обширная библиография).

ПОДРАЖАНИЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ

ПОДРАЖАНИЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ - частный вид литературного влияния (см. Влияния литературные). В отличие от собственно влияния П. л. всегда является сознательным следованием другому литературному творчеству. В отличие от заимствования в П. л. преобладают общие черты сходства с литературным образцом, тогда как в заимствовании - лишь отдельные элементы чужого (основа сюжета, ситуация, часть текста или отдельные выражения) включаются в самостоятельное по существу произведение. Многообразие видов и случаев П. л. определяется теми сторонами оригинала, каким следует подражающий, разной степенью видоизменения оригинала в подражании, различием целевых установок, руководящих подражающим, различием этапов в развитии творчества подражающего, различием общестилевого значения П. л. В истории литературы неоднократно встречаются П. л. чисто внешним сторонам литературных произведений, начиная с заглавий, даже псевдонимам и т. п. Так, вслед за «Бедной Лизой» Карамзина появляются «Бедная Маша», «Бедная Дуня», «Несчастная Маргарита», «Несчастная Генриетта». Вслед за «Кавказским пленником» Пушкина - «Киргизский пленник», «Калмыцкий пленник», «Московский пленник». Вслед за «Горьким» - «Мятежный», «Ясный», «Холодный», «Голодный» и т. п. Внешним новшеством в «Евгении Онегине» было обозначение строф римскими цифрами и замена некоторых опущенных точками. Это вызвало у подражателей те же римские цифры и обозначения точками пропусков не существующих кусков. Наряду с подобным внешним подражанием можно наблюдать и более глубокое - персонажам, характерам, их системе, идее отдельного произведения, стилю в целом. «Кавказский пленник» Пушкина и одноименное произведение Лермонтова, лирика Жуковского и «Мечты и звуки» Некрасова и пр. П. л. - всегда видоизменение оригинала. Это видоизменение может быть минимальным, подражание - наиболее отчетливым, когда подражающий осваивает и круг идей и манеру письма оригинала. Ранняя лирика Лермонтова иногда почти копирует пушкинские стихи. «Старая манера» Тургенева воспроизводит пушкинский, лермонтовский и гоголевский стиль явно ученически. Для истории литературы однако гораздо значительнее П. л. как аналогизирование, в котором П. л. находит свой предел. Когда оригинал служит лишь исходным материалом для самостоятельного творчества, перекликающегося с подлинником лишь в общих его признаках, тогда правильнее говорить не о подражании, а об использовании другого литературного произведения. Стихотворение Алексея Толстого «Ты знаешь край» имеет самостоятельную художественную ценность и не является лишь освоением гётевского «Kennst du das Land». Произведение, подражательное в таком условном, смысле слова, иногда перерастает в своем значении оригинал, как напр. «Подражание Корану» или «Подражание Анакреону» Пушкина. Среди частных случаев аналогизирования в П. л. можно отметить подражание самому себе. Ф. Булгарин, соблазненный неожиданным успехом своего «нравоописательного» романа «Иван Выжигин», принялся за продолжение и написал «Петра Выжигина», роман, обманувший ожидания читателей. Другим случаем аналогизирования в П. л. являются довольно распространенные в истории литературы продолжения незаконченных автором произведений. «Горе от ума» Грибоедова, «Русалка» Пушкина, «Мертвые души» Гоголя, «Тайна Эдвина Друда» Диккенса например имеют целый ряд таких продолжений. Особым видом П. л. является стилизация (см.). К П. л. можно отнести и литературную пародию (см.), к-рая по существу является уже фактом преодоления подражания, когда в отличие от стилизации автор стремится к воспроизведению своеобразных свойств оригинала с их заострением, подчеркиванием, рассчитанным на разоблачение, на показ несостоятельности оригинала. Полевой пародировал Пушкина, издеваясь над его «бессодержательностью», Некрасов - Лермонтова и т. п. Необходимо отметить еще случаи мнимого П. л., когда произведение отмечается автором как подражание лишь в целях маскировки, напр. по цензурным соображениям, по существу же ничего общего с указываемым источником не имеет. Некрасов стихотворение «В неведомой глуши» называет «подражанием Лермонтову», не имея на это никаких оснований. Разные виды П. л. возникают прежде всего в зависимости от этапа творчества того или иного писателя. П. л. является почти неизбежной формой учобы писателя, не исключая и самых крупных. Освоением лит-ой культуры своего времени в форме П. л. занимались и молодой Пушкин («классические» и «романтические» стихи его 1814-1816), и Салтыков (ранние стихотворения), и Некрасов («Мечты и звуки»), и т. д. и т. д. Освоение как малосамостоятельная форма П. л. иногда очень быстро отбрасывается писателем (Пушкин), иногда же писатель занят освоением длительное время, причем это обстоятельство не обязательно стоит в прямой связи со степенью его одаренности (Тургенев). Иногда произведения, где явно заметны следы ученического освоения, вместе с тем обладают большой художественной силой, основанной на значительной самостоятельности автора. Более самостоятельная форма литературных подражаний свойственна обычно зрелому творчеству писателя. Их распространенность и характерное своеобразие определяются общими принципами стиля, к которому примыкает писатель, классовыми особенностями этого стиля. Буржуазное литературоведение гл. обр. обращало внимание на те случаи зрелого, не ученического П. л., какие объединялись понятием эпигонства. О последнем действительно может итти речь в тех случаях, когда писатель, не имея ничего добавить в познании действительности к сказанному уже его предшественниками, вынужден ограничиваться частным варьированием их творчества. Лишенное самостоятельности в самом главном - в познании действительности, - эпигонство никогда не достигает художественного уровня оригинала и не вносит в историю литературы новых ценностей. Эпигонство можно наблюдать гл. обр. в двух случаях. Всякий крупный писатель создает эпигонов, вовлеченных писателем в круг воздействия его творчества и не сумевших его преодолеть. Можно было бы назвать целую фалангу эпигонов Пушкина во главе с известной частью так называемой «плеяды» Пушкина или многочисленных поэтов символистских журналов, подражавших мастерам символизма - Брюсову, Бальмонту и др. Но встречается эпигонство и гораздо более значительного порядка. Эпигонский характер носит в определенные периоды не только творчество, отдельных - второстепенных - писателей, а вся литература класса или группы класса. Это бывает в период упадка класса или его группы, в момент значительных социальных переломов, когда представители сходящей с исторической арены социальной группы обречены перепевать старые мотивы, когда они вынуждены питаться в своем творчестве не столько живыми соками жизни, сколько подражанием прошлому. Писатели, объединенные «Беседой любителей русского слова» во главе с Шишковым, были эпигонами русской феодально-дворянской литературы, Апухтин, Голенищев-Кутузов, К. Р. и их соратники - эпигонами определенной линии буржуазно-дворянской лирики и т. п. Борьба с эпигонским характером П. л. приводила писателей в ряде случаев к стремлению во что бы то ни стало показать свое самостоятельное лицо, причем эта самостоятельность достигалась не оригинальным отражением действительности в ее существенных сторонах, а нарочитым, чисто внешним оригинальничаньем. Такая «самобытность» не имеет, разумеется, никакой цены. Поэтическое познавание новых сторон действительности, умение увидеть ее в новых, прежде неосознанных связях, - основа действенной самобытности литературы, одно из важнейших ее качеств. Там, где развитие общественных отношений шло замедленными темпами (русская средневековая литература, фольклор), П. л. не только не считалось недопустимым, но даже превращалось в канон, благодаря чему задерживалось развитие литературы. К литературным подражаниям нередко относят случаи обращения целого литературного течения к литературным образцам той или иной эпохи или национальной литературы (напр. обращение французских классиков XVII в. к литературе античной), когда момент П. в значительной мере прокламируется самими теоретиками движения. Однако эти факты не являются собственно П.: напр. французский классицизм, долго третировавшийся как ложноклассицизм, вовсе не представляет собой механического сколка с литературы классической древности, но, используя отдельные элементы античной литературы, является литературным течением, достаточно самобытным, растущим на почве французской действительности XVII-XVIII вв. Так напр. трагедии Корнеля даже по своим узкоформальным признакам не адэкватны творениям античных драматургов (александрийский стих и пр.). Корнель лишь драпируется в героические одежды прошлого, оставаясь писателем, отражающим интересы своего времени. Библиография: См. Влияния литературные.

ПОДЪЯЧЕВ

ПОДЪЯЧЕВ Семен Павлович (1865-1934) - писатель. Р. в бедной крестьянской семье. Как и многие другие писатели бедноты, прошел суровую школу жизни: переменил множество профессий - от чернорабочего до человека «интеллигентного» труда (см. его автобиографическую повесть «Моя жизнь»). Член ВКП(б) с 1918. После Октября был заведующим Отделом народного образования, детским домом, библиотекой, был секретарем партячейки (в родном селе Обольянове-Никольском Московской губернии). Первый рассказ П. «Осечка» появился в 1888 в журн. «Россия». Литературную известность П. получил с 1902, когда В. Короленко в журн. «Русское богатство» напечатал первое его крупное произведение «Мытарства», вызвавшее ряд откликов и послужившее поводом для ревизии изображенного автором «работного дома». Это произведение обнаружило в авторе представителя надежд и стремлений пауперизующейся крестьянской массы - будущей резервной армии рабочих. В противовес идиллически-подслащенному изображению «народа-страстотерпца» в творчестве либеральных народников П. с беспощадным реализмом раскрывает перед читателем подлинный лик дореволюционной деревни, страшную правду о жизни деревенской бедноты, безгранично эксплоатируемого сельского пролетариата, загоняемого на «дно», в мир босяков и «золоторотцев». В повести «Мытарства» и примыкающих к ней очерках «По этапу» (1903) дана фигура безработного, выходца из деревни, вынужденного вместе с голытьбой Хитрова рынка искать спасения от голодной смерти в «работном доме» кн. Юсупова, «этапным» порядком отправляемого в деревню на родину и т. п. Жизнь пауперизованной крестьянско-батрацкой массы в деревне становится в центре творчества П. Дикое сочетание крепостнических форм эксплоатации с капиталистическими, бесчеловечное обращение с рабочей силой в помещичьей экономии, где батраки приравнены к рабочему скоту, где оплата труда целиком зависит от прихоти и каприза управляющего имением, изображено в повести «Среди рабочих» (1904). Аналогичная участь постигает батрака и в хуторском хозяйстве кулака («У староверов», 1907). Горькая, беспросветная жизнь крестьянина-бедняка, не могущего прокормиться на своем клочке земли, доведенного безвыходной нуждой до преступления, показана в повести «Жизнь и смерть» (1911). Характерно, что, даже изображая монастырскую жизнь, П. не ограничивается разоблачением религиозного лицемерия пьяной и развратной монашеской братии, а на 1-й план выдвигает эксплоататорскую сущность монастырской организации, использующей даровой труд рабочих - послушников («К тихому пристанищу»). Одновременно П. показывает, как разрушается консерватизм патриархальной психологии мелкого товаропроизводителя, как выветривается старая семейная мораль. Набожная преданность всему освященному седой давностью заменяется оголтелым отрицанием, вчерашний покорный и почтительный сын становится дерзким и своевольным («У староверов»), в раздираемой экономическими противоречиями крестьянской семье возникают раздоры и преступления («Семейное торжество», 1910). Пастух, убивающий подпаска за кражу сапожных головок («Жизнь и смерть»), крестьянин Агап, рабски пресмыкающийся перед барином, согласившимся крестить его сына («Семейное торжество»), мужик, в припадке ревности зверски истязающий ни в чем неповинную жену («Зло», 1909), баба, из-за нескольких рублей сживающая со свету взятых ею на прокорм грудных детей из воспитательного дома («Шпитаты», 1913), - таковы герои развертываемой П. мрачной крестьянской эпопеи. Заслуга писателя в том, что он без всяких прикрас, с замечательной правдивостью сумел изобразить дореволюционную деревню «во всей ее жути» (М. Горький), возбудив своими произведениями ненависть к «идиотизму» деревенской жизни. Однако П. не ограничивается констатированием все усиливающейся пауперизации масс, все прогрессирующего материального и духовного оскудения деревни. Его творчество говорит и о грозном нарастании протеста в огромной армии деревенской бедноты, о неизбежности крушения капиталистического порядка. Правда, обычно протест героев П. разрешается пьяным дебошем, нелепой дракой из-за пустяка, дикой расправой с кажущимся, а не действительным врагом («Среди рабочих» и пр.). Редко это анархическое возмущение достигает политической ясности и целеустремленности. Иллюзии и надежды на возврат относительно независимой, «самостоятельной» жизни мешают героям П. встать на путь борьбы, и горячие протесты нередко сменяются покорными слезами. Однако в ряде произведений П. («Как Иван провел время», 1912, «Разлад», «Холуй», 1918, и пр.) даны образы непримиримых и более или менее сознательных бунтарей против капиталистического порядка. В отличие от такого писателя, как Вольнов, творчество П. характеризует все растущее осознание ведущей роли пролетариата в деле революционной борьбы. Уже в дооктябрьских произведениях встречаются образы рабочих-«забастовщиков» и революционеров. Со всей отчетливостью социально-политический смысл тяготения деревенской бедноты к пролетариату раскрыт Подъячевым уже после Октября. Значение Октябрьской революции П. показывает на том, как разрешены противоречия предреволюционной деревни. Рассказы П. попрежнему направлены против эксплоататорских групп деревни, попрежнему защищают интересы деревенской бедноты в новых условиях советской действительности. Образы классовых врагов пролетариата и крестьянства («Папаша хрестный», «Страничка из жизни Александра Васильевича», 1924, и др.), бывших барских холопов, мечтающих о возвращении старых порядков («Сон Калистрата Степановича», «Проповедник»), чередуются с образами новой советской деревни («Приехали», 1923, и др.). В послеоктябрьских рассказах нет уже того чувства гнетущей тоски, непреодолимой боли, которые звучали в его дореволюционных произведениях. Совершающаяся на глазах П. социальная перестройка старой деревни окрашивает его произведения в жизнерадостные, оптимистические тона, раскрывает ранее слабо проявлявшийся юмор П., и большинство его пореволюционных рассказов представляет собой юмористические зарисовки пережитков старого деревенского быта в современности («Критик», 1928, «Старый партейный», 1927, и др.). Подъячев является продолжателем реалистически-очерковой традиции Гл. Успенского. Прекрасный знаток крестьянской жизни, он мастерски воспроизводит своеобразный красочный язык старой деревни. Именно диалог, точная передача живой речи персонажей преобладают в произведениях П., изредка оттеняясь лирическими описаниями природы и лирико-публицистическими авторскими отступлениями. В жанровом отношении произведения П. тяготеют к очерку. Рассказы с сюжетно-организованной фабулой редки у П. Автобиографичные в своей основе, произведения П. большей частью даются в форме бессюжетного повествования или записок от первого лица - о «пережитом» и «виденном», или же в форме диалогической сценки - «зарисовки с натуры». Действующие лица выдвигаются в поле зрения не логикой сюжетного развития, а в качестве случайно «встреченных» автором персонажей и также случайно исчезают бесследно со страниц произведений. П. в весьма малой степени занят детальной разработкой психологического облика своих героев. Почти не выделяя индивидуальных характеров, развертывая перед читателем бесконечную вереницу отдельных встреч и эпизодов, ограничиваясь подчас несколькими беглыми интригами, П. в конечном итоге воссоздает общий облик безработно-бедняцкой массы, типическую судьбу бедняка-горемыки, однообразную и повторяющуюся, несмотря на все индивидуальные вариации. Именно повторностью, «обычностью» своих образов утверждает Подъячев реалистическую достоверность основного тезиса своего творчества - оскудение и разорение крестьянства в капиталистической России. Библиография: I. Полное собр. сочин., под редакцией И. Касаткина, с предисл. М. Горького и критико-биографическим очерком И. Кубикова, изд. «ЗиФ», М.-Л., 1926-1930, в 11 тт. (т. I. Мытарства и др.; т. II. Среди рабочих, Рассказы и повести; т. III. К тихому пристанищу, Рассказы и повести; т. IV. Забытые, Рассказы и повести; т. V. Шпитаты, Рассказы; т. VI. В народной гуще, Рассказы; т. VII. На спокое, Рассказы; т. VIII. Православные, Рассказы; т. IX. Злобная тьма, Рассказы; т. X. Стихийное бедствие, Рассказы; т. XI. Без любви, без радости, Рассказы); Моя жизнь, ГИХЛ, М.-Л., 1930-1931 (2 книги). Имеются также отдельные книги в разных дореволюционных и пореволюционных изданиях. II. Клейнборт Л., Очерки народной литературы, Л., 1924, стр. 154-159; Шварцман Г., С. П. Подъячев (к 40-летию литературного творчества), «Всемирная иллюстрация», 1924, III-IV; Горький М., Сем. Подъячев, «30 дней», 1926, кн. VII; Динамов С., Семен Подъячев, «Книгоноша», 1926, XV; Евгеньев-Максимов В., Очерки истории новой русской литературы, изд. 3, Л., 1927; Тоом Л., Семен Подъячев, «На литературном посту», 1927, XVII-XVIII; «Литературная газета», 1934, № 20, 20 февр. (статьи П. Замойского, А. Новикова-Прибоя, А. Караваевой и др. по поводу смерти П.). III. Ревякин А. И., Антология крестьянской литературы послеоктябрьской эпохи, ГИХЛ, М.-Л., 1931, стр. 620-624.

ПОЛЕВОЙ К. А.

ПОЛЕВОЙ Ксенофонт Алексеевич (1801-1867) - писатель, критик, издатель. Автор ряда критических статей (о Богдановиче, Пушкине, Дельвиге и др.). Брат Н. А. Полевого (см.). Целиком разделяя взгляды его на литературу и задачи лит-ой критики, П. оценивал произведения с точки зрения их национальной самобытности и органичности воплощения в них идеи. Вел упорную борьбу с классицизмом как феодально-аристократическим течением. П. оставил интересные «Записки о жизни и сочинениях Н. А. Полевого» (3 чч., СПБ, 1888, переизд. в 1934) с массой любопытных подробностей о литературе и общественной жизни 20-40-х годов. Известна также издательская работа П. как соиздателя «Московского телеграфа». Позднее работал по изданию «Живописного обозрения» (редактировал с 1835 по 1838). Библиография: I. Разбор книги: Опыт историч. грамматики русского языка Г. Буслаева, СПБ, 1859, Споры о грамматике и языке, СПБ, 1857. II. Козмин Н. К., Полевой К. А., «Русский биографический словарь», т. Плавильщиков - Примо, СПБ, 1905.

ПОЛЕВОЙ Н. А.

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПОЛЕВОЙ П. Н.

ПОЛЕВОЙ Петр Николаевич (1839-1902) - историк всеобщей и русской литературы, беллетрист, сын Н. А. Полевого (см.). Занимался преподавательской деятельностью в Петербургском и Новороссийском (одесском) университетах. После кратковременной профессуры в Варшавском университете П. в 1871 вышел в отставку и целиком отдался лит-ой деятельности. Исторический романист, переводчик, популяризатор, критик, редактор, П., по его собственному признанию, был «самопишущей машиной, которую кто-нибудь заведет, а она пишет что угодно: драму, повесть, историю, критику». Наиболее популярными в свое время работами П. были: «История русской литературы в очерках и биографиях» (СПБ, 1871, изд. 2-e, 1874) и «История русской словесности с древнейших времен до наших дней» (3 тт., 12 вып.; «роскошное» изд. А. Ф. Маркса, СПБ, 1900). В первом из этих трудов преобладает биографический метод. Во втором труде П. стал ближе к культурно-исторической школе. Для реакционных идейных позиций П. характерно его сожаление по поводу вольнолюбивых стихов Пушкина, который «растрачивал свой дивный поэтический дар, щедрой рукой рассыпая блестки своего остроумия и довольствуясь дешевой славой злого и находчивого сатирика и либерала». О том же говорит полемика с Чернышевским, Салтыковым, преклонение перед Фетом и т. п. Компилятивные «истории» Полевого представляют рассчитанную на широкую обывательскую публику популяризацию историко-литературных знаний, не стоявшую даже на уровне современной науки. Библиография: I. Беллетристические произведения П. собраны частично в «Собр. сочин.», 6 тт., СПБ, 1910-1911. II-III. Михневич В. О., Наши знакомые, Фельетонный словарь современников, СПБ, 1884; Доброев А. П., Биографии русских писателей, СПБ, 1900; Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902, стр. 300-301; Быков П. В., П. Н. Полевой. «Живописное обозрение», 1902, № 6; Его же, Критико-биографический очерк при «Собр. сочин.», т. I; Либрович П. Ф., На книжном посту, П., 1916, стр. 116-121 («Литератор, умеющий работать»).