Статьи на букву "В" (часть 7, "ВОГ"-"ВОР")
|
ВОГЮЭ Эжен Мельхиор (vicomte de Vogue, 1848-1910) - французский писатель. Основное произведение: «Le roman russe» (Русский роман, 1886); успехом пользовался и его роман «Jean dAgreve» (1898). В. много способствовал своими критическими очерками популярности русских писателей (в особенности Толстого) во Франции. Писал и о М. Горьком (Maxime Gorky, 1905, есть русский перевод). Библиография: I. Ouvres dernieres: I. Turgenev, sa vie et son ouvre, par le v-te E. M. de Vogue, 1885; Les morts qui parlent, Introduction par V. Giraud, 1910; Lettres a Armand comte Henri de Pontmartin (1867-1909), 1922. |
|
ВОДЕВИЛЬ (Vaudeville). - Слово происходит от французского «val de Vire» - Вирская долина. Вир - река в Нормандии. В XVII столетии во Франции получили распространение песенки, известные под названием «Chanson de val de Vire». Их приписывают народным поэтам XV столетия - Оливье Басселену и Ле-Гу. Но скорее всего это - просто собирательное обозначение особого жанра простой незатейливой шутливой песенки народного характера, легкой по мелодической композиции, насмешливо-сатирической по содержанию, и по происхождению своему связанной с селениями Вирской долины. Этим можно объяснить и дальнейшую трансформацию самого названия - из «val de Vire» в «voix de ville» («деревенский голос»). Во второй половине XVII столетия появились во Франции небольшие театральные пьески, вводившие по ходу действия эти песенки и от них и сами получившие название «водевиль». А в 1792 в Париже был основан даже специальный «Theatre de Vaudeville» - «Театр В.». Из французских водевилистов особенно известны Скриб и Лабиш. У нас прототипом В. была небольшая комическая опера конца XVII в., удержавшаяся в репертуаре русского театра и к началу XIX в. Сюда принадлежат - «Сбитеньщик» Княжнина, Николаева - «Опекун-Профессор» и «Несчастье от кареты», Левшина - «Мнимые вдовцы», Матинского - «С.-Петербургский Гостиный двор», Крылова - «Кофейница» и др. Особый успех имела опера-В. Аблесимова - «Мельник-колдун, обманщик и сват» (1779). «Сия пьеса, - говорит Драматический словарь 1787, - столько возбудила внимания от публики, что много раз сряду играна... Не только от национальных слушана, но и иностранцы любопытствовали довольно». В Пушкинском «Графе Нулине» определение В. еще ассоциируется с понятием арии, оперы: «... Хотите ли послушать Прелестный водевиль?» и граф Поет... Следующий этап развития В. - «маленькая комедия с музыкой», как его определяет Булгарин. Этот В. получил особое распространение приблизительно с 20-х годов прошлого века. Типичными образчиками такого В. Булгарин считает «Казака-стихотворца» и «Ломоносова» Шаховского. «Казак-стихотворец, - пишет в своих Записках Ф. Вигель, - особенно примечателен тем, что первый выступил на сцену под настоящим именем В. От него потянулась эта нескончаемая цепь сих легких произведений». Среди дворянско-гвардейской молодежи начала XIX в. считалось признаком «хорошего тона» сочинить В. для бенефиса того или иного актера или актрисы. И для бенефицианта это было выгодно, ибо подразумевало и некоторую «пропаганду» со стороны автора за предстоящий бенефисный сборник. Позже даже Некрасов «согрешил» несколькими водевилями под псевдонимом Н. Перепельский («Шила в мешке не утаишь, девушку в мешке не удержишь», «Феоклист Онуфриевич Боб, или муж не в своей тарелке», «Вот что значит влюбиться в актрису», «Актер» и «Бабушкины попугаи»). Обычно В. переводились с французского яз. «Переделка на русские нравы» французских водевилей ограничивалась большею частью заменой французских имен русскими. Гоголь в 1835 году заносит в свою записную книгу: «Но что же теперь вышло, когда настоящий русский, да еще несколько суровый и отличающийся своеобразной национальностью характер, с своей тяжелою фигурою, начал подделываться под шарканье петиметра, и наш тучный, но сметливый и умный купец с широкою бородою, не знающий на ноге своей ничего, кроме тяжелого сапога, надел бы вместо него узенький башмачок и чулки a jour, a другую, еще лучше, оставил бы в сапоге и стал бы в первую пару во французскую кадриль. А ведь почти то же наши национальные водевили». Так же суров приговор Белинского о русских водевилях: «Во-первых, они по большей части суть переделки французских водевилей, следовательно, куплеты, остроты, смешные положения, завязка и развязка - все готово, умейте только воспользоваться. И что же выходит? Эта легкость, естественность, живость, которые невольно увлекали и тешили наше воображение во французском водевиле, эта острота, эти милые глупости, это кокетство таланта, эта игра ума, эти гримасы фантазии, словом, все это исчезает в русской копии, а остается одна тяжеловатость, неловкость, неестественность, натянутость, два-три каламбура, два-три экивока, и больше ничего». Стряпали светские театралы В. обычно по весьма простому рецепту. О нем рассказывал еще Грибоедовский Репетилов («Горе от ума»): «...вшестером, глядь - водевильчик слепят, Другие шестеро на музыку кладут, Другие хлопают, когда его дают...» Есть указания на то, что Пушкин, идя навстречу просьбам некоторых друзей, отдавал дань обычаю тогдашних великосветских дэнди, хотя с несомненностью тексты Пушкинских водевильных куплетов не установлены. Обычно водевильные стихи таковы, что при всей снисходительности их можно назвать только рифмоплетством. Увлечение водевилем было поистине огромным. За октябрь 1840 в петербургском Александринском театре было поставлено всего 25 спектаклей, из которых почти в каждом кроме основной пьесы было еще по одному-два В., но десять спектаклей были сверх того составлены исключительно из водевилей. Герцен, ожидая с нетерпением приезда в Лондон М. С. Щепкина, вспоминает (в письме к М. К. Рейхель) не его большие роли, а водевильный припев: «Чук-чук, Тетяна, Черноброва кохана». Сам Щепкин играл в В. весьма охотно. Они занимали в его репертуаре весьма видное место. Отправляясь в 1834 на гастроли в Петербург, он посылает Сосницкому свой репертуар, где, наряду с «Горе от ума», есть очень много В. Приблизительно с 40-х гг. в В. начинает заметно прослаиваться, то в тексте, то в виде актерской отсебятины и куплетов, элемент злободневности и полемики, и это имеет у публики большой успех. Конечно злободневность в николаевские времена не могла выходить за пределы чисто литературных или театральных злоб (и то осторожно), все остальное «строжайше запрещалось». В водевиле Ленского, напр., «В людях ангел - не жена, дома с мужем - сатана» Размазня поет: «Вот, например, разбор Пиесы Полевого - И автор и актер Тут не поймут ни слова... » Особый успех выпал на долю пятиактного В. Ленского «Лев Гурыч Синичкин или провинциальная дебютантка», переделанного из французской пьесы «Отец дебютантки». Он сохранился в репертуаре театров и до наших дней, сейчас, конечно, уже лишен всякой злободневности (которой в нем было очень много), но не утратил еще значения картинки театральных нравов того времени. В 40-х годах появился еще особый жанр В. «с переодеваниями». В них имела шумный успех молодая, воспетая Некрасовым, актриса Асенкова. Наиболее популярными авторами В. были: Шаховской, Хмельницкий (его В. «Воздушные замки» удержался до конца XIX в.), Писарев, Кони, Федоров, Григорьев, Соловьев, Каратыгин (автор «Вицмундира»), Ленский и др. Проникновение к нам в конце 60-х годов из Франции оперетты (см.) ослабило увлечение В., тем более, что в оперетте широко практиковались и всякие политические экспромты (разумеется в пределах весьма бдительной цензуры), отсебятины и особенно злободневные (в том же водевильном типе) куплеты. Без таких куплетов оперетта тогда не мыслилась. Но тем не менее В. еще достаточно долго сохраняется в репертуаре русского театра. Его заметное увядание начинается лишь с восьмидесятых годов прошлого столетия. Библиография: Горбунов И. Ф., Л. Т. Ленский, «Русская старина», № 10, 1880; Тихонравов Н. С., проф., М. С. Щепкин и Н. В. Гоголь, журн. «Артист», кн. V, 1890; Измайлов А., Федор Кони и старый водевиль., «Ежегодник императ. театров», № 3, 1909; Варнеке Б. В., История русского театра, часть II, Казань, 1910; Записки, письма и рассказы М. С. Щепкина, СПБ., 1914; Игнатов И. Н., Театр и зрители, часть I, М., 1916; Бескин Э., Некрасов-драматург, журн. «Работник просвещения», № 12, 1921; Гроссман Л., Пушкин в театральных креслах, Л., 1926; Вигель Ф. Ф., Записки, т. I, M., 1928, Бескин Э. М., История русского театра, M., 1928; Всеволодский-Гернгросс, История русского театра, M., 1929 (2 тт.). |
|
ВОЖЛА Клод Фавр, де (de Vaugelas, 1585-1650) - «член-учредитель» Французской академии, руководил составлением академического словаря, один из законодателей французского классицизма XVII в. в области литературного яз. В своих «Remarques sur la langue francaise» (Заметки о французском языке, 1647 г.) В. вслед за Малербом стремится к «очищению» и «облагорожению» французского яз.; В. выводит свои правила из «установившегося обычая» (usage), принятого «придворным обществом» и «наиболее известными писателями». Труды Вожла были признаны образцовыми: даже Корнель исправлял по Вожла свои трагедии. В. принадлежит еще неизданный перевод Квинта Курция - «пробный камень» его языковых штудий. «Remarques» в последний раз изданы в 1884. Библиография: I. Montcourt, La Methode grammaticale de Vaugelas, 1851; Brunot F., Histoire de la langue et de la litterature francaise, dirigee par Petit de Julleville (статья о Вожла); Brunetiere V., «Revue des Deux Mondes», декабрь, 1901. |
|
ВОЗВЫШЕННОЕ - см. Трагедия» и «Эстетика. |
|
ВОЗЗВАНИЕ - обращение к широким кругам населения, заключающее в себе призыв к действенному выступлению. Являясь одним из средств, при помощи которых активное внимание масс направляется на тот или иной жгучий вопрос государственной, политической жизни, В. играет особенно заметную роль в периоды напряженных политических событий, решительных сдвигов и т. п. Так воззваниями богата эпоха Великой французской революции, революции 1905, империалистической войны 1914, Октябрьской революции и т. п. С теоретической точки зрения В. представляет одну из разновидностей ораторской речи, но особенности воззвания обусловлены тем, 1. что этот ораторски-риторический жанр строится с установкой не на устное произнесение, а на печатное (письменное) воспроизведение и 2. что - в связи с этим - В. должно «говорить» само за себя, должно (как плакат, особенно распространенный в те же эпохи, что и воззвания) «ударять» по читающему его, ибо оно обращается не к более или менее ограниченной аудитории, подобно ораторской речи, а к широкой массе, лишенной непосредственного воздействия на нее оратора. Первая из отмеченных особенностей В. требует максимального переключения эмоциональности, пронизывающей вообще всякую ораторскую речь, из внесловесного плана (голосовые средства оратора, его жесты, мимика и т. п.) в словесный. Так. обр., если в ораторской речи должна с предельной ясностью ощущаться композиционная установка, т. е. отчетливое использование всех приемов расположения словесного материала для развития темы, то эта установка с тем большей четкостью должна быть дана в воззвании. Отсюда повторение, - являющееся одним из главнейших композиционных и стилистических приемов ораторской речи, т. к. благодаря ему тема речи все время остается на виду и поддерживается ее эмоциональная напряженность, - может считаться едва ли не основным (определительным) композиционно-стилистическим принципом воззвания. Так как (в силу второй из указанных особенностей) В. должно отличаться особой емкостью и «броскостью», то возможность повторений и других приемов ограничивается размерами В. Ставя себе целью непосредственное воздействие, В. имеет обычно легко обозримые границы и отчетливое членение (отсюда важная роль в ней абзаца), что облегчает целостность его восприятия, а также и силу эмоционального упора. Вследствие этого зачин и концовка В. являются естественными его «вершинами», как бы перекликающимися друг с другом, из которых одна устанавливает обусловленность В., а другая - тематическую его устремленность. См. напр. В. к рабочим и красноармейцам Петрограда (во время наступления Юденича в 1919), подписанное В. И. Лениным, которое начинается словами: «Товарищи. Наступил решительный момент. Царские генералы еще раз получили припасы...» и т. д., а кончается так: «...держитесь за каждую пядь земли, будьте стойки до конца. Победа недалека. Победа будет за нами». К жанру В. близок «манифест» (см.) (политический, литературный и т. п.), который однако отличается от В. некоторыми особенностями стиля и композиции. |
|
ВОЗНЕСЕНСКИЙ Александр Николаевич (1888-) - современный литературовед формально-социологического направления, профессор Белорусского университета. Библиография: Основные работы: Классификация методов историко-литературной науки, «Труды Белор. гос. ун-та», тт. VI-VII, 1925; Проблема «описания» и «объяснения» в науке о литературе, «Родной яз. в школе», № 11-12, 1926; Поиски объекта (к вопросу об отношении метода социологического к формальному), «Новый мир», № 6, 1926; Поэтика М. Богдановича; Ковно, 1926; Поэмы Янки Купалы, Минск, 1927; Aufbau der Literaturwissenschaft, «Jahrbuch fur Philologie», Bd. III и др. |
|
1. см. Ренессанс. 2. см. Журналы русские. |
|
ВОЙНИЧ Этель Лилиан (Ethel Lilian Voynich, 1864-) - английская писательница, дочь видного английского ученого и профессора математики Джордж Буль. Выйдя замуж за В. М. Войнича, польского литератора, переселившегося в Англию, В. попала в среду радикально настроенной русской и польской эмиграции, где познакомилась с русским революционным движением 80-х гг. В. очень популярна в Англии, и особенно в России, как автор «Овода» (The Gadfly, 1897). Остальные романы В.: «Jack Raymond» (1901), «Olive Latham» (1904) и «An Interrupted Friendship» (1910) являются продолжением «Овода» и почти совсем не читаются ни в Англии, ни у нас, хотя и переведены на русский язык. Все четыре романа проникнуты протестом против рутины и традиций, но среди них только «Овод» выделяется революционным пафосом. Последнему роман и обязан своей популярностью в кругах нашей революционной молодежи. Он был переведен в годы нарастания революционного движения в России. Царская цензура не разрешала издание романа без купюр. Изданный в 1905 полностью «Овод» был конфискован. Сюжет его - борьба за независимость Италии против Австрии. Прообразом героя романа является Мадзини, основавший в 1831 тайное революционное общество «Молодая Италия». Революционная романтика делает роман захватывающе интересным, несмотря на его художественные недостатки. В. кроме того принадлежат работы по славянскому фольклору, по музыке и ряд переводов с русского яз.: сборник «Русский юмор» (The humour of Russia 1895), перевод рассказов Гаршина и стих. Шевченко («Six Lyrics from Shevchenko», 1911). Библиография: На русск. яз. «Овод» вышел в перев. З. Венгеровой, СПБ., 1900, 1906, 1910; П., 1919; Л., 1926 и 1927 («Книжные новинки» и «Прибой»); в перев. Маслова, СПБ., 1908; в перев. М. Шишмаревой, М., 1910, 1911, 1915, 1917, 1918 (все в «Универ. библ.»), М., 1921, 1925 и 1927 (Гиз), 1925 («Труд и книга»), 1925 и 1927 («Мысль»). Много раз выходил в провинции, часто в сокращении и дважды в переделке для сцены; Джек Раймонд, перев. Л. Сердечной, Ростов н/Д., 1909; перев. С. Арефина, М. - Л., 1925 и 1927 (два изд., «Пучина»); Оливия Латам, перев. А. Анненской, М., 1926 («Мысль») и 3-е изд., 1927; Овод в изгнании («Прерванная дружба»), Под редакцией С. Арефина, М., 1926 («Пучина») и в перев. Б. Кобрина, Под редакцией С. Михайловой-Штерн, 1926 («Пучина»), 3-е и 4-е изд., 1927. |
|
ВОЙНОВИЧ (Vojnović, 1857-) - один из виднейших хорватских драматургов. Родился и вырос в Дубровнике, на берегу Адриатического моря. Свою литературную деятельность начал рядом новелл, сонетов и слабой психологической драмой («Psyche», 1889); уже в 1895 обратил на себя внимание не только в Сербии и Хорватии, но и за границей, сильной драмой «Ekvinocij» (Полночь) - из жизни далматских моряков. В дальнейшем творчество Войновича развивалось в соответствии с основной тенденцией всей югославской литературы 90-х и последующих годов - национализмом, проявлявшимся тогда в стремлении к независимости и объединению сербов и хорватов. Эта тенденция нашла свое преломление у В. главным образом через восприятие своеобразной культуры и традиции Дубровника, бывшего несколько веков то независимой, то автономной аристократической республикой и колыбелью хорватской культуры (см. Дубровницкая литература). Наиболее значительные драмы Войновича связаны с его «дубровницким периодом», начавшимся драматической поэмой (прологом) «Гундуличев сон» (Gundulićev san), романом «Ксанта» и упомянутой драмой «Ekvinocij», впервые поставленной в Загребе в 1895. Основным же произведением этого периода является его «Дубровницкая трилогия», состоящая из драм: «Allons, enfants» (1901), «Suton» (1900) и «Na taraci» (На террасе, 1902). В трилогии В. показано падение дубровницкой республики, упадок патрицианских родов, распад старого уклада жизни под влиянием новых экономических форм и измельчание нравов. Эти драмы проникнуты меланхолией и печалью по утраченному могуществу, по исчезнувшим традициям «героического индивидуализма», по вымершей «духовной» аристократии. Большинство героев трилогии - «аристократы, не смирившиеся перед временем» (Лисичар), которые не приемлют новой эпохи буржуазной демократии (сцена с марсельезой в драме «Allons, enfants»). Этот период творчества В. связан с влиянием Ибсена и д’Аннунцио (в дальнейшем - Метерлинка). От «Полночи» идет другая характерная для В. линия творчества - проблема материнства и материнской любви, отображенная также в драмах: 1. «Смерть матери Юговича» (Smrt majke Iugovića) (впервые поставлена в Белграде в 1906); в ней изображена трагедия матери-спартанки, отдавшей государству девять своих сыновей. Это произведение, созданное Войновичем на основе обработки сербских народных песен, отличается трагическим пафосом, классической ясностью и захватывающим лиризмом. 2. «Воскрешение Лазаря» (1913) - с сильной националистической тенденцией; здесь инсценирован эпизод из эпохи восстания сербов в Македонии, и 3. «Императрикс. Мистерия острова Забвения» (Imperatrix. Misterija Ostrva Zaboravi). В этих трех драмах В. пытался символически отобразить страдание сербского народа под чужеземным игом и дать выражение сербско-хорватскому народному духу, что особенно проявилось в двух последних пьесах, написанных Войновичем в утрированно-символической манере. Такова же и его символическая драма «Маскарад под крышей» (Maskarate ispod kuplja), стоящая под знаком упадка драматического таланта В. Особняком стоит его пьеса «Дама с зонтиком» (Gospodja sa suncoketom, 1912), из венецианской великосветской жизни. В области драматического искусства для В. характерны его попытки выйти из рамок традиционных драматических форм. Так в «Ekvinocij» им после второй части вводится «интермеццо». «Смерть матери Юговича» построена на отдельных песнях, и сам автор называет ее «драматической поэмой». «Маскарад под крышей» написан в «новой форме драматического романа». В отдельных произведениях («Ekvinocij», «Дубровницкая трагедия», «Дама с зонтиком») В. достигает большого мастерства. Он находит интересный мотив, занятную интригу, искусно пользуется законом контраста и все время держит зрителя в напряжении. Вместе с тем он иногда злоупотребляет театральными эффектами. Отдельные его произведения переведены на немецкий, польский, чешский и венгерский яз. В настоящее время творчество Войновича интересно только с точки зрения культурно-исторической. Библиография: Пыпин А. и Спасович В., История славянских литератур, изд. 2-е, 2 тт., СПБ., 1879-1881; Lisičar M., Dubrovačka trilogia, Vienac, 1903; Hudek Jan, Ivo Vojnović, Dubrovničká trilogije, ùvod. Svèt. knig. 767-770, Pr., Wenzelides Arsen, Ivo Vojnović Užički. Knjizevna studija, Sarajevo, 1917; Prohaska D., O pjesniku Slobode. Osijek, R. Račić, 1918; Grabowcki T. St., Śmierć Dubrownika, «Świat slowansky», IV, 2, S. 749; Prohaska D., Pregled savremene chrvatsko-srpske knjizevnosti, Zagreb, 1921; Wollman Frank, d-r, Srbo-chorvatské drama, Bratislava, 1924. |
|
ВОЙТОЛОВСКИЙ Лев Наумович (1876-) - современный критик. Р. в Полтавской губернии. Образование получил на медицинском факультете Киевского университета. Работал в клинике нервных и душевных болезней в Киеве. Первая критическая статья В. - о Чехове - была напечатана в 1904, в марксистском журнале «Правда». Эпоха между революциями 1905 и 1917 выдвинула В. как одного из представителей марксистского крыла литературной критики. Статьи его печатались главным образом в газете «Киевская мысль». Сотрудничал он также в соц.-дем. журнале «Друг народа» и в «Современном мире», где печатались его «Очерки психологии коллективизма». Лучше всего позицию В. в ту эпоху как критика определяет его участие в сборниках «Литературный распад» (см.) (2 книги, 1908-1909). В этих критических сборниках писатели-марксисты выступили с обличением реакционно-упадочнических настроений в литературе. Статьи В., как и других марксистов, открывали читателю социально-политические корни индивидуалистических настроений русского модернизма. В статье «Сумерки искусства» (1909) В. писал: «Русское искусство переживает глубокий кризис, обусловленный кризисом социальным и политическим». В эпоху послеоктябрьскую он продолжает работать как критик и, помимо статей в журналах («Печать и революция», «Красная новь», «Новый мир», «Звезда»), выпускает «Очерки истории русской литературы», охватывающие XIX и XX вв., от Пушкина до Горького включительно (III т., посвященный современной литературе, еще не вышел). Критический метод В. - чисто публицистический: он раскрывает связь писателя с эпохой и его классом, останавливаясь почти исключительно на идейно-тематической стороне творчества. Анализ формы произведения с выяснением ее социального генезиса не интересует критика. Он связывает писателя с той или иной центральной идеей, выдвинутой революционным движением данной эпохи, и во всех его произведениях готов видеть порой замаскированное ее выражение. В статьях о Пушкине это привело к целому ряду парадоксальных, необоснованных положений. По В., многообразные сюжеты великого поэта, гениально изображавшего различные эпохи и страны, - литературный гардероб, из которого он извлекал всевозможные исторические костюмы для облачения в них своей единственной темы: декабристов. «Египетские ночи» - это аллегорическое изображение декабристов, ложе Клеопатры - Сенатская площадь, «Скупой рыцарь» - отзвук осуждения Пестелем в «Русской правде» ростовщического капитала. Стремление таким путем приблизить Пушкина к современности - своей цели не достигает, ибо суживает многообразие его творчества и социально-философскую обусловленность произведений поэта заменяет «поисками литературной фальшивки для декабристов». В этом особом подходе к сюжетной стороне творчества писателя - слабая сторона критического метода Войтоловского, проявленная ярче всего в статьях о Пушкине. Сильная сторона В. - публицистическая острота, живое чувство эпохи, к-рым проникнуты многие его статьи. Это дало ему возможность по-новому осветить творчество Писемского, отбросив подход к нему «либеральной» критики; помогло показать в Короленко идущих по разным дорогам публициста и художника, и т. п. Когда проявляются эти сильные стороны критического дарования Войтоловского, он без насилия над замыслом писателя умеет приблизить его к нашему времени. Как критик он обладает даром художественного изложения, благодаря которому иногда создает яркие, запоминающиеся портреты писателей. Это художественное дарование, проявленное в критических работах, ярко обнаруживается в его книге: «По следам войны». Скромно названная автором «Походными записками 1914-1917 годов», она вызвала ряд восторженных авторитетных отзывов и породила колоссальный спрос на нее со стороны широких читательских масс. Являясь по форме записками мобилизованного врача, это произведение талантливо изображает процесс сдвига в сознании массы, которая постепенно начинает понимать, что сражается за чуждые ей интересы. Путь от империалистической войны к революции, как он отпечатлевался в сознании масс, нашел отражение в книге В., которая дает ценный материал историку и художнику. Она является значительным вкладом в современную художественную литературу, представляя интересный образец мемуарных очерков, дающих незабываемую картину чудовищной войны на основе анализа психологии масс. Библиография: I. Текущий момент и текущая литература (К психологии современных общественных настроений), изд. «Зерно», СПБ., 1908; Итоги русского модернизма, сб. «Литературный распад», кн. I, «Звено», 1908, стр. 179-202; Сумерки искусства, там же, кн. II, изд. «Эос», 1909, стр. 39-66; История русской литературы XIX и XX вв., 2 чч., М. - Л., 1926 и 1928; По следам войны, Походные записки 1914-1917, изд. 2-е, М. - Л., 1928. II. Рецензии о книге «По следам войны»: «Новый мир», 1926, № 2; «Печать и революция», 1926, кн. 9; «Правда», 28/I 1927; Горбачев Г., Об «Истории русской литературы», «Звезда», 1926, № 3. III. Перечень статей Войтоловского: Мандельштам Р. С., Художественная литература в оценке русской марксистской критики, изд. 4-е, М. - Л., 1928. |
|
ВОЛИН Борис Михайлович (1886-) - литератор, член ВКП (б). С 1904 вступил в РСДРП (б). За время с 1905 по 1911 год неоднократно подвергался арестам. В 1911 эмигрирует за границу. Активный работник московской организации ВКП (б). С 1918 по 1921 В. - в Орле, Брянске, Костроме и Харькове - председатель Губисполкомов, редактор местных газет, секретарь Губкома ВКП (б) (в Брянске), замнаркомвнудел УССР (Харьков). С 1921 по 1924 - редактор «Рабочей Москвы» и сатирического журнала «Перец». В 1924-1925 Волин - секретарь советского полпредства во Франции, в 1925-1926 - зам. редактора «Известий», в 1926-1927 - заведующий отделением ТАСС в Вене. С 1927 - заведует отделом печати Наркоминдела. В литературой жизни Волин начинает активно участвовать с 1923, когда, вместе с Лелевичем и Родовым, основывает журнал «На посту» (см.) и помещает в нем ряд статей. После раскола среди напостовцев примкнул к позиции налитпостовцев и состоял членом редакции журнала «На литературном посту» до 1929. Библиография: Клеветники, «На посту», 1923, I; В. В. Воровский - литературный критик, там же, 1923, II-III; Поэзия рабочих профессий, Сборник песен, изд. «Новая Москва», М., 1924; Великий искус. Траурная поэзия ленинских дней, «На посту», 1924, I (V); Куприн-политик, там же, 1926, I; Эмигрантская поэзия, «На литературном посту», 1926, III; Восставшая Вена, изд. «Московский рабочий», М., 1927; Демьян Бедный - писатель культурной революции, там же, 1928, XI-XII; Ленин о Толстом, там же, 1928, V; Лев Толстой в оценке Ленина, Гиз, М., 1928; Ленин и литература, «Октябрь», 1928, II. |
|
ВОЛКЕНШТЕЙН Давид (1891-) - еврейский писатель. Дебютировал рассказом на русском языке в журнале М. Горького «Летопись», печатался в «Киевской мысли» и ряде других газет. С 1918 пишет гл. обр. по-еврейски. Его рассказы и беллетристические очерки печатались в газетах: «Neie Zeit», «Folks-zeitung», «Kom.-Fon» (Киев), в журналах: «Schtrom» (Москва), «Roite welt» (Харьков), в сборнике «Ukraine» и др. Мастер лирико-ритмической, насыщенной образами прозы, Волкенштейн, несмотря на свою малую плодовитость, занял значительное место среди еврейских прозаиков Украины. В своих последних произведениях он отошел от бессюжетной лирической прозы («Winter»), а также несколько романтизированного прошлого («Jugent») и занялся реалистической сюжетной разработкой гражданской войны на Украине («Beudok», «Unsers», роман «In Aker»). Сейчас В. заканчивает роман «Blut» (Кровь), над которым он работал ряд лет. Сюжет этого романа - еврейское рабочее движение на Украине в 1905. Под псевдонимом Д. Исаакович В. опубликовал серию критических статей и театральных рецензий. Библиография: II. Nussinov I., Af farfstokte Pusizies, журн. «Roite welt», № 9, 1926. |
|
ВОЛКЕР Иржи (Wolker, 1899-1923) - чешский лирик, основоположник пролетарской поэзии. Вырос в провинции, в крестьянской семье, что сказалось на его лирике. Последняя отличается примитивностью образов и свежестью языка. Сборники его стихов: «Гость в доме» (Host do domu), «Святой холмик» (Svjatý kopeček), «Тяжелый час» (Těžká hodina), «Посмертные стихотворения» (Pozůstalost), вышедшие в период 1918-1923, являются в известной мере вкладом в современную чешскую поэзию. В своих стихах В. уделял главным образом внимание проблеме пролетарской этики («Баллада о глазах кочегара», «Баллада о неродившемся ребенке» и др.). Творчество В. оказало значительное влияние на последующую пролетарскую литературу. Библиография: Dělo Jiřiho Wolkera, N-vi v. Petr., Praha, 1926; Götz F., Jasnici horízont, Praha, 1926; Šalda F. X., O nejmladší poesií české, Praha, 1928; Václavek B., Od umeni k tvorbe, Praha, 1928. |
|
ВОЛКОВ Михаил Иванович (1886-) - современный писатель, по происхождению - крестьянин Тверской губ. Учился в сельской школе, тринадцати лет отправился в Москву на заработки; он - то чернорабочий, то певчий, то мелкий служащий, то конторщик. Солдатом принял участие в Февральской революции. Большое значение в своем литературном развитии писатель придает Студии Московского пролеткульта, где он начал работать с 1918. Первый рассказ Волкова - «Сказ о мужике Акиме» - появился в журнале «Гудки» (1919). С 1920-1922 заведывал литературным отделом Московского пролеткульта. В. - писатель, близкий к крестьянству как по тематике своих произведений, так и по их образам. Народная, иногда переходящая в сказочный стиль форма произведений В. служит его основному идейному устремлению: борьбе с религиозными предрассудками деревни. В его произведениях, из которых многие являются интересными опытами антирелигиозных сказок, бьется юмористическая струя. В сказках «Ефрейтор в раю», «Господь спит» и других воспроизводятся наивные представления старой деревни о рае. Это «райское житие» получает в сказках В., не лишенных остроумия, юмористическое освещение. Антирелигиозные сказки В. достигают гораздо большего эффекта, нежели его бытовые рассказы, где древние старухи под влиянием молодежи каким-то чудом превращаются в безбожниц («Безбожница»). Волкову свойственно живое восприятие природы, подлинный заразительный юмор, уменье заставить читателя воспринимать как живую человеческую личность какого-нибудь Антропа, от лица которого автор ведет многие свои рассказы («Байки Антропа»). В современной советской литературе Волков занимает место писателя с крестьянскими корнями, но получившего пролетарскую закалку и потому оценивающего деревню с точки зрения пролетариата. Роста новой жизни в деревне он в своем творчестве однако не показывает, дальше осмеяния деревенской темноты не идет. Творчество Волкова отстает от развития пролетарской и крестьянской литературы. В зависимости от того, насколько писатель сможет от внешних зарисовок быта перейти к более углубленному показу жизненных процессов, определится его место в пролетарской литературе. Библиография: I. Байки Антропа из Лисьих Гор, изд. «Прибой», Л., 1926, кн. 2, 1927; Рассказы, изд. «Гудок», М., 1927; Собр. сочин., т. I, «Haonako», Рассказы и сказки, изд. «Московское т-во писателей», 1928. II. Владиславлев И. В., Литература великого десятилетия, т. I, Гиз, М., 1928; Писатели современной эпохи, т. I, ред. Козьмина Б. П., изд. ГАХН, М., 1928. |
|
ВОЛОЧЕБНЫЕ ПЕСНИ - см. Обрядовая песня. |
|
ВОЛОШИН Максимилиан Александрович (1877-) (полная фамилия Кириенко-Волошин) - поэт-символист. Родился в дворянско-интеллигентской семье. По отцу предки В. - запорожские казаки, со стороны матери - немецкая кровь. Окончил Феодосийскую гимназию. С I курса юридического факультета Московского университета был уволен за участие в студенческих беспорядках и выслан в Феодосию. В 1899 совершил первое свое заграничное путешествие. По возвращении в Россию, был снова выслан - в Туркестан. Полгода странствовал по среднеазиатской пустыне, затем уехал в Париж, где жил до 1907, занимаясь живописью и поэзией, время от времени наезжая в Петербург и совершая непрерывные путешествия по Европе. Впервые выступает в печати с критической статьей о Бальмонтовских переводах Гауптмана (в «Русской мысли», 1900). В этой статье Волошин заявляет себя противником «новой поэзии». Однако вскоре, после личного знакомства с Бальмонтом и другими поэтами-символистами, Волошин примыкает к русской символической школе, в органах которой («Новый путь», «Весы», «Золотое руно» и другие) начинают печататься его рисунки, стихи, статьи по литературе и искусству. Примыкая к символистам основными чертами своего творчества, В. в то же время не замыкается в узких рамках школы, принимая с 1909 близкое участие в боевом органе акмеистов - журнале «Аполлон», по вопросам живописи выступая вместе с кубистами. В 1913 снова уезжает в Париж. В Россию возвращается незадолго до Февральской революции. С весны 1917 поселяется в Коктебеле, в Крыму. Стихи В. последнего периода печатались в «Красной нови», сборниках - «Недра», «Наши дни» и др. Поэтическое творчество В. делится на два резко отличных друг от друга периода, гранью между которыми является война 1914-1918 и в особенности революция 1917. В стихах первого периода В. - типичный выученник, с одной стороны, поэтов французского Парнаса (см. Парнасцы), с другой - художников-импрессионистов, среди которых проходят его ученические годы в Париже. Ранние его стихи - это или изысканные по форме, перегруженные образами, перенасыщенные красками холодные и торжественные полотна послушного ученика Эредиа и молодого Верхарна (сонеты, венки сонетов, цикл «Руанский собор» и другие), или «сквозные» - все в «цветных пятнах», «брызгах», «бликах», - импрессионистические акварели, сквозь которые поэт стремится показать «лирический фон души» (цикл «Париж» и другие). Но и в том, и в другом случае стихи Волошина - плод изощреннейшей интеллектуальной культуры. Основными источниками его поэтического вдохновения являются библиотека и музей. В бесконечных «блужданиях» по европейским странам его привлекают по преимуществу «священные камни» старой Европы. Природа, чтобы найти место в его стихах, должна или пройти сквозь призму мифологии, даже подчас некоего подобия научного видения, или предварительно стать искусством. На свои занятия живописью сам он смотрит как на промежуточное звено, как на вспомогательное средство к художественно-словесному творчеству. И в его стихах первого периода «живописец» почти преобладает над поэтом. «Демократическая» современность, «бюргерская», «мещанская», «машинная» цивилизация XX в. чужда и враждебна В.; - для него «вериги: асфальты, рельсы, платья, книги», в его душе порождают тот же «испуг - скелет, машина и паук». Изгоями, пасынками современности, возмещающими ей в свою очередь жгучей ненавистью и презрением, являются и все любимые писатели Волошина, которым он наиболее обязан своим общим и художественным миросозерцанием: нищий потомок знаменитого исторического рода, гр. Вилье де Лиль-Адан, «непримиримый католик», дэнди и шуан Барбэ Д’Оревильи, наконец навсегда оставивший Европу для Китая Поль Клодель. Подобно им Волошин ощущает себя в современности «прохожим», «всему чужим» - «странником вечным, в пути бесконечном». От «ревущего» Парижа, от современности с ее фабриками, небоскребами и цилиндрами поэт устремляется «в просторы всех веков и стран, легенд, историй и поверий» - в мир древнеэллинской мифологии и темных причудливых концепций французского оккультизма и индусской теософии. На этот отрешенный, сложный, искусственный мир поэзии, перенасыщенной культурой, обрушивают ряд последовательных ударов война и революция. Уже в период революции 1905 в стихах поэта одиночки возникает новая, неожиданная тема выхода из «узкого лунного терема» в простой человеческий мир, «к разгулам будней, к шумам буйных площадей, к ярким полымям полудней, к пестроте живых людей» - тема слияния с людьми, с современностью. В годы реакции тема эта снова совершенно замирает, чтобы опять с еще большей силой зазвучать в годы войны. Военные стихи Волошина (1914-1916) выгодно отличаются от барабанно-патриотической поэзии большинства поэтов-современников. Сквозь «пышные ризы» торжественно приподнятой формы в них звучит подлинная живая боль поэта за все израненное, обезумевшее человечество: «не знать, не слышать и не видеть, застыть, как соль, уйти в снега» - восклицает поэт и в другом стихотворении прибавляет: «в эти дни душа больна одним искушением - развоплотиться». Однако дальше пассивных настроений скорби, сострадания, своеобразной позиции нейтралитета в отношении обеих воюющих сторон Волошин не идет. В стихах В. о революции ярко сказывается его социальная сущность. Всем своим прошлым деклассированный интеллигент, В., оторванный от всякой устойчивой социальной почвы, живущий мечтой в былом, на кладбищах «людских культур» «всех веков и рас», конечно, чужд и революции. В своих стихах он готов связать нашу Октябрьскую революцию с протопопом Аввакумом, Стенькой, Кудеяром, с «первым большевиком» - Петром Великим, с древними крестьянскими бунтами или с деспотизмом московских царей - с кем и с чем угодно, но только не с классовой борьбой буржуазии и пролетариата. Его стихи о революции представляют собой сложный конгломерат, в котором традиции Достоевского и Тютчева соединяются с Пушкинским упоением «бездны мрачной на краю», с мятежными порывами Верхарна. Среди первых стихов В., написанных сейчас же после Октябрьского переворота, есть и прямо враждебные революции («Брестский мир» и др.). Понять революцию В. ни в какой мере не дано, но переворот в его поэзии она произвела. Из «восторженного эстетика», как метко называл В. Иннокентий Анненский, она превратила его в поэта, в стихах которого стали преобладать общественные мотивы, из «чужого всему» «странника» по мировым путям и перепутьям - в «почвенника», для которого тема России, русской истории стала основной темой творчества. Кроме оригинальных стихов В. принадлежит ряд переводов французских поэтов (должно особенно отметить переводы из Верхарна) и большое количество журнальных статей по литературе и искусству, гл. образом живописи. Небольшая часть их - статьи о французской литературе и французском театре - вышла отдельной книгой в 1914 («Лики творчества»). Библиография: I. Стихотворения, М., 1910; Anno mundi ardentis, M., 1916; Иверни, избр. стихотв., M., 1918; Верхарн (Судьба. Творчество, переводы), М., 1919 (2-е изд., Одесса, 1919); Демоны глухонемые, Харьков, 1919 (2-е изд., Берлин, 1924). Проза: О Репине, М., 1913; Лики творчества, СПБ., 1914. II. Анненский И., О современном лиризме, «Аполлон», кн. 2, 1909; Кузмин М. и Иванов Вяч., Стихи Волошина, «Аполлон», кн. 7, 1910; Фидлер Ф., Первые литературные шаги (автобиография), М., 1911; Брюсов В., Далекие и близкие, М., 1912; Львов-Рогачевский В., Книга для чтения по истории новейшей русской литературы, т. II, Л., 1925; Ланн Е. Ш., Писательская судьба Волошина, М., 1927. III. Писатели современной эпохи, Био-библиографический словарь, т. I, Под редакцией Б. П. Козьмина, М., 1928. Библиографические сведения в кн.: Мандельштам Р. С., Художественная литература в оценке русской марксистской критики, изд. 4-е, М. - Л., 1928. |
|
ВОЛЫНСКИЙ Аким Львович (1863-1926) (литературный псевдоним, настоящая фамилия - Флексер) - литературный критик и искусствовед. Один из ранних идеологов русского модернизма, известного вначале под названием «декадентства», позже отстоявшегося в школу импрессионизма и символизма. - Сейчас же по окончании университета (1889) В. принимает участие в журнале «Северный вестник», культивирующем первые ростки художественного модернизма. Здесь он помещает свою первую большую философскую статью «Критические и догматические элементы философии Канта» («Сев. вестник», 1889, кн. VI, IX-XII), которую рассматривает как «попытку пропаганды критического идеализма». Этот критический идеализм вскоре сделался лозунгом возродившегося к концу века среди русской интеллигенции философского умонастроения. Мировоззренчески эта философия обосновывала идеи этического индивидуализма, которые должны были нанести удар «перевернутому вверх ногами Гегелю», то есть марксизму, а в своей общественно-политической программе декларировала идеи «буржуазной свободы» или их анархо-романтические разновидности (вплоть до прихода антихриста). В искусстве этот метафизический индивидуализм порождает импрессионизм. Импрессионизм принимал мир только через ощущения художника, отрицая всякую реальность вне такого субъективного его восприятия. Исчезает народническая вера в «просветительное» искусство, в искусство-истину, искусство морально-демократических заданий. Идет искусство, отворачивающееся от «вопросов суетной политики» и целиком окунувшееся в мистические глубины субъективных переживаний. Статьи В. о «русских критиках», печатавшиеся в «Северном вестнике» в период 1890-1895 под заглавием «Литературные заметки» (и потом вышедшие отдельной книгой: «Русские критики», Литературные очерки, СПБ., 1896), резко восстают против всякого позитивизма в искусстве и в системе художественной мысли. В. против Добролюбова за то, что он не знал «никаких широких увлечений с кипением всех чувств», против Чернышевского за «грубость и неискусность» его «материалистических положений», против «реалистического утилитаризма» Писарева и т. д. За «русских критиков» на В. в свое время жестоко обрушился Г. В. Плеханов, к-рый в статье «Судьбы русской критики» (в сборнике «За двадцать лет», СПБ., 1905; 2-е изд., СПБ., 1906; 3-е изд., СПБ., 1909; перепеч. в сб. статей «Литература и критика», т. I, М., 1922 и в «Сочинениях», т. X, Гиз, М., 1924; первонач. в «Новом слове», 1897, VII) показал, что если В. кажется, что он полностью преодолел те философские грехи, к-рые накопились за русской общественной мыслью, то в действительности имеет место нечто совершенно иное. «На самом же деле его взгляды являются возведением этих самых грехов в квадрат, если не в четвертую степень. Его теоретическая философия сводится к совершенно бессодержательным фразам; его практическая философия есть не более, как чрезвычайно плохая пародия на нашу субъективную социологию». Плеханов едко высмеял и стиль писаний В. В. определяет, напр., Пушкина с таким импрессионистским пафосом: «Светлый гений Пушкина широк и грустен, как русская природа. Раздолье без конца, простор, необъемлемый глазом, бесконечные леса, по которым пробегает таинственный шум, и во всем этом какое-то мленье невыразимой тоски и печали, - таков гений русской жизни, такова русская душа» и т. д. Или о Гоголе: «Повсюду чувствуется стремление оторваться от земной жизни, не оставляющей в душе ничего кроме отчаяния, страстный порыв к небу с широко раскрытыми от ужаса глазами, ищущими пристанища и спасения для измученного сердца». Социально-философский импрессионизм влечет В. то к культу Леонардо да Винчи, к-рому он посвящает большой и восторженный труд («Леонардо да Винчи», издание Маркса, СПБ., 1900; 2-е изд., Киев, 1909; первоначально в «Северном вестнике», 1897-1898), то к какому-то мистически надрывному увлечению Достоевским («Книга великого гнева», СПБ., 1904; «Царство Карамазовых», СПБ., 1901; «Ф. М. Достоевский», СПБ., 1906; 2-е изд., СПБ., 1909), то к схоластически-теософской проповеди «иудаизма» в журнале «Новый путь». Широко образованный искусствовед, В. много внимания уделял театру, а после революции - особенно балету. В 1925 он выпустил капитальный труд - «Книга ликований» (Азбука классического танца, Ленинград, изд. Хореографического техникума) - посвященный обоснованию и защите так наз. «классического балета». Возглавлял ленинградский Хореографический техникум. Печатал ряд статей по вопросам искусства (преимущественно танца) в ленинградском журнале «Жизнь искусства». Был председателем правления ленинградского отделения Союза писателей (1920-1924), председательствовал в коллегии «Всемирной литературы». Но своим «этическим» и «эстетическим» теориям он оставался слепо верен до конца своей жизни, не осознав их общественной реакционности, даже в условиях совершенно изменившейся социальной обстановки. Библиография: I. Молоствов Н. Г., Борец за идеализм, Рига, 1902 (2-е изд., доп., СПБ., 1903); Меньщиков М., Критическое декадентство, в сб. «Критические очерки», т. II, СПБ., 1902; Скабичевский А., Одичание современной молодежи, в «Сочин.», т. II, изд. 3-е, СПБ., 1903; Памяти А. Л. Волынского, сб. Под редакцией П. Медведева, 1928. II. Произведения В. и литературу о нем см. у Фомина А. Г., Библиография новейшей русской литературы, в изд. «Русск. литература XX в.», т. II, кн. 5, изд. т-ва «Мир», М. (год не обозначен) и у Владиславлева И. В., Русские писатели, изд. 4-е, Гиз, Л., 1924. |
|
ВОЛЬКЕНШТЕЙН Владимир Михайлович (1883-) - современный драматург и теоретик драмы. На драматургическое поприще выступил в 1907, - в альманахе «Шиповник» были напечатаны сцены «Иван Грозный». Далее следуют - романтическая драма «Паганини», трагедия «Ирод и Марианна», «Далай Лама», «Ахер» и несколько одноактных пьес. На сцене дебютирует пьесой «Калики перехожие» (Первая студия Художественного театра). В революционный период В. написаны комедии: «Опыт мистера Вебба» (моск. театр б. Корша), «Гусары и голуби» (моск. Малый театр) и трагедия «Спартак» (моск. «Театр революции»), для клубного театра - сцены «Медвежий лог» и для детского театра - «Маугли» (по Киплингу). Из более крупных теоретических работ В. надо отметить монографию о Станиславском и «Драматургию». Волькенштейн - защитник стиля монументально-героической драмы. Классическому построению драмы в стиле больших трагедийно-романтических полотен Геббеля посвящена и его книга «Драматургия». На пьесах В. (особенно трагедиях) лежит печать некоторой рассудочности, схематичности и декламационной напыщенности. Построены они по канонам классической драматургии со всеми ее условностями, соблюдением единств и пр. Тематика В. лишена конкретности сегодняшнего дня и лишь косвенно отображает его либо через романтику исторических сюжетов («Спартак», «Гусары и голуби»), либо через внебытовую проблемность («Опыт мистера Вебба»). Связанный в своих первых шагах с немецкой идеалистической философией (Гейдельберг), русским либерализмом («Русская мысль») и сценическим реализмом Художественного театра, В. сохраняет в основном этот комплекс влияний. Книги и пьесы В. говорят о большой культурности автора как художника и как теоретика. В. принимает близкое участие в современной литературной общественности. Библиография: Владиславлев И. В., Литература великого десятилетия, т. I, Гиз, М., 1928; Писатели современной эпохи, т. I, ред. Б. П. Козьмина, Изд. ГАХН, М., 1928; Балухатый С., Теория литературы. Аннотированная библиография, I, Общие вопросы, изд. «Прибой», Л., 1929. |
|
ВОЛЬНОВ Иван Егорович (1885-). - Р. в селе Богородском, Орловской губ., в семье крестьянина-бедняка. В 1900 поступил в Курскую семинарию. В 1903 знакомится через земцев с нелегальной политической литературой и начинает принимать участие в политической борьбе. В эпоху политической реакции участвовал в террористической партизанщине. Период 1908-1910 проводит в Орловской каторжной тюрьме. В 1910 бежал из сибирской каторги за границу, где жил до революции 1917. Первые рассказы В. напечатаны в журнале «Современник» (1911). Они особого значения не имеют. Вольнов стал известен в 1912, когда появилась его замечательная крестьянская хроника «Повесть о днях моей жизни». Эта хроника, как и другие произведения В. - «Юность», «Встреча», - носят мемуарный характер. Все они без фабулы, но каждое из них проникнуто единством построения. «Повесть о днях моей жизни» и «Юность» можно рассматривать как хронику деревенской жизни в эпоху революции 1905. Изображая жизнь деревенских бедняков со всеми их маленькими радостями и большими страданиями, В. не вдается в описание этнографических подробностей сельского быта. Все здесь подчинено основному замыслу: показать неприглядные стороны крестьянской жизни, рассказать о том, как власть имущие угнетают обездоленных крестьян. В своих повестях В. отталкивается как от сентиментализма писателей-дворян и части народников, так и от аристократического пренебрежения к деревне, характерного, напр., для И. А. Бунина. Первая повесть дает историю страданий, отчаяния и скорби забитой деревни дореволюционной эпохи. Вторая - «Юность» - уже переносит нас в деревню, полную предреволюционного брожения. Проблема крестьянского движения могла разрешиться только в условиях дальнейшего развития капитализма. Этого не понимали народники, но это воочию показала эпоха девятисотых годов. Город, развиваясь капиталистически, втягивал в орбиту своего влияния деревню, к-рая различными нитями связывалась с ним. И только при наличии революционного движения в городах выходила из мертвого покоя и деревня. Эту картину и развертывает перед читателем В. в своей второй повести «Юность». Из последних произведений Вольнова, написанных вновь в наиболее близком ему литературном жанре повествовательной хроники, следует отметить «Встречу». Этой хронике предшествуют по своей теме очерки «Самара». В обоих этих произведениях В., как бывший социалист-революционер, вступает на путь пересмотра своего отношения к сторонникам «учредиловки», вскрывая в повести «Встреча» всю трагикомедию промежуточных политических партий. Представитель крестьянской интеллигенции, В. является в русской литературе интересным бытописателем деревни эпохи первой русской революции и выразителем настроений русского крестьянства эпохи пролетарской революции. Библиография: I. Вольнов И., Собр. сочин., М. - Л., 1927, т. I, Повесть о днях моей жизни, т. II, Юность, т. III, На рубеже, т. IV, Встреча. II. Войтоловский Л., Повесть И. Вольнова, «Киевская мысль», 1913, № 190; Григорьев Р., Опять мужики, «Наша заря», 1913, кн. 12; Тальников Д., При свете культуры, «Летопись», кн. 1, 1916; Клейнборт Л., Очерки народной литературы, Л., 1924; Кубиков И., Вступит. статья к собр. сочин. И. Вольнова, М. - Л., 1927. |
|
ВОЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО ЛЮБИТЕЛЕЙ СЛОВЕСНОСТИ, НАУК И ХУДОЖЕСТВ - см. Общества литературные. |
|
ВОЛЬНОСТЬ ПОЭТИЧЕСКАЯ (licentia poetica) - право поэта в целях большей художественности «нарушать» как нормы общепринятого литературного языка, так и канонические формы развертывания сюжета. К В. П. относятся например: перенос ударения для сохранения ритма («музыка» у Пушкина); изменение рода существительного («облак» у Тютчева); изменение реального исторического факта (смерть Жанны д’Арк на поле брани у Шиллера); изменение реального естественно-исторического факта («львица с косматой гривой» у Лермонтова); нарушение трех единств (у Корнеля) и т. п. Учение о В. П., являющееся одним из важных элементов старой нормативной поэтики, возникает в результате неисторического подхода к произведениям с меркой чуждых им норм другой эпохи. Отсюда - неправильное истолкование архаизмов - забытых форм яз. - и сюжетосложения как намеренных отступлений поэта от известных ему правил (особенно характерны в этом отношении толкования античных классиков). В дальнейшем учение о В. П. порождает намеренное отклонение поэта от языковых и сюжетных норм («всходит месяц обнаженный при лазоревой луне» - Брюсов) и т. д. |
|
Статья большая, находится на отдельной странице. |
|
Статья большая, находится на отдельной странице. |
|
ВОЛЬФ М. О. (1825-1883) - издатель и книгопродавец; получил выучку в лучших книжных магазинах за границей. В 1848 Вольф приехал в Петербург, где поступил в книжный магазин Я. А. Исакова заведующим французским отделом и занялся изданием польских книг. Оставив в 1853 службу, открыл собственную «универсальную книжную торговлю» и одновременно выступил как издатель русских книг. Внимательно учитывая читательские интересы, Вольф (типичный книгоиздатель-коммерсант европейской складки) хорошо знал, что и для кого надо издавать. Уже первая изданная В. книга - «Общедоступная механика» - была верно рассчитана на возникший в то время спрос на популярно-научную литературу. И в дальнейшем Вольф чутко улавливал запросы и вкусы читателей, главным образом буржуазной и мелкобуржуазной интеллигенции. Издания В. чрезвычайно разнообразны: философия, наука, прикладные знания, педагогика, литература, искусство. В. был первым издателем капитальных изданий на русском яз. по математике, физике, медицине и т. д. Он издавал Бокля, Шлоссера, Куно-Фишера и др.; собрания сочинений: Пушкина, Лермонтова, Даля, Писемского, Лескова, Мельникова-Печерского, Мицкевича, Лессинга и др.; одним из первых в России В. предпринял ряд больших художественных изданий («Божественная комедия» с рис. Доре, «Фауст» и т. д.). Широко поставил В. и издание детской литературы (Купер, Майн-Рид, Жюль-Верн, В. Скотт, а также сочинения Чарской). В. основал ряд журналов: «Вокруг света», «Новь», «Новый мир», «Задушевное слово» (для детей младшего и среднего возрастов - два издания), «Известия книжных магазинов Вольфа» и др. После смерти В. издательство продолжало существовать под фирмой «Товарищества М. О. Вольф» и просуществовало вплоть до революции. В. имеет большое значение и в развитии нашей книготорговли. Его магазины с обильным и разнообразным подбором книг, с опытным кадром книгопродавцов считались образцовыми. Библиография: Либрович С. Ф., На книжном посту. Воспоминания, записки, документы, П., 1916; Мезьер А. В., Словарный указатель по книговедению, П., 1924, стр. 369-370, 858-859 (библиография о В.). |
|
ВОЛЬФРАМ фон ЭШЕНБАХ (Wolfram von Eschenbach, вторая половина XII в. - 1220) - один из крупнейших эпических поэтов немецкого средневековья. Происходил из знатного (титул «her»), но обедневшего рода, вел жизнь служилого рыцаря и миннезингера (см. Миннезанг), Вольфраму фон Эшенбах принадлежат: «Парсиваль» (Parzival, 1210), самый известный немецкий роман средних веков; «Титурель» (Titurel), дошедший до нас в отрывках, введенных Альбрехтом фон Шарфенберг в поэму «Младший Титурель» (Der jungere Titurel), развивающую вводный эпизод из цикла о Граале; роман «Виллегальм» (Willehalm), в центре которого стоит образ воина-святого. Впрочем своего полного развития образ Виллегальма достиг только у продолжателей романа (Ульрих фон ден Тюрлин, Ульрих фон Тюргейм). «Титурель» и «Виллегальм» отмечены (особенно «Титурель») высокими поэтическими достоинствами, однако величайшим созданием В. бесспорно является его «Парсиваль», в котором литература феодализма на его закате нашла свое наиболее яркое выражение. Как и у французского предшественника В., Кретьена де Труа (см.), в романе В. легенда о св. Граале сливается с историей Парсиваля, ищущего духовно-нравственного совершенства (см. Парсиваль). Несмотря на довольно большую близость некоторых частей «Парсиваля» к его французскому прототипу, отразившийся в нем перелом в идеологии средневекового рыцарства - замена идеала чисто светской куртуазии (см. Куртуазный стиль) мистическими устремлениями - и высокое поэтическое мастерство В. делают роман произведением вполне оригинальным, своими художественными достоинствами превосходящим создания предшественников. Жажда чуда, любование чудесным - основные мотивы творчества В. Отсюда не только патетика Грааля и дивного замка Монсальвата, но и склонность ко всему редкому, легендарному (фантастическая флора и фауна: единорог, стерегущие золото грифы, крылатые драконы, птица феникс, обладающие скрытыми силами травы и пр.). В поисках чудесного В. набредает на странные образы, причудливость к-рых, усиливаемая ярким мистическим фоном, заставляет говорить о готических чертах его творчества. Для В. как для истинного представителя феодальной культуры все освещено двойным светом, за внешней формой явления он всегда видит его внутренний тайный смысл; поэтому он так склонен к аллегориям, к таинственным намекам. Но чрезмерное пристрастие к иносказательному, а также обилие богословского и схоластического материала, делающее роман энциклопедией знаний XIII века, отяжеляет стиль В., делает его сложным, трудно понимаемым. На «темноту» В. жаловались некоторые из его современников (напр. Готфрид Страсбургский), но именно эта «темнота», порожденная пафосом сверхчувственного, притягивала к В. многих средневековых поэтов, усваивавших его манеру, вошедших в историю литературы в качестве школы В. (Реймар фон Цветер, брат Вернгер, Конрад Марнер, Фрауенлоб и др.). Менее значительны лирические произведения В. Здесь он придерживается традиционных форм куртуазной лирики (напр. альба (см.)), но вносит в нее отрицание традиционной куртуазной тематики, отвергая радости тайной «незаконной любви» как недостойные рыцаря - эволюция идеала любви, характерная для позднего средневековья. Эпический характер дарования В. выявляется в введении в лирические пьесы конкретной символики: так - забрезживший день - разлучник влюбленных - превращается у В. в страшное чудовище, к-рое взбирается по утренним облакам, разрывая их своими когтями. В произведениях В. отражается психо-идеология тех кругов средневекового рыцарства, из недр которого вышли духовные братства: тамплиеры и иоанниты. Сюжет «Парсиваля» был в XIX в. переработан Р. Вагнером для его одноименной музыкальной драмы. Библиография: I. Издания (полн.) - Lachmanna, 5 Bde, 1891; Leitzmanna, Halle, 1901; (неполн.) - Piper’a, K. Bartsch, Lpz., 1877; E. Martina, Halle, 1900. II. Spach Louis, Wolfram von Eschenbach, Strassb., 1863; Meyer Markan, Der Parzival Wolframs von Eschenbach, Magdeburg, 1882; Hertz W., Die Sage von Parzival und Graal, Berlin, 1882; Engelmann, D. Lied v. Parzival und Graal, 1888; Panzer, Bibliographie zu Wolfram von Eschenbach, Munchen, 1896; Rogozinski Paul, Der Stil in Wolframs von Eschenbach «Titurel», 1903; Schwartzkopff W., Rede und Redenszene in der deutschen Erzahlung bis Wolfram von Eschenbach, 1908; Ehrismann G., Wolframprobleme, «Germanisch-Romanische Monatsschrift», 1909, 2-й полутом; Vogt F., Geschichte der mittelhochdeutschen Literatur, B. - L., 1922; Franke Kuno, D. Kulturwerke d. deutschen Literatur, B. I, 1925; Golther, Parzival u. d. Graal, 1925; Rohr F., Parzival und der heilige Graal. |
|
«ВОЛЯ РОССИИ» - один из крупнейших эмигрантских журналов. Издается в Праге с января 1922 - вместо закрывшейся газеты того же названия, - сначала как еженедельник, затем два раза в месяц и с 1925 ежемесячно; в редакцию «В. Р.» входят: Вс. Лебедев, М. Слоним, В. Сухомлин; с 1924 - также Е. Стаменский. Платформа «В. Р.» правоэсеровская; ближайшее участие в «В. Р.» принимал Виктор Чернов, из западных социалистов - Бернштейн, Брейтшейд, Вандервельде, Гильфердинг, Каутский, Макдональд и др. Однако в последнее время позиция «В. Р.» подвергается резкой критике в эсеровских кругах как «уклонистская». «Журнал политики и культуры», «В. Р.» все больше становится журналом литературно-критическим. Художественный отдел «В. Р.» заполняется преимущественно молодежью, из «стариков» более или менее систематически сотрудничают только Ал. Ремизов и Map. Цветаева; критический отдел находится в руках Архангельского и Слонима. Большого влияния «В. Р.» не имеет. |
|
ВОНДЕЛЬ Иост, ван дэн (Joost van den Vondel, 1587-1679) - выдающийся поэт и драматург Нидерландов, завершает своим творчеством период высшего расцвета («золотой век») голландского литературного Ренессанса. По происхождению В. сын купца-анабаптиста, переселившегося во время религиозных гонений в Кельн. Молодой В. также был предназначен для купеческой профессии. В Амстердаме, куда В. переселился в 12-летнем возрасте, он начал заниматься поэзией в школах «риторики», где получил гуманитарное образование и усвоил древние языки. Достигший к этому времени своего апогея торговый капитал вызвал в Нидерландах, как и в Италии и Франции, культурное движение, характеризующееся глубоким интересом к античной литературе и стремлением к ее возрождению. Сложившаяся новая интеллигенция разрушила старые литературные традиции феодального класса. В. возглавлял ее художников и поэтов. Произведения В. охватывают почти все виды поэтического творчества; он писал лирические, эпические и дидактические стихотворения; ему же принадлежат многочисленные драмы (всего их 32), доставившие ему мировую известность. В. переводил французских, итальянских и античных авторов. В Голландии Возрождение совпадало с национальным освобождением и реформацией, и творчество В. отражало все эти исторические движения. В александрийских стихах он воспевает величие страны, рост торговых городов, подвиги голландцев на суше и морях; в стихах античной формы он воспевает национальное движение против испанцев («Geboortklock van Willem von van Nassau», 1626 и др.). Еще нагляднее сочетание элементов Ренессанса и реформации (и идеологии пуританского кальвинизма) в драмах В. Большинство из них написано на библейские темы («Het Pascha», «Jozef in Egypte», «Jepthah», «Samson», «Salomon», «Noach», «Adam in ballingschap», «David» и мн. др.), некоторые на исторические («Gijsbrecht van Amstel», «Maria Stuart», «De batavische gebroeders» и др.). В библейских драмах В. часто откликается на события своего времени, так напр. в «Пасхе» он под видом исхода иудеев из Египта воспевает борьбу Нидерландов против Испании. В формально-художественном отношении эти библейские драмы построены строго классически (в первое время по Сенеке (см.), позднее по Еврипиду (см.) и Софоклу (см.)); каждая пьеса состоит из пяти действий с длинными монологами и вставленными хорами. Действие развертывается очень живо, тем не менее драмы В. очень однообразны, т. к. все характеры героев предопределены и даны уже готовыми, а не раскрываются в борьбе страстей; любовь отсутствует совершенно, ибо она, по мнению В., профанирует драму и противоречит законам нравственности. Зато В. перенес из греческой трагедии в свою - христианскую - борьбу с сверхчеловеческой судьбой, с той лишь разницей, что у него вместо Зевса появляется божественное провидение. Гибель героев (напр.: «Ной», «Братья», «Адам в изгнании» и др.) - либо наказание за нарушение установленных богом законов, либо она является очищением души в христианском понимании (напр. в драмах «Иосиф», «Мария Стюарт» и др.). Так. обр. в драмах В. имеются и элементы пуританской драмы, отражающие религиозно-моралистические тенденции победившего кальвинизма. Эти тенденции скоро привели к полному окостенению воинствовавшего когда-то кальвинизма, и старый гуманист В. перешел в католичество. В духе его новой веры были написаны его последние оды и пасторали. Значительное влияние оказал В. на Мильтона (см.), особенно своей поэмой «Люцифер», а также на немецкую литературу (Грифиус иОпиц). Библиография: Baumgartner A., Joost van den Vondel, Freiburg, 1882; Looten C., Etude litteraire sur le poete neerlandais Vondel, Lille, 1889; Hack, J. van den Vondel, Hamburg, 1890; Alberdingk J. A., Thijm, Portretten van Joost van den Vondel, Amst., 1895; Kalff G., Vondel leven, 2-е изд., Haarlem, 1902; Brandt G., Leven van Vondel, reitgeg. door J. Hoeksma, Amst., 1905; Simons J., Vondel dramatick, Amst., 1912; Edmundson, Milton and Vondel, Lpz., 1885; Kollwijn, Ueber d. Einfluss d. Hollandisch. Dramas, и мн. др. |
|
ВОРДСВОРТ Вильям (William Wordsworth, 1770-1850) - английский поэт, выдающийся представитель «озерной школы» (см.), выразитель идеологии мелкопоместного дворянства периода его упадка, когда новая капиталистическая действительность вытесняла устаревшую систему помещичьего хозяйства. Представители этой идеологии резко осуждали городскую культуру и идеологически уходили от нее или в средние века - «готический романтизм», - или в природу. В тиши мелкопоместного быта и деревни, в опрощении искали они спасения от социальных бед, противопоставляя городской жизни простой «неиспорченный» быт провинции. «Простой» быт стал их идеалом, и В. занялся его апологией в области художественной литературы. Он поставил за правило «брать материал для творчества из обыкновенной жизни, оформлять его обыкновенным способом, на обыкновенном языке». «Обыкновенная жизнь, - говорит он, - избрана мною потому, что только в ней все естественно и правдиво; в ее условиях простой, ничем не прикрашенный быт не противоречит прекрасным и устойчивым формам природы» («Preface to Lyrical Ballads», 2 ed.). Рассудочный и напыщенный яз. поэзии классицизма В. снизил до уровня разговорного яз.; по мнению В. язык поэзии не должен отличаться от языка прозы. Мелкопоместный быт и в достаточной степени идеализированная природа с приумытым и облагороженным крестьянином и мелкопоместным землевладельцем - основной материал творчества В. Только в одном произведении («The Borderers»), к-рое относится к тому периоду, когда В. интересовался революцией, он сделал попытку нарисовать «беспокойных» людей, не то разбойников, не то революционеров. Города, даже провинциального, у В. нет. Только в сонете «К Лондону» он нарисовал Лондон, к-рый однако напоминает у В. спокойную и спящую усадьбу. В сонете нет ни одной характерной черты города, несмотря на то, что он написал этот сонет, стоя на Вестминстерском мосту, в самом центре Лондона. Зато он открыл, как говорят критики, природу англичанам, и его справедливо считают лучшим мастером пейзажа. Все, что Вордсворт изображал, дано на фоне природы: нищий сидит на отдаленной скале, кошка играет увядшими листьями, глухой крестьянин лежит под сосной, и т. д. Время он измеряет цветущими веснами, страдным летом, обильной плодами осенью, холодными долгими зимами. Тончайшие оттенки психики он переводит на язык природы. Такой недостаток человеческого организма, как глухоту, В. изображает следующим образом: для глухого «глубокая горная долина с звенящими ручьями - мертва, он не слышит ее музыки; летним утром его не будит торжественный хор птиц, его не радует гулкое ку-ку в шумящем бору; не для него поют и жужжат в цветах пчелы. Когда сильные ветры качают широкую грудь озера и оно поет, играет и рокочет тысячами бурлящих волн, ветер пригибает к земле верхушки деревьев и шумит в тростнике - он не слышит музыки бури, - он видит лишь немую картину. Он не слышит скрежета плуга, переворачивающего тяжелые комья земли, он не слышит звона косы и хруста травы, не слышит шелеста колосьев, когда его серп подрезает стебли, не слышит веселого шума труда в страдную пору» («Excursion Book»). В., как и его среда, будучи противником городской культуры, не особенно тянулся и к науке. Он познавал мир непосредственным общением с природой. «Ребенок, приложивши к уху раковину, слышит рокот океана». «Природу познает не ум, а сердце чуткое и воспринимающее. Природа - величайший учитель. Наука ищет далекую истину, а поэт поет песни сегодняшнего дня, ему вторит сегодняшнее человечество, перед лицом правды сегодняшнего дня». В творчестве В. есть доля мистики и обожествления природы, есть немного морализирования и набожности, но все это теряется в его глубоко лиричной и простой поэзии. В произведениях В. нашли место и крестьянин, и вернувшийся со службы солдат, и коробейник, и крестьянские дети («A Noble Peasant»; «We are Seven»; «The idiot Boy», etc.). Но все они изображены с точки зрения сочувствующего, снисшедшего к ним доброго барина. В. был ярым консерватором, и всякое изменение «прекрасных и устойчивых форм природы» вызывало с его стороны протест и возмущение. Он обращался к правительству с просьбами поддержать мелкопоместное дворянство и его оплот - деревню, т. к., по его мнению, мощь Англии базировалась на мелкопоместном дворянстве. В. выступал противником парламентской реформы, к-рая обеспечивала господство буржуазии, восставал против постройки Kendal and Windermere’ской железной дороги. Некоторые критики ставят В. выше Байрона, но в современной Англии произведения его распространены только среди литературно образованных читателей, хотя, - надо это подчеркнуть, - в 1926 Вордсворт вышел в трех изданиях, правда, не полностью. Библиография: I. Изд. В. на английском яз.: William Wordsworth, Poetical Works, ed. W. Knight, 8 vv., Macmillan, L., 1896. Русские переводы: Английские поэты в «Биографиях и образцах» Гербеля Н. В., СПБ., 1875. II. Тэн И., Развитие политической и гражданской свободы в Англии в связи с развитием литературы, т. II, СПБ., 1871; Аничков Е. В., Английские поэты из страны озер, «Истор. зап. литературы», М., 1912; Розанов М. Н., Очерки истории английской литературы XIX в., М., 1922; Фриче В. М., Очерк развития западно-европейской литературы, М., 1922; Myers Tw. H., Life of Wordsworth (Серия: English men of letters), L., 1880; Hudson, Studies in Wordsworth, Boston, 1884; Middleton W., Wordsworth, L., 1888; Knight W., Life of Wordsworth, 3 vv., 1889; Legouis, La jeunesse de W. Wordsworth, P., 1896; Raleigh, Wordsworth, 1903. |
|
ВОРОБКЕВЫЧ Исидор (1836-1903) - украинский писатель, поэт и драматург, известный еще под псевдонимом Данило Млака. Р. на Буковине; литературная и общественная деятельность его протекала в Западной Украине (Галиция). В. примыкал к группе первых народников-культурников на галицийской почве, организаторов дешевых народных изданий и пионеров объединения всего украинского народа на основах единой украинской культуры. Написал много лирических стихотворений (сборник «Над Прутом»), баллад и поэм («Нечай», «Гостинець з Боснi», «Мурашка») и рассказов: «Хто винен» и «Месть Черногорця». В эпоху «золотого века галицкого театра» (80-е гг.) B. написал ряд пьес для украинского театра в Галиции. Пьесы В., созданные в духе псевдоклассических трагедий, пользовались большим успехом на Украинском театре, принадлежавшем о-ву «Руська бесiда». Более значительны из них: «Пантелей трубка», «Пан Мандатор», «Панi молода з Боснi» и др. Библиография: I. Твори, тт. I, II, «Руська письменнiсть», т. XII, Львов, 1909-1911. II. Ефремов С., Р†сторiя Украiнського письменства, «Вiк», 1917; Кисiль Ол., Украiнськi театр, изд. «Книгоспiлка», Киiв, 1925. |